— Это правда? — тихо спросила потрясенная Нанетт.
Элен посмотрела на Дэмиена. А тот, глядя в упор на Нанетт, произнес:
— Мне нечего возразить ей.
— Вот именно! — Элен почувствовала огромное облегчение, что он с нею заодно. Однако это состояние длилось недолго — из кухни высыпали Элисса, Люси и Белла и, встав по стойке «смирно», во все глаза пялились на них. — Мы здесь все не можем совладать с собой: Дэмиен такой пылкий. Разве это не так, Люси, Элисса? — Она бросила на сестер выразительно-умоляющий взгляд. — Разве он не предлагал себя вам обеим?
Люси несколько раз сглотнула и хихикнула:
— Ну, конечно! Дэмиен исщипал меня сверху донизу. Я вся в синяках.
— Мы зовем его «Мистер Либидо»! — вмешалась Элен. — Правда, Элисса?
— Э-э, да. Перед ним невозможно устоять!..
— Это надо видеть, что вытворяют сестры Кросби, когда гремит гром, — добавил Дэмиен, и в голосе его зазвенел смех. — Может, ты уделишь нам внимание по части благотворительности, Нан? Помоги «Обществу развратной аэробики», — продолжил он.
Элен с трудом сдерживала смех.
— Одним словом, Дэмиен превратил нашу гостиницу в настоящий бордель, — обобщила она, обвивая рукой его талию. — На вашем месте, Нанетт, я убежала бы отсюда! Мы слабые, а вы сильная. Будьте сильной, Нанетт! Оставьте его!
Гостья несколько раз мигнула, потом встряхнула шелковистой гривой, провела рукой по волосам, словно пытаясь собраться с мыслями.
— Ну… я должна сказать… — Она поджала свои пухлые губки и колюче посмотрела на Дэмиена. — Если бы не вечер, я моментально покинула бы этот дом. Но мне надо выполнить мои социальные обязанности. — Черты лица ее заострились, стали резкими. — А кроме того, скорее, из милосердия, Дэмиен, я проявляю благородство. Я прощаю тебя.
— Не будь благородной, — тихо произнес он. — Я не узнаю тебя.
Ярко-голубые глаза Нанетт настолько расширились, что казалось, вот-вот выпадут из орбит.
— Дэмиен, ты раньше никогда так со мной не говорил! Мое сердце разбито…
Он засмеялся и, обняв Элен за плечи, повлек за собой к двери.
Когда они отошли от остальных на достаточное расстояние, он нагнулся и прошептал девушке на ухо:
— Элен, я ценю то, что ты для меня сделала, но тебе не нужно все время спасать меня. Я ведь большой мальчик.
— Вы сможете простить меня? — шепнула в свою очередь она. — Но я так разозлилась!..
Он коснулся губами ее виска, как это сделал бы старший брат, и Элен почувствовала радость и в то же время огорчение: увидит ли он когда-нибудь во мне что-то иное, кроме милого деревенского ребенка?..
На следующее утро Элисса встала перед Элен на кухне. Зеленые глаза ее сверкали от ярости, на лице была написана тревога.
— Что вы вчера вечером делали вдвоем в комнате Дэмиена целых два часа?
Элен обняла сестру и показала ей жестом, чтобы та села за стол. Она схватила руку Беллы и оттащила ее от плиты.
— И вы тоже. А где Люси?
— Я здесь. — Сестра вышла из кладовки с пакетом муки в руках.
Элен попросила:
— Садитесь. Мне надо вам кое-что объяснить.
— Обязательно, малышка, — обеспокоенно произнесла Элисса.
Элен погладила ее сжатую в кулак руку и после того, как все уселись за стол, произнесла:
— В ответ на твой вопрос, Элисса, скажу, что мы с Дэмиеном играли с котятами, как это ни может показаться странным… — Она обвела взглядом лица сидевших за столом. — Вы ведь верите мне, не так ли? А то, что вчера перед Нанетт я заявила, будто мы с Дэмиеном любовники, я сделала специально — чтобы наказать ее. Она нелестно отзывалась о нем в телефонном разговоре, который мы случайно подслушали…
— Что ж, лично я думаю, что ты поступила правильно, — поддержала сестру Люси. — Я сделала бы то же самое, если бы у меня хватило духа. — Она застенчиво улыбнулась, а остальные дружно закивали головами в знак согласия.
Наконец наступил долгожданный субботний вечер, когда все обитатели гостиницы, кроме Дэмиена и Элен, уехали на концерт Стони Сильва, а потом их еще ждал благотворительный ужин.
Дэмиен вышел прогуляться, потом вернулся в свою комнату.
Элен в одиночестве поиграла с котятами и рано улеглась спать. Но уснуть никак не могла.
Она лежала, уставившись в потолок, и лихорадочно придумывала способы, как бы ей поднять настроение Дэмиена, помочь ему зализать душевные раны… Однако ничего путного в голову не приходило, и, промаявшись так почти всю ночь, она уснула только под утро.
В воскресенье Дэмиен предложил развести огонь в камине гостиной. Измученная после бессонной ночи, Элен с рвением принялась ему помогать, радуясь тому, что их гостиница постепенно приобретает жилой вид. Стены покрашены, мебель в основном расставлена, ковры расстелены.
Элисса и Люси все еще спали, поскольку накануне легли очень поздно. В комнате были только Дэмиен и Элен в окружении кошки и собаки. Они дремали перед камином. В нем уютно потрескивал огонь.
Элен забралась на диван с ногами и подшивала тюлевые занавески для гостиной. Слева от нее, в большом кожаном кресле ее отца, сидел Дэмиен и читал воскресную газету.
Он великолепно смотрелся на фоне камина. Впервые Элен подумала, что эта гостиница может стать для нее домом. Присутствие здесь Дэмиена все изменило. Позабыв про шитье, она оперлась на локоть и уставилась на него.
Резкий стук каблуков заставил ее вздрогнуть. К ним шла Нанетт. Отбросив шитье в сторону, Элен соскользнула с дивана и, присев на ковре возле кресла Дэмиена, прошептала:
— Любовники никогда бы не сидели вот так перед романтическим камином…
Она вытащила из его рук газету, бросила ее на пол и запрыгнула ему на колени. Дэмиен попробовал было возразить, что ему неудобно, однако она прильнула к нему ближе и стала тихонько покусывать мочку его уха. В следующий миг в гостиную вошла Нанетт, и звук ее цокающих каблучков резко оборвался.
— О!.. — Нанетт оскорбленно вскинула подбородок. — Я просто хотела выяснить насчет такси. — Она подошла к окну и выглянула на пустынную дорогу. — Не могу понять, почему оно задерживается.
Дэмиен погладил Элен по спине, поиграл с ее волосами. Другой рукой он обнимал ее за талию. Тепло и нежно.
— Я так понимаю, благотворительный вечер удался, Нан, — будничным голосом произнес он.
— Естественно, милый. Я же этим занималась. — Она встала на цыпочки, чтобы лучше разглядеть дорогу. — Мы собрали больше ста тысяч долларов.
— Ты славно потрудилась. Поздравляю.
— Как ты мил! — фальшиво воскликнула она, по-прежнему не оборачиваясь.
