лакея у двери бокал и залпом осушил его.
Что, черт возьми, заставило его поцеловать мисс Мейсон? Одно дело — испытывать влечение к женщине и совсем другое — позволить ему руководить своими действиями.
«Я ведь и раньше испытывал страсть к женщинам…»
Короткая связь — не обязательно с одной женщиной — надолго избавляла от желания. Но этот поцелуй тронул струны, которые не должен был. Ее неопытность очевидна, но будь он проклят, если позволит себе мечтать о большем. О том, чтобы сделать ее своей.
Проклятие!
— Себастьян?
Ровный тон матери охладил чувства, избавил от внутренней растерянности.
— Мама. — Он повернулся и поставил пустой бокал на поднос. — Как ваше настроение сегодня вечером? Вам нравится музыка?
— Да, я и забыла, как она прекрасно поднимает настроение. — Она с прищуром посмотрела в даль за его спиной. — Как твой друг маркиз? Эштон, верно? — Эшбрук. Да, я…
— Прошу простить, ваша светлость, — произнес появившийся будто из-под земли Имс.
— В чем дело? — спросила герцогиня.
— Боюсь, это мистер Олтон.
— Олтон?
Садовник? Какого черта ему надо в это время?!
— В чем дело? Он заболел?
— Он просил передать важное для вас сообщение. Сказал, что в оранжерее возникла проблема. Кажется… — Белые брови сошлись на переносице. — Механизм нагрева помещения вышел из строя. Он послал в Лондон за мастером.
— О боже. — На лице герцогини появилась тревога. — Я должна пойти и выяснить, что происходит.
Себастьян положил руку ей на плечо.
— Мама, вам не надо идти.
— Но я…
— Вы ничего не сможете сделать. Не больше того, что уже сделал Олтон.
— Но цветы. И саженцы…
— Пока им ничего не грозит. — Насколько он помнил, представитель компании, устанавливавшей механизм несколько лет назад, сказал, что даже в случае поломки температура будет сохраняться еще день или два, если двери открывать не часто. — Они в надежных руках мистера Олтона. А утром приедет мастер и все починит.
Морщинка между бровями герцогини разгладилась. — Ты прав, дорогой. Я должна остаться здесь, с гостями. Ведь после концерта еще предстоит ужин.
Себастьян едва не застонал. Смотреть на мисс Мейсон и Сигрейва на расстоянии двух рядов, вероятно, не так ужасно, как сидеть напротив, через стол и наблюдать за их флиртом.
— Пожалуй, я пойду и поговорю с Олтоном.
— Но как же концерт? И ужин…
— Не волнуйтесь, мама. — Он поцеловал ее в лоб. — Отдыхайте, наслаждайтесь музыкой и общением. Обо всем остальном позабочусь я.
— Спасибо, мой дорогой. А теперь мне пора, вторая часть вот-вот начнется.
— Завтра утром доложу вам о положении дел.
Герцогиня кивнула в ответ и прошла в бальный зал.
— Имс, скажите, мистер Олтон в оранжерее?
— Да, ваша светлость.
— Хорошо. Я сейчас же туда иду.
Во встрече с Олтоном не было необходимости, ни один из них не смог бы починить сломавшееся оборудование, но это хороший предлог исчезнуть до конца вечера. Уйти с террасы было непросто, но теперь надо еще больше дистанцироваться от Кэтрин Мейсон, может, это сотрет воспоминания о поцелуе, который до сих пор будоражит кровь.
Необходимо все забыть, и как можно скорее.
Забыть о лунном свете и цитрусовом аромате. Забыть о том, какой нежной была ее кожа, волнующим и сладким вкус губ, как гибок стан. Он не может позволить себе вести с ней столь опасную игру. Мисс Мейсон здесь по одной важной причине — она ищет мужа. Одного этого довольно, чтобы держаться подальше. Он вспомнил день, когда дал себе слово никогда не становиться таким, как отец. Он поклялся матери, что никогда в жизни не поставит любимого человека в такое положение, в каком оказалась она. В его памяти до конца дней останется ее бледное лицо и отрешенный взгляд, когда она неподвижно лежала в кровати, сломленная страшной новостью.
Кейт не представляла, что так быстро может бросать из жара в холод. Даже Андерсену требовался почти день, когда для технического обслуживания приходилось останавливать работу двигателя. Но Мабери удалось не только потушить огонь, но и заставить похолодеть.
«Простите меня… Я забылся».
Кейт завела руки за спину и оперлась на мраморные перила. Ноги еще держали плохо.
«Проклятие!
Почему он решил вдруг меня поцеловать?
И зачем я ответила на поцелуй?»
Она прижала ладонь ко рту и прикусила руку. Это был не первый поцелуй в ее жизни, однажды ее поцеловал сын друга отца. Нахальный юноша затащил ее в темный угол и поцеловал, чему она, надо признать, была рада, так как сама флиртовала с ним большую часть вечера. Тот случай, однако, был совсем не похож на произошедшее с герцогом.
— А-а-а! — Кейт сжала кулаки. Это безумие надо немедленно прекратить. Она не позволит никому разрушить свои планы.
«Соберись, Кейт».
Па сказал бы именно так. Решение проблемы совсем рядом, осталось только протянуть руку и схватить.
Из-за двери доносились звуки настраивающихся инструментов, подсказавшие, что концерт скоро продолжится. Кейт провела ладонями по ткани юбки, будто разглаживая, и направилась к двери. К счастью, никто не обратил на нее внимания, и она прошла в соседнее помещение.
Сигрейва она увидела у стола с закусками, беззаботно разговаривающего с Эшбруком.
— Мисс Мейсон, вот вы где.
— Да, это я. А где же были вы?
— Надеюсь, вам удалось, как планировали, сделать глоток свежего воздуха. — Он поднял бокал. — Вы говорили, что в комнате жарко, поэтому я взял на себя смелость приберечь для вас бокал холодного шампанского.
Кейт приняла его с улыбкой и сделала маленький глоток, хотя с удовольствием выпила бы до дна.
— Благодарю, ваша светлость.
«Боже, какой же он тугодум».
В следующий раз надо сделать намек более прозрачным. Кейт задумалась, как сказать это, не нарушив приличий. Вероятно, над этим предстоит еще поработать.
— Боже мой, мисс Мейсон! — воскликнул маркиз. — Вы действительно выглядите посвежевшей. Вечерний воздух творит чудеса.
Он хитро ей улыбнулся. Неужели что-то заподозрил? Кейт смутилась, опустила глаза в бокал и сделала еще глоток.
— Да, пожалуй… Кажется, скоро начнется концерт. Не пора ли нам вернуться на свои места, ваша светлость? — Кейт поставила бокал.
— Конечно, конечно. — Сигрейв предложил ей руку и, коротко кивнув Эшбруку, повел ее в зал.
Войдя, Кейт не смогла сдержаться и оглядела ряды в поисках Мабери. «Это для того, чтобы случайно не оказаться рядом», — объяснила она себе. Герцог обещал сохранить произошедшее между ними в тайне, но ей было бы непросто сейчас смотреть ему в глаза.
Они прошли и сели на свои места. Вскоре появилась мисс Мертон.
— Моя дорогая, а я везде вас искала. Вас не было в комнате отдыха, как я полагала.
— Должно быть, мы
