— Что ж, вперед! — Брюс удобно закинул руки за голову.
— Что ты имеешь в виду?
— Иди и забери ее. А я здесь подожду вашего возвращения.
— Почему ты всегда должен оставить за собой последнее слово? — Маргарет вспыхнула от внезапного гнева. Резко вскочив с кровати, она подхватила одежду и бросилась в ванную.
Допустим, не стоило ложиться с ним в постель, но она уже сделала это и ни минуты не раскаивается. Но продолжения не хочет. Ни в каком виде. Почему этот упрямец не может принять ее решения?
Маргарет наскоро приняла душ, переоделась и вышла из ванной, почти уверенная, что Брюс уже уехал. Однако он был еще в спальне, хотя, к ее немалому облегчению, полностью одетый.
— Я буду ждать тебя здесь, — ровным тоном сообщил он.
— Зачем? — невольно вырвалось у нее.
— Затем, что мы по-прежнему хотим друг друга и нет смысла притворяться, будто это не так. Ты вовсе не невинная девственница, принесенная на алтарь мужского сластолюбия. Ты просто запутавшаяся дурочка, готовая отказаться от всех радостей мира из-за одной-единственной давней ошибки.
— Не спать ни с кем ничуть не хуже, чем спать со всеми подряд! Просто тебе понравилось кувыркаться со мной в постели, вот ты и думаешь, как бы развлечься подобным образом еще разок-другой. А чтобы выиграть в моих глазах, прикидываешься добрым и все понимающим, охотно указываешь мне на мои ошибки… точнее, на то, что считаешь моими ошибками! — Маргарет буквально кипела от ярости при мысли, как же приятно было заниматься с ним сексом и как легко было бы наслаждаться этим еще и еще, пока он не пресытится и не охладеет к ней. Как просто было бы позволить ему войти в ее жизнь, а вместе с этим и в жизнь Кэтти. — Тебе и в голову не приходит взглянуть на меня как на полноценного человека, имеющего собственные взгляды и желания.
Глаза Брюса сузились.
— Знаешь, что тебе нужно? — спросил он, медленно надвигаясь на нее. У нее было достаточно времени, чтобы распахнуть дверь и опрометью броситься вниз по лестнице, но ноги словно приросли к полу. Маргарет застыла, как кролик перед удавом, и беспомощно ждала, пока он не подошел вплотную, притиснув ее к стене. — Тебе просто необходима сильная встряска.
Сердце молодой женщины пустилось вскачь бешеным галопом, дыхание перехватило.
— Почему бы тебе не перестать прятаться и не взглянуть фактам в лицо? Мы оба взрослые люди, и нас чрезвычайно тянет друг к другу. Очень тянет, — повторил Брюс, проводя пальцем по ее обнаженной руке, отчего Маргарет снова бросило в дрожь. — Видишь, что бы ты там ни говорила, твое тело опровергает твои слова. Хочешь более наглядных доказательств?
— Нет! — пискнула Маргарет, не в силах отвести глаз от своего мучителя.
Это мой единственный козырь, промелькнуло в голове Брюса. Единственное средство воздействия на упрямицу. Сегодня вечером она ненадолго сумела забыть о прошлом, но вот оно снова властвует над ней. И только перед его, Брюса, прикосновениями ей не устоять. Раньше ему никогда не приходилось преследовать женщин или принуждать против их воли, но сейчас он был готов даже к этому. Брюс не понимал, что с ним происходит, знал лишь, что где-то глубоко в нем сидит грубое примитивное желание, заставляющее его пойти на все, лишь бы не потерять эту женщину.
— Ты боишься близких отношений, но и я мало заинтересован в них. Ты права, у нас обоих есть на то свои причины, так что тут мы одинаковы. Тебе незачем бояться меня. — Он склонил голову и нашел губами ее упрямо сжатый рот. — Давай же, Маргарет, это просто секс. У нас получается отличный, нет, просто великолепный секс, и нам незачем отказывать себе в наслаждении. Чего ради? — Брюс слегка ослабил объятия и почувствовал, как она затаила дыхание. — Подумай об этом, Маргарет. Я уйду к тому времени, как вы с Кэтти вернетесь. — Он коротко поклонился. — Но и впредь буду рядом с тобой.
Словно коршун, кружащий над добычей. Маргарет на мгновение закрыла глаза и, лишь услышав приглушенный хлопок двери, устало спустилась по лестнице.
В Нью-Йорке шел дождь. Ничего особо впечатляющего, просто непрерывный мелкий дождь. Брюс отодвинулся от стола и повернулся на кресле, чтобы лучше видеть темное небо. Скучное зрелище, но вниз смотреть еще скучнее. Было уже поздно, и улицы почти опустели. В деловом Манхэттене куда больше прохожих днем, чем ночью. После девяти вечера только самые отъявленные карьеристы остаются на рабочих местах.
Неизлечимые трудоголики, мрачно подумал Брюс. Еще две недели назад он, не задумываясь, отнес бы себя к той же категории, но за последние две недели ситуация резко изменилась. Не раз и не два ловил он себя на том, что выполняет работу автоматически, а его мысли витают далеко от манхэттенских башен. Невидящими глазами смотрит он на ряды цифр, которые выглядят мертвыми символами, утратившими всякий смысл и значение…
Так было и сегодняшним вечером в пятницу. Случись это раньше, он давным-давно рассмотрел бы все детали последнего слияния компаний и сейчас уже направлялся бы ужинать в ресторан или какой-нибудь джазовый клуб, причем не один, а в обществе соблазнительной и раскованной спутницы, готовой разделить с ним как ужин, так и постель.
А теперь едва просмотрел начало отчета, как уже утратил к нему всяческий интерес. Об интересе же к соблазнительной и раскованной спутнице и говорить не приходилось…
Брюс в раздражении поднялся и принялся вышагивать взад-вперед по просторному кабинету.
Последняя женщина, которую он пригласил провести время четыре дня назад, не оправдала его надежд. Они познакомились месяц назад на ужине у одного из общих друзей, и женщина показалась Брюсу весьма привлекательной и аппетитной. Безбожно строила ему глазки и была крайне разочарована, услышав, что он улетает из Нью-Йорка, а посему их флирт не сможет иметь продолжения. Брюс записал номер ее телефона и забыл о ней. Но четыре дня назад, случайно наткнувшись на клочок бумаги с цифрами, решил, что она — именно то, что ему сейчас требуется. В высшей степени привлекательная, сексапильная, готовая на все по малейшему его зову. Что может быть лучше, чтобы вытеснить из памяти навязчивый образ высокой, стройной пепельноволосой чертовки, сводящей его с ума.
Увы, Элис разочаровала его. Ее короткое, обтягивающее, расшитое блестками платье грешило чрезмерной пестротой, искусственный загар раздражал, а манера вести разговор напоминала гудение бормашины в кабинете дантиста…
Так что вновь назад, на прежние позиции, мрачно думал Брюс. Но к Маргарет он не возвратится. При холодном рассудочном свете дня его горячечные речи, так естественно срывавшиеся с уст той ночью в «Розовом доме», казались полной бессмыслицей. Вновь пускаться в психологические игры с женщиной, недвусмысленно заявляющей, что она могла однажды переспать с ним, но больше уже никогда на подобное не решится… Увольте! По крайней мере, ей хватило честности не сваливать вину за произошедшее между ними на выпитый в тот вечер алкоголь. Но сам он никак не мог отделаться от неприятного ощущения, что все же лишняя пара бокалов вина сыграла с ним злую шутку.
