— В последние дни мы почти не разговаривали с тобой, — наконец проговорила Ванесса, глядя мимо него куда-то в пространство. — Можно сказать, поддерживали нейтралитет. Я думаю, это говорит о многом.
Эдвард продолжал изучать ее падающие на плечи русые волосы, тонкие черты лица, нежные губы, длинную стройную шею в распахнувшемся вороте халата, стиснутые пальцы небольших, но сильных рук…
— Это говорит только о том, что мы сами загнали себя в тупик, — сказал он. — Не знаю, как ты, но я предпочел бы, чтобы все было иначе.
— То есть, так, как хочешь ты? — тихо спросила Ванесса.
— Есть только один способ выяснить, подходим ли мы друг другу, — ответил он. Она поспешно встала из-за стола, но остановилась, потому что Эдвард снова заговорил: — Я пытаюсь делать шаги навстречу тебе. Быть может, иногда это получается у меня неуклюже, но ты намеренно препятствуешь всякому сближению. Ты лишь чуть-чуть приоткрыла свое сердце и позволила мне поцеловать тебя, а потом снова спряталась в свою раковину. Держишься со мной, как строгая матрона с невоспитанным мальчишкой, и, хотя выглядишь на шестнадцать, ведешь себя так, как будто тебе все шестьдесят.
Ванесса облизнула сухие губы.
— Это единственный способ устоять против тебя, Эдвард, — тихо призналась она.
Он прищурился, гибким движением встал из-за стола и медленно направился к ней. Девушка не шевельнулась; она понимала, что, скорее всего, пожалеет о сказанных только что словах, но, по крайней мере, они были искренними. Ванесса готова была продолжить прямой и откровенный разговор, но сердце уже стучало в ее груди тяжелыми мощными ударами, заглушая все мысли.
Нечто более сильное, чем слова, овладевало ими обоими. С неторопливой кошачьей грацией Эдвард приблизился и остановился в полушаге от нее.
— Не надо смотреть на меня с такой опаской, — сказал он. — Я не зубной врач и не серый волк.
Ванесса с усилием улыбнулась.
— Просто я чувствую себя как-то… глупо.
— Это я ощущаю себя рядом с тобой неоперившимся юнцом, — возразил он, беря ее за руку.
— Ты опять пытаешься меня обмануть, — нервно усмехнулась она.
— Неужели я тебя хоть раз обманул?
— О да. Прикидывался невинной овечкой, а потом…
— Тогда, может быть, мне стоит изменить тактику? В прошлый раз я поцеловал тебя без разрешения…
— Это было два раза, — поправила его Ванесса.
— Ну, хорошо, пусть будет два. Но если я сейчас просто спрошу: можно?
— Да, — ответила она, кладя руку ему на плечо.
— Если я правильно понял… — Эдвард провел пальцами по ее щеке. — Ты сказала сейчас нечто такое, что вселяет в меня надежду. Безумную надежду. А что, если ты шутишь?
— Послушай, если ты собираешься меня целовать, то начинай скорее, — смеясь, заявила Ванесса и с шутливой угрозой добавила: — Пока я не передумала.
Он сделал испуганный вид и прильнул губами к ее губам.
— Пожалуй, это могло бы стать рекордом, проговорил Эдвард.
Ванесса сделала глубокий вдох, пытаясь восстановить дыхание. На этот раз ей не кружили голову волшебные ароматы ночного сада, и на ней было не тонкое шелковое платье, а махровый халат, но она точно так же забыла обо всем, как и тогда. И если бы не невесть откуда появившаяся у их ног Пегги, еще неизвестно, чем бы все это закончилось, потому что прикосновения Эдварда, даже сквозь толстый халат и пижаму, заставляли ее трепетать в ожидании продолжения.
— Если мы способны так забыться от одного только поцелуя, то что же будет… — смущенно проговорила Ванесса.
— У нас отлично получается целоваться стоя, — серьезно откликнулся Эдвард, но глаза его лукаво заблестели.
— Да, в этом что-то есть, — пробормотала девушка, медленно возвращаясь к реальности. До нее вдруг дошло, до какой опасной черты они дошли только что, и она слегка отстранилась.
— Идем, — с улыбкой скомандовал Эдвард.
— Нет… — слабо запротестовала Ванесса.
Он заглянул ей в глаза, выпустил из объятий и запахнул плотнее халат, словно невзначай коснувшись набухших от желания сосков.
— Я всего лишь предлагаю пройти в гостиную и выпить по глотку бренди, — пояснил он. — Вот и все.
Девушка облегченно вздохнула, но в глубине души испытала смутное разочарование.
— Хорошо, — кивнула она.
— Вот видишь, я совсем не страшный, — сказал Эдвард, и в его глазах блеснули озорные огоньки.
Они вошли в гостиную. Ванесса опустилась в уютное кресло, а Эдвард включил обогреватель и достал бутылку с бренди.
— Знаешь, о чем я думаю? — спросил он, передав ей бокал с бренди и устроившись на ковре у ее ног.
— Нет. О чем же?
Ванесса полулежала в кресле, откинув голову на спинку, и сжимала в руках нетронутый бокал с бренди. Эдвард обратил внимание на ее задумчивый взгляд, и ему пришло в голову, что она опять мысленно сравнивает его со своим возлюбленным. От этой мысли ему стало не по себе, и он опустил глаза в свой бокал.
— Я думаю, что нам не стоит торопиться, — сказал он. — Но мы не можем делать вид, что не замечаем взаимного влечения. — Он вопросительно поднял голову, и их взгляды встретились.
— Да, — проговорила Ванесса после долгой паузы и сделала глоток бренди.
— Я рад, что ты согласна, но чувствую, что ты чего-то опасаешься.
Она улыбнулась.
— Видимо, мои мысли легко прочитать.
— Скажи, что тебя беспокоит?
— Понимаешь, Эдвард… — Девушка запнулась в нерешительности. — Вся эта романтическая обстановка подталкивает меня к тебе, однако я не могу отделаться от мысли, что, как только я уеду отсюда, все закончится.
— Хочешь сказать, что в Лондоне мы не смогли бы целоваться так, как здесь? — с усмешкой спросил он.
Ванесса закрыла глаза.
— Может быть, нет, а может быть, да. Я не знаю. У меня все мысли спутались. — Она беспомощно помотала головой из стороны в сторону.
— Именно поэтому я и предлагаю не спешить. Так что допивай свой коньяк и ложись спать. У тебя усталый вид.
— Это что, часть твоего плана? — лукаво поинтересовалась Ванесса.
— И да, и нет, — серьезно ответил Эдвард. — Во-первых, я действительно не собираюсь торопить тебя, а во-вторых, хочу оказаться в постели раньше, чем потеряю контроль над собой.
Она осушила бокал и поставила его на журнальный столик и встала.
— В таком случае давай приступим к воплощению в жизнь твоих благих намерений. Спокойной ночи, Эдвард.
Он остался сидеть на ковре, глядя на нее снизу вверх. Ванесса послала ему воздушный поцелуй и вышла.
Сон пришел к ней не сразу. Она беспокойно ворочалась в постели, вспоминая о том, что чувствовала в объятиях Эдварда в ответ на его прикосновения, и пугалась страсти, которая настолько захватила их обоих, что заставила забыть обо всем, сделав просто мужчиной и женщиной, которых неотвратимо влечет друг к другу.
