— Да, к несчастью, — подтвердил Николас.
Мег слышала весь разговор. Значит, Николас все-таки не обманул, машину действительно угнали вместе с Джеком. Она была несправедлива, придется извиниться.
— Кажется, мы знаем, кто угнал вашу машину, — продолжал констебль. — Судя по приметам, которые дал все тот же водитель грузовика, это пара местных юнцов, которые уже несколько раз угоняли машины, чтобы покататься. Жаль, что в машине был полный бак бензина, но хорошо то, что угонщики выехали на автостраду, значит, они просто накатаются вдоволь и бросят ее, как только закончится бензин.
— Бог с ней, с машиной, меня беспокоит Джек, собака. Этот ваш водитель грузовика не говорил…
Полицейский покачал головой.
— Нет, о собаке речи не было, но… — Он покосился на побледневшую Мег, с тревогой ловившую каждое слово. — Вы говорили, собака большая? Судя по тому, что никто не видел никаких следов… — Констебль замялся и несколько невпопад закончил: — Она, может быть, еще в машине.
Мег догадалась, что он имел в виду: если бы Джека просто выкинули на ходу из машины, кто-нибудь обязательно заметил если не задавленную, то пострадавшую собаку. Как ветеринар она несколько раз сталкивалась в своей практике с подобным варварством. Но при мысли, что такое могло случиться с Джеком, она невольно ахнула и поспешно прикрыла рот рукой.
— Вряд ли его могли выбросить из машины, — быстро сказал Николас, — Джек крупный, сильный пес.
— Постарайтесь не волноваться, — грубовато посоветовал офицер. — Эти хулиганы обычно любят слушать в машине музыку, мы передадим по радио сообщение, что за возвращение собаки назначено вознаграждение — как вы просили, сэр, — может, они и услышат.
Николас предложил вознаграждение за возвращение Джека? Мег стало так стыдно за свои подозрения, что она из белой снова стала пунцовой. Полицейский собрался уходить. Провожая его до двери, Николас спросил:
— Вы нам сообщите, если появятся какие-то новости?
— Обязательно.
Николас закрыл дверь и повернулся к Мег. Она глубоко вздохнула, собираясь с духом, чтобы заговорить.
— Мне очень жаль, что я несправедливо обвинила вас во лжи, я наговорила вам ужасные вещи. — Начиная свой монолог, она тщательно подбирала слова и говорила медленно, но потом от волнения заговорила быстрее и закончила скороговоркой: — Я должна извиниться, мне не следовало говорить всего этого.
Я наговорила все это только потому, что мне очень больно оттого, что я вас люблю, а вы не отвечаете на мои чувства, оттого, что вы не можете быть таким, как я хочу, — могла бы она добавить, но какой смысл? Сейчас нужно думать не о собственных переживаниях, а о Джеке.
— У вас были причины так думать, — сдержанно ответил Николас.
Мысль, что Мег сочла его способным на жестокость по отношению к собаке и на трусость до сих пор причиняла ему боль. Его гордость еще не оправилась от нанесенного ей удара. Но неприятнее всего было сознавать, сколь низкого Мег о нем мнения. Николас действительно ревновал ее к Джеку, ему было досадно, что, когда пес сжевал его ботинок, Мег фактически оправдала безобразника. Мег обращалась с псом с такой нежностью, а с Николасом — с таким презрением, что он возмутился. Зря, наверное.
— Честное слово, мне очень жаль, — повторила Мег, не в силах посмотреть Николасу в глаза.
Да и зачем смотреть, она и так знала, что прочтет в его взгляде лишь равнодушие. Какое дело Николасу до ее переживаний? До сих пор ее чувства его нисколько не волновали!
Джек с опаской приподнял голову и понюхал воздух. Он сразу понял, что воздух не городской, но не почувствовал знакомых запахов реки и леса. Здесь пахло чем-то незнакомым.
Пока машина ехала, он старался не привлекать к себе внимания и распластался на полу у заднего сиденья, сдержав первоначальный порыв наброситься на незнакомцев, забравшихся в машину Николаса, которую ему полагалось охранять! Собачья интуиция подсказала Джеку, что незнакомцы опасны и к ним лучше не лезть. Он, конечно, не трус, но…
Пес осторожно заглянул в просвет между передними сиденьями. Подростки сидели, развалившись, под ногами у них валялось несколько пустых бутылок, издававших резкий запах. Некоторое время назад они уже останавливались, после того, как безуспешно пытались догнать хорошенькую девушку в открытой спортивной машине. Девушка благополучно скрылась за массивными воротами, ведущими к большому дому.
Потом они въехали в небольшую деревеньку, остановились и пошли в продуктовый магазин, не заглушая мотора. В магазине угонщики забрали с полок то, что им приглянулось, пригрозили продавцу ножом и ушли, не заплатив. Сели в машину и поехали дальше, то и дело прикладываясь к бутылке. Когда навстречу попадалась машина, тот, что сидел за рулем, высовывался в окно и осыпал встречного водителя ругательствами. Наконец это развлечение им наскучило и они остановились.
Некоторое время в машине было тихо, раздавалось только сонное посапывание. Тот, что сидел на пассажирском месте — Джек запомнил, что приятель называл его Джонни, — проснулся первым и, ткнув все еще дремавшего водителя локтем бок, пробурчал:
— Боб, просыпайся. У нас бензин на исходе, надо поехать поискать заправку.
— Черта с два ее найдешь в этой глухомани.
Джонни снова приложился к бутылке, допил остатки и выбросил пустую бутылку в окно. Ночь была теплая, и они открыли в машине все окна.
— Поехали, надо раздобыть бензин.
Боб, что-то пробурчав, потянулся к ключу зажигания. Джек понял, что его час настал, надо бежать. Он быстро вскочил на сиденье и стремительно выпрыгнул в открытое окно.
Боб заметил какое-то движение сзади и встревожился.
— Что это было, Джонни? Ты видел?
Он высунулся в окно и вгляделся в темноту в том направлении, где скрылся Джек.
— Черт его знает, я ничего не видел.
— Это собака. У нас в машине была собака.
— Не может быть, Боб, ты просто перебрал. И вообще, мне надоело, поехали. Нам надо раздобыть бензин и чего-нибудь выпить.
— И снять девчонок.
— Точно. Повеселимся, — поддержал приятель.
Джек из кустов наблюдал, как машина развернулась и поехала обратно. Он понюхал воздух. Запахи были чужими, рекой точно не пахло. Но какой-то знакомый запах Джек все-таки учуял. Откуда-то сверху, с холма послышалось блеяние овцы, потом тявканье лисицы. Запах овец Джеку был незнаком, но как пахнет лиса, он знал.
Мег проснулась внезапно, как от толчка. Они с Николасом засиделись далеко за полночь, ожидая звонка, пока не стало ясно, что ждать дольше не имеет смысла. Николас приготовил ужин на двоих, но ни у кого из них не было аппетита. От тревоги за Джека на лице Николаса застыло суровое и какое-то отстраненное выражение, так что Мег даже не пыталась завести с ним разговор. Да и что она могла бы добавить? Она и так уже наговорила лишнего!
