— Но ты могла сказать мне потом... после того, как мы... — Он выразительно посмотрел на ее невинное лицо, прошелся взглядом по атласному халату, который, распахнувшись, обнажил стройную белую ногу. — Хорошенькая история, нечего сказать! Если даже такая близость, как у нас с тобой, не предполагает откровенности.
— Да какая откровенность?! — едва не закричала Айрис, надменно вздернув подбородок. — Ведь это было всего лишь... — Она хотела сказать "соглашение", но побоялась, что голос дрогнет от боли, и быстро сменила тему: — Ты с самого начала шантажировал меня и непременно воспользовался бы своим профессиональным опытом... Но дело даже не в этом. Как бы себя чувствовала мама, если бы узнала, что своим пребыванием в больнице она обязана благотворительности совершенно чужого человека?
— Думаешь, ей было бы легче, знай она, каким образом ее дочь заработала эти деньги?
— Ты ведь не скажешь ей? — В глазах Айрис мелькнул панический ужас. Дэвид сунул счет обратно в ящик. — Не скажешь, правда? — умоляюще повторила она.
— Так она еще не знает о ребенке? — поразился Дэвид.
— Нет, — прошептала Айрис.
— И когда же ты собираешься ее просветить? — Лицо мужчины окаменело.
— Пока не знаю... — Она встала с кровати и принялась грызть ноготь.
Судя по участившемуся дыханию, Дэвид был очень недоволен.
— Ты у нас мастер по уверткам и недомолвкам, правда? — с досадой проворчал он.
— Вовсе нет, — устало возразила Айрис. — Скажу как-нибудь... — На самом деле, она боялась и думать о том, как во всем признаться матери.
— Вот-вот, скажи. И чем раньше, тем лучше!
Ах, не нужно, не нужно было ничего рассказывать ему. Боже, какая же она дура!
— Ну, что ж... — Лицо Стронга стало угрюмым. Видно, некая тайная мысль не давала ему покоя. — Нет ли у тебя в запасе еще какой-нибудь маленькой тайны?
Только та, что я люблю тебя. Ах, как хотелось бы сказать это вслух. Но уверенность в том, что застывшая в глазах дорогого ей человека боль не имеет к ней никакого отношения, заставила ее промолчать. Она покачала головой, смиряясь с неизбежным отъездом Дэвида, и неохотно поплелась в ванную.
ГЛАВА ШЕСТАЯНеделя, шля за неделей, и Айрис по-настоящему расцвела. Из привлекательной молодой особы она превратилась в красивую женщину, пышущую здоровьем. Скоро ее беременность, станет заметна всем. Она обнаружила это, когда однажды утром не сумела влезть в свои любимые брюки. Пришлось расставить пояс, иначе они просто не застегивались...
Настало время, и Элспет Милфорд сообщила в письме, что достаточно окрепла для возвращения домой. В тот день, когда мать должна была выехать из Куинси, Айрис первым же поездом отправилась в Бостон. Вечером она позвонила Стронгу.
— Вернулась мама, и я несколько дней побуду с ней... Так что позвони, если я тебе зачем-нибудь буду, нужна, — неуверенно проговорила она. Несмотря на интимную близость, связавшую их, Айрис знала, — и страдала от этого, — что не имеет права претендовать на какое-то особое отношение к себе. Хотя со дня похорон жены он приезжал довольно часто, Айрис постоянно ощущала его холодность и отчужденность.
Поэтому она очень удивилась, когда Дэвид слегка насмешливо ответил:
— Конечно, ты мне нужна, милая. — Ее сердце тут же учащенно забилось. Эти же слова он произнес во время бури, когда они отчаянно любили друг друга. — Как мама? Она достаточно хорошо себя чувствует, чтобы завтра недолго побыть одной?
— О да, конечно. Я остаюсь в Бостоне только для того, чтобы не дать ей с головой влезть в домашние дела, — ответила Айрис, слегка задыхаясь от возбуждения.
— Прекрасно. В таком случае встречаемся утром и завтракаем вместе, — непререкаемым тоном заявил он, как будто все было решено. — И... послушай, Айрис...
— Да?
— Попытайся немного расслабиться... Нет, не с матерью. Со мной. А то начинает казаться, что внутри у тебя натянута пружина. И разговариваешь ты, как будто находишься на скамье подсудимых. Помни, что ты носишь ребенка. Твое напряжение может сказаться на его психическом развитии.
Сам виноват, подумала Айрис, сморщив носик. И все же его родительская заботливость была очень трогательной. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы побороть волнение и непринужденно ответить:
— Не волнуйся. Я уверена, что у ребенка есть запас прочности. Тем более, что он — Стронг. Это надежная гарантия, чтобы противостоять внешнему миру.
Последовала пауза. Переварив эту маленькую издевку, и делая вид, что он ничуть не задет, Дэвид совершенно спокойно сказал:
— Вот в этом я не сомневался. До свидания...
Сухой тон сразу поставил ее на место. Так тебе и надо, подумала Айрис, ощущая, что к глазам подступают слезы. Что бы она ни сказала, это не заставит его почувствовать к ней нечто большее, чем примитивное сексуальное влечение. Да и то "по соглашению"...
На следующий день Стронг ждал ее у подъезда своей конторы — стройный, элегантный, прекрасно знающий себе цену. И как всегда в отлично сшитом костюме.
Увидев Айрис, он улыбнулся.
— Ты опоздала. Я уже начал беспокоиться. Что, задержалась в дороге?
Женщина рассеянно пробормотала "да", задыхаясь не столько от спешки, сколько от исходивших от Дэвида флюидов, которые вызывали у нее сердцебиение. Думала она совсем не о дороге, а о том, как он красив и как чудесно отливают его темные волосы в косых лучах осеннего солнца.
— Это никуда не годится, — сказал вдруг Дэвид, взглянув на нее.
Она понимала, что речь идет не об опоздании, а, о ее одышке, но ничего не могла с собой поделать; когда сильная рука неожиданно обняла ее за плечи, чувства стали брать свое. Они медленно переходили площадь, направляясь к ресторану...
Завтрак занял четверть часа.
— У тебя сегодня свободна вторая половина дня? — спросил Дэвид, расплачиваясь с официантом. — Ты ничем не занята? — Айрис помотала головой. — Что ж, отлично. — Он положил бумажник в карман и вывел ее на улицу. — Я должен кое-что сделать, но это не займет много времени. Ты поедешь со мной, а потом отправишься к матери.
Она начала отнекиваться, не видя никакой необходимости ехать с Дэвидом, но тот уже ловил такси. Если уж он что-то решил, возражать бесполезно. Поэтому Айрис всю дорогу молчала и выразила слабое удивление лишь тогда, когда они вылезли из такси на просторной площадке у какого-то гаража.
— Что-нибудь случилось с твоей машиной? — поинтересовалась она.
— Не совсем так, — уклончиво ответил Дэвид и повел ее в глубь двора, мимо бензоколонки.
Ничего, не поняв, Айрис решила, что он попал в аварию, но не желает сознаваться. Тут Стронг обратился к шедшему мимо них мужчине в фирменном комбинезоне:
