– Да нет… – Сэм ответил на этот вопрос с не меньшей неохотой, чем Рози, когда рассказывала о своем детстве.
Он бесцельно потрогал сумку, висящую на боку, заглянул внутрь.
– Сколько твой пес может спать, интересно? Может быть, он там испекся?
– Сомали… – неумолимо напомнила любопытная девица.
– Я раньше был военным корреспондентом. Знаешь, приключения, путешествия, боевые вылеты, наша бравая морская пехота… Перед ней все цветет, за ней все горит… Ура, слава Америке!
– Да-да, читала я эти статьи, – фыркнула Рози. – Американские войска – спасители всего живого на земле, неумолимые носители милосердия…
Я довольно долго колесил по всяким горячим точкам, – продолжал Сэм, потирая лоб, будто бы силясь изгнать из памяти какие-то очень неприятные воспоминания. – Храбрости мне не занимать, обычной, в смысле, храбрости, не такой, которая нужна перед лицом смерти. Сделал неплохое имя в военной журналистике, даже фотографировал. Не так хорошо, как Питер, но все-таки…
– Почему ушел в модный журнал? Не совсем подходящее дело для мужчины, не находишь?
– Если хочешь меня пристыдить, то обратилась не по адресу. Я пуленепробиваем.
– Так почему?
– Был один случай в Сомали… в городе Могадишо. Не хочу вдаваться в подробности, но довольно легкая операция наших войск пошла совсем не так, как нужно, и полегло много ребят… Я со своей камерой и блокнотом попал в самый центр заварухи. Сбили вертолет, в котором я находился.
– Как такое могло случиться?
– Хотел сделать удачный репортаж прямо с места событий… Не получилось.
– Могу себе представить…
– Не можешь. Мы всю ночь просидели в осажденном доме, прислушиваясь к выстрелам и разрывам гранат, отстреливаясь от всех этих африканцев, которые в целом хотели только одного: поубивать нас к чертовой матери. Голыми руками, если больше ничем нельзя… Началась настоящая война, не просто какая-то там вылазка десанта.
– И тебя ранило?
– Меня? Даже не поцарапало. Хотя я не отсиживался, стрелял наравне со всеми, меня даже к какой-то там медальке потом представили… После того как зарубили мою карьеру военного корреспондента, – горько усмехнулся Сэм. – Да я бы и сам ушел. Из шести человек, которые оказались вместе со мной в том доме, в самом центре враждебного города, выжили только двое. Включая меня.
– Повезло…
– Ты так думаешь? Не уверен. Короче говоря, я был в шоке, написал статью, в которой рассказал всю правду… И как командование бросило нас в том аду, и как плохо была спланирована операция, и как танки, которые могли бы нас оттуда вытащить, подошли только утром… Понимаешь, я в молодости сохранял веру в либеральные американские ценности… – Сэм снова усмехнулся.
– А, демократия и все такое. – Рози с сочувствием посмотрела на своего спутника. – Действительно, наверное, у тебя был шок…
– Наверное. Короче говоря, никакая статья не вышла, а я ушел в «Фэшн мэгэзин» описывать наряды и передавать светские сплетни. Потому что не могу забыть того, что произошло в Могадишо тогда. Просто не могу…
Рози внимательно посмотрела в напряженное лицо молодого журналиста и положила ему на плечо тонкую руку. Взгляд ее стал серьезным. Она явно собиралась что-то сказать, но тут вернулись Эрика и Питер, веселые, оживленные, так что нелегкий разговор прервался сам собой.
– Ну, мы накатались! От души! – радостно воскликнула Эрика. – Рози, огромное тебе спасибо за то, что вытащила нас поразвлечься! Я уже позабыла, что это такое отдыхать.
– А как же активные занятия в спортзале? – удивилась модель.
– Сравнила! Это не отдых, а каторга. Как бы я хотела жить в те времена, когда еще никакого фитнеса не придумали и сохранять фигуру было не обязательно, – посетовала дизайнерша, не замечая легкого напряжения, возникшего между остальными участниками прогулки.
Рози злилась на Питера за то, что тот затронул тему, которую Сэм, как оказалось, совершенно не хотел обсуждать. Питер в свою очередь не отличался склонностью к всепрощению и никак не мог забыть о злополучном шампанском с рвотным средством, о котором Эрика ему конечно же поведала в процессе примирения. Журналист же просто погрузился в мрачные мысли и участвовал в общем разговоре односложными репликами.
– Мороженое! Сейчас же отправляемся за мороженым! – продолжала щебетать Эрика, блестя глазами и повисая на руке жениха.
– Конечно, дорогая, идем, – галантно ответил Питер, хотя Сэм видел, что приятель уже притомился от жаркого солнца и несмолкаемого детского гомона вокруг.
Внезапно Рози вздрогнула и отвернулась. Быстрым движением надвинула и так длинный козырек бейсболки на лицо.
Сэм невольно оглянулся. Мимо проходили двое. Высокий, хоть и полноватый темноволосый мужчина лет тридцати пяти, с красивым, немного хищным лицом, обнимал девушку за плечи и что-то ей нежно ворковал глубоким баритоном. Та с обожанием взирала на великолепного спутника и млела. У девушки были рыжие волосы, но не такого глубокого медного цвета, как у его подруги, и напоминала она лисичку. Про таких в Америке говорят «клубничная блондинка».
– Знакомого увидела? – поинтересовался Сэм, недоумевая, почему Рози так отреагировала на безобидную парочку.
– Вроде того.
Она помрачнела и перестала улыбаться. Настроение ее резко испортилось. Питер и Эрика сделали вид, что ничего не произошло, а дизайнерша вдобавок испепелила американца взглядом. Тот сразу же пожалел о проявленном любопытстве.
– Да все нормально, он же не знает! – вдруг зло сказала Рози. – Черт возьми, сегодня просто какой-то день загадок и чудес! Точнее, разоблачения страшных тайн и встреч с прошлым. Питер, может быть, и ты нам расскажешь какую-нибудь невероятную историю?
– Невероятную? Пожалуйста, легко, – довольно покладисто отозвался ирландец. – Вон того мужика, который только что продефилировал мимо нас, я прекрасно знаю. Это Дэниел Мейсен, тот самый тип, который недавно отхватил премию «Золотое перо» за роман «Проклятые земли», про норманнское завоевание… Я с ним работал когда-то. А вот с девушкой незнаком.
– Зато я знакома, – процедила Рози сквозь зубы. – Это его экономка, бедная дурочка. Думает, должно быть, что он на ней завтра женится… Ну-ну…
– Зачем ты так? – попытался защитить писателя Питер. – Смотри, как она рада. Может быть, у них все серьезно. Да и вообще, какая разница?
– Ты прав, – поспешно согласилась модель. – Никакой. Мы вроде бы хотели мороженое есть, разве нет?
Она решительно отделилась от друзей и направилась к фургончику с мороженым.
– Молодец, проявил море такта, – прошипела Эрика, воспользовавшись отсутствием подруги и больно пихнув Сэма в бок. – Нашел, чего спросить.
