Ею овладело непреодолимое желание позвонить Роберту и сказать, что у нее изменились планы. Несколько раз она протягивала руку к трубке, но тут же отдергивала ее. Что, если он попросит перенести встречу на другой день, начнет настаивать? Не может же она забыть об осторожности и честно признаться, что не хочет подвергать себя искушению из боязни поддаться ему.
На журнальном столике лежала стопка книг по садоводству, которые Холли сняла с книжных полок с целью восстановить в памяти сведения о парках того времени, когда была построена «Усадьба».
Если владельцы подобных поместий располагали средствами, они украшали свои сады широкими аллеями, зелеными беседками и клумбами, окружали их ухоженной живой изгородью, иногда высотой в человеческий рост, чтобы дамы могли спокойно прогуливаться, не опасаясь посторонних взглядов. Порой недалеко от дома устраивали нечто похожее на современный теннисный корт, и обязательно — огород при кухне.
Только значительно позже строгая планировка сменилась более свободной садовой архитектурой эпохи короля Георга и Регентства. Придворные королей из династии Стюартов черпали вдохновение в голландских образцах. Пол подарил Холли на Рождество дорогую, великолепно изданную книгу с прекрасными иллюстрациями — репродукциями с картин старых голландских мастеров, изображавших эти замечательные парки с фигурно подстриженными деревьями и живописными цветочными клумбами, длинными прямыми каналами и прудами правильной геометрической формы. Холли взяла книгу со столика, открыла ее и наморщила лоб, заставляя себя сосредоточиться. Рядом лежали блокнот и ручка — на тот случай, если понадобится что-то выписать, но пока она вывела всего два слова: «Парк «Усадьбы»».
В одиннадцать часов вечера она сдалась и пошла спать. Всего один день, несколько кратких часов — и все будет позади, утешала себя Холли, лежа в постели. Нечто вроде горького лекарства. Пить противно, зато потом чувствуешь облегчение. Чего ей бояться? Она же знает, в чем состоит опасность, а значит, все время будет начеку, ведь так?
Наутро Холли проснулась довольно рано и сразу почувствовала тяжесть у бровей — первый симптом начинающейся головной боли. В безоблачном голубом небе сияло солнце, обещая теплый погожий день.
Холли оделась соответственно случаю и погоде — в джинсы и майку с короткими рукавами, собрала волосы на затылке, завязала их ленточкой, чтобы не лезли в глаза, нанесла на умытое лицо лишь тонкий слой увлажняющего крема, а губы намазала бесцветной гигиенической помадой, чтобы не обветривались.
Пусть у Роберта даже мысли не возникнет, что она хочет произвести на него впечатление и для этого наряжается и красится.
Спустившись вниз, Холли приготовила себе кофе и сварила овсянку. Почту уже принесли. Она развернула утренние газеты и пробежала глазами заголовки.
Потом начала заворачивать отобранные справочники в специальную прозрачную пленку, чтобы отнести их в машину, и в этот момент услышала шум мотора подъехавшего к дому автомобиля.
Нахмурившись, Холли подошла к окну гостиной. Во дворе стоял большой «рейнджровер». Складка, прорезавшая лоб Холли, стала глубже. Ни у кого из ее знакомых, кто мог бы заехать в столь ранний час, не было такой машины.
Холли уже хотела отойти от окна и открыть дверь, но тут из «ровера» вышел Роберт Грэм. Увидев Холли, он остановился и с улыбкой помахал ей рукой. Он был одет так же, как и она: в поношенные джинсы и клетчатую рубашку, заправленную внутрь. Закатанные до локтей рукава обнажали мускулистые загорелые руки.
Глядя на него, можно подумать, что он всю жизнь прожил в сельской местности, мелькнуло в голове у Холли. Сердце ее учащенно забилось, в висках застучало.
Похолодевшими негнущимися пальцами она кое-как справилась с замком и металлической цепочкой на двери, которую все же удосужилась приделать.
— Привет! Я решил заехать, чтобы тебе не пришлось гонять свою машину.
Роберт прошел в холл и, принюхавшись, одобрительно заметил:
— Ммм… свежесваренный кофе. Потрясающий запах.
Холли поджала губы.
— Я только что позавтракала. — Не будет она предлагать ему кофе, не дождется! Вообще не скажет и не сделает ничего такого, что заставило бы его подумать… О чем? Что она все еще желает и… любит его?
Повернувшись к Роберту спиной, она оставила его посреди холла и поспешила в кухню, уверенная, что он подождет у двери, но он, к ее изумлению, последовал за ней, рассматривая все вокруг оценивающим взглядом.
— Вот как должна выглядеть кухня! — восхищенно произнес он. — Кто ее проектировал?
— Никто, — ровным голосом ответила Холли. — Я все сделала сама.
После непродолжительной паузы Роберт негромко сказал:
— Ну конечно. Я должен был догадаться, не так ли? Ты же всегда считала, что кухня — главное место в доме, его сердце, так сказать. Помнится, ты частенько повторяла: «Когда я выйду замуж, у меня будет просторная кухня с большим столом посередине, чтобы за ним свободно могла разместиться вся семья». Кажется, ты мечтала иметь четверых детей?..
Кровь бросилась Холли в лицо.
— В юности мы склонны предаваться несбыточным мечтам, — еле выговорила она, отворачиваясь.
— Почему же несбыточным? Замуж ты не вышла, но в наши дни женщине вовсе не обязательно иметь мужа, чтобы стать матерью, или я заблуждаюсь?
Стоя к нему спиной, Холли потянулась к своей кружке с кофе. Рука у нее так дрожала, что горячая жидкость выплеснулась через край и пролилась на джинсы. Роберт ахнул, мгновенно очутился возле Холли и с тревогой в голосе спросил, не обожглась ли она. Изо всех сил стараясь сохранить между ним и собой некоторое расстояние, Холли промокнула пятно салфеткой и отрицательно покачала головой: горло так сдавило от напряжения, что она не могла вымолвить ни слова.
— Постой, дай лучше я, — предложил Роберт, отнимая у нее салфетку. — Ты дрожишь как осиновый лист. Уверена, что хорошо себя чувствуешь?
— Да. Просто я испугалась… от неожиданности, — солгала она.
То есть частично это была правда, но испугалась она не потому, что обожглась горячим кофе, а оттого, что Роберт стоял слишком близко. Хоть бы отошел подальше… Когда он приложил салфетку к ее мокрым джинсам, ею овладел панический страх.
— Не надо… Я сама, потом… — запротестовала она, отодвигаясь от него на безопасное расстояние. — Все равно придется надеть другие джинсы.
— А можно я выпью кофе, пока ты переодеваешься? — спросил Роберт.
Ну что она могла ответить? Он же видит, что кофе хватит на двоих. Невежливо отвечать отказом в такой ситуации. Он все же гость, хоть она его и не приглашала. Не хватало еще дать ему повод упрекнуть ее в невоспитанности.
