Марию не удивила его осведомленность в этом вопросе, однако она не ожидала услышать в его голосе такую горечь.
— Любовь же, — продолжал он свои рассуждения, — не имеет определения. Я не могу точно сказать, что это такое. Я могу только назвать результат любви. Это — помолвки, свадьбы, ссуды в банке, дети и счета. Цену всего этого, надеюсь, ты знаешь. Это — свобода, сладостная свобода…
— Судя по всему, ты считаешь, что цена слишком велика.
— Исходя из моего опыта, да, — ответил он.
Мария подъехала к дому, выключила мотор и повернулась к Тони.
— Значит, ты просто не встретил женщину, которую смог бы полюбить. Потому что, если бы ты ее встретил, цена показалась бы тебе ничтожно малой.
— Так пишут в любовных романах, которые ты читаешь, — улыбнулся он, поднимая руку, чтобы отбросить прядь волос, упавшую ей на лицо.
— Нет, — ответила она, грустно качая головой. — Так говорит мне мое сердце. Спокойной ночи.
Выйдя из машины, она услышала:
— Спокойной ночи, Мария.
Тони обошел вокруг дома и сел на крыльцо. Ему хотелось немного подумать.
Он не лгал, когда говорил, что цена любви слишком высока для него. Это было правдой. Ни одна женщина не стоила такой жертвы. По крайней мере, ни одна из тех многих женщин, которых он встречал на своем пути. Конечно, существовали исключения, например его мать. Она была идеальной женой и матерью. Тони был уверен, что его отец ни минуты не пожалел о том, что пожертвовал своей свободой ради нее. Потом была бабушка, тоже исключительная в своем роде женщина. Сестры и тетки же были совсем другие: властные и занудливые. Именно поэтому его совсем не прельщало жить с ними в непосредственной близости. При постоянном общении они его раздражали.
«Так неужели я не женюсь из-за раздражения? Раздражения, которое испытываю по отношению к членам моей семьи?» — вдруг пришло ему в голову. От этой мысли стало неприятно на душе. Он-то всегда думал, что причиной всему его первый, неудавшийся, брак. Что, если он действительно мог бы жить счастливо со своей женой при условии, что они поселились бы вдали от его многочисленной родни?
Например, в Плезант-Рест, в Техасе. И при условии, что он женится на подходящей женщине, такой, как, например, Мария.
Образ Марии сразу же возник у него перед глазами. Он вспомнил, как она рассказывала о своей жизни в Новом Орлеане, как укачивала на руках Брендона, как после тяжелого рабочего дня, когда хочется побыстрее лечь в кровать, весело болтала с Опал и Руби. И наконец, он вспомнил, как она согласилась подвезти его сегодня, когда ей больше хотелось дать ему пощечину.
И он действительно заслужил эту пощечину.
Тони знал, о чем мечтала Мария. И не важно, что их мечты не совпадали. Он не должен был поддаваться слабости и соблазнять ее.
Не думай об этом, сказал он себе. Подумай лучше о том, что все бы могло быть по-другому, женись ты на Марии, а не на своей первой жене. Мария бы никогда не стала тратить все деньги на модные тряпки. Она никогда бы не побежала жаловаться его родственникам, когда он был недоволен ее покупками. Мария не пилила бы его без конца, чтобы он перешел работать в частную школу, где больше платили, вместо того чтобы остаться в обычной школе, работа в которой ему нравилась.
Но он женился не на Марии.
И вот теперь при воспоминании о браке у него осталась только горечь. Он стал избегать серьезных отношений с женщинами, собственной семьи и даже работы в школе, которая ему нравилась и по которой он скучал.
— Итак, я просто дурак, — пробормотал Тони, качая головой. Правда, дураком он себя не ощущал. В глубине души он чувствовал себя одиноким и запутавшимся мужчиной, которому не хватало душевного тепла. И кто мог обвинить его в том, что он увидел в Марии женщину, способную дать ему это тепло?
Его мысли были прерваны шумом в кухне. В следующую секунду там зажегся свет. Инстинктивно Тони сделал шаг назад, отступив в тень, так, чтобы его не было видно.
— Где Тони? — услышал он голос Опал.
— Он оставался в машине, когда я заходила в дом.
— В машине? Почему? Вы что, поссорились? — теперь в разговор вступила Руби.
— Скорее, поспорили.
— О, дорогая, — пробормотала Опал.
Тони представил, как они с сестрой обмениваются взглядом.
— А могу я узнать, из-за чего?
В кухне воцарилось молчание.
— Просто у нас с ним разные взгляды на некоторые вещи.
— Ты была права, сестричка, — радостно произнесла Руби. — Они уже выясняют отношения.
— Мы не выясняли отношения, — возразила Мария.
— Конечно, нет, — поддержала ее Опал, видя негодование Марии. — Они просто разговаривали.
— Вот именно.
— Пожалуйста, не сердись, дорогая, — сказала Руби примиряющим тоном. — Если я и играю роль свахи, то только потому, что у тебя нет родных. Меня пугает мысль, что ты состаришься в одиночестве.
— Я не сержусь, — ответила Мария, ее голос задрожал. — Это невозможно.
Тони представил, как она обнимает Руби.
— И я вовсе не одна. У меня есть вы.
«И я, — подумал вдруг Тони, — хотя и не в том качестве, в котором ты бы хотела».
А что, если это возможно? Эта мысль заставила его отвлечься от того, что происходило на кухне. Он попытался разобраться в собственных чувствах и желаниях. Это оказалось непросто.
И все же… Мария интересовала его не только как объект вожделения. Было что-то тревожное, щемящее в его отношении к этой женщине. Он никогда не испытывал подобных чувств, даже к Терезе. И теперь был вынужден признать, что влюблен.
Тони вспомнил о Терезе и о своей молодости. Он вспомнил, каким был неопытным и неискушенным в те дни, когда, закончив колледж, получил диплом художника. Полный энтузиазма и идей, он поддался на уговоры своей алчной женушки и выстроил огромный дом на земле, доставшейся ему в наследство. Потом начал работать в частной школе, уча испорченных детишек богатых родителей, вместо того чтобы остаться в обычной школе с ребятами, которые любили искусство по-настоящему, так же, как и он сам.
На минуту Тони отвлекся от грустных мыслей и услышал, как Мария рассказывает на кухне об одном из своих клиентов. В следующую минуту он опять унесся мыслями в те годы, думая о том, что на самом деле никогда не любил свою практичную жену. В конце концов он дал ей уйти, бросил ненавистную работу и подарил дом своей младшей сестре, которая выходила замуж.
Следующие два года ушли на то, чтобы выплатить деньги за шикарную машину Терезы и оплатить все накопившиеся счета. Ему пришлось согласиться на огромные расходы, лишь бы она отказалась от притязаний на землю.
