Рэй посмотрел на нее так, что у Джейн порозовели щеки:
— Напомни мне, чтобы я поцеловал тебя, когда у меня будет свободная минутка.
— Все еще спешишь?
В душе Джейн играла музыка и пели птицы.
— В данный момент да. Я намереваюсь добраться до Крауфов вовремя, чего бы мне это ни стоило!
Птицы упорхнули, и музыка смолкла. Джейн совсем забыла о Крауфах. Но зато Рэй не забыл. Да, это очень удобно — целовать одну женщину и затем спешить на свидание к другой. У него нет чувств.
Рэй неумолимо давил на акселератор, заставляя мчаться «ренджровер», спидометр поедал мили с невообразимой скоростью. Казалось, сейчас у машины вырастут крылья. Но Джейн совсем не доставляла удовольствия эта прогулка с ветерком. У нее на весь остаток дня испортилось настроение. Лолита Крауф, должно быть, обладала сверхъестественной красотой, раз она заставила Рэя так торопиться.
Они проехали уже полпути, как их остановил дорожный патруль.
— Господи, что за время они выбрали! — вспылил Рэй, выруливая на обочину. — В чем дело, офицер? Я очень спешу!
Рэй старался быть вежливым, но в его голосе проскальзывали нотки раздражения.
— Сожалею, что приходится вас задерживать, сэр, но у нас есть инструкции. Мой коллега объяснит.
Полицейский показал на подошедшего офицера, преисполненного чувством собственного достоинства.
— В Восточном Эрмингтоне из старого особняка в отсутствие хозяина совершена крупная кража. Похищено ценностей на большую сумму. Недалеко от места преступления был замечен автомобиль марки «ренджровер». — Мы проверяем все автомобили этой марки, следующие оттуда. Не могли бы вы выйти, сэр, и разрешить нам взглянуть на содержимое багажника?
— Сиди на месте, — бросил Рэй Джейн и вышел из машины. — Через минуту мы поедем.
Джейн обернулась. Она видела, как открылся багажник. Полицейский тщательно осматривал содержимое багажника.
— Что у вас под покрывалом?
— Картины.
Рэй откинул покрывало, чтобы открыть упакованные полотна.
— Я только что забрал их у антиквара в Доркинге. Он почистил и отреставрировал их для меня.
— Вы, конечно, имеете документ, удостоверяющий, что картины принадлежат вам?
— Боюсь, он не со мной.
Тон офицера заметно изменился.
— Среди вещей, пропавших из дома, было несколько картин. Я вынужден взять адрес вашего антиквара, сэр, и мы проверим ваши слова. До тех пор я должен просить вас пройти со мной в участок.
Протесты были бесполезны. Офицер был непреклонен.
— В это невозможно поверить. — Рэй кипел от негодования, когда «ренджровер» оказался под конвоем двух полицейских машин.
Джейн хихикнула. Она не могла сдержать смеха. Рэй разъяренно посмотрел на нее:
— Ты находишь это смешным? Ты довольна, что мы не можем вернуться вовремя?
— Но ведь это не моя вина, что совершена кража. Ты можешь позвонить Крауфам и предупредить, что опоздаешь. Думаю, пока мы ждем, нам не дадут умереть с голоду. Конечно, это не званый обед…
Из полицейского буфета охрана доставила сандвичи, сыр и по чашке крепкого чая. Конечно, эта скромная трапеза мало походила на обед, который ждал Рэя у Крауфов.
— Попробуй. Они, по крайней мере, свежие.
Когда Рэй покачал головой, Джейн взорвалась:
— О, не будь таким занудой! Нет смысла в голодовке. Пройдет целая вечность, пока они найдут мистера Тэнели.
— А ты злорадствуешь по этому поводу?!
— Я не злорадствую. Я лишь подчиняюсь неминуемому.
В конце концов голод заставил Рэя сделать; то же самое.
Антиквар как сквозь землю провалился, и все попытки местной полиции отыскать его не увенчались успехом. С наступлением темноты поиски были прекращены. Однако Рэю заявили, что он должен оставаться в участке, пока не установят его личность.
— Поиски вашего мистера Тэнели продолжатся утром, — сказал дежурный по участку тоном, не терпящим возражений. — А пока располагайтесь с удобствами.
Джейн ухмыльнулась:
— Ночь в камере — это что-то новенькое!
Несколькими минутами позже их разместили в соседних комнатах, мало отличающихся от настоящих тюремных камер.
— Ты находишь это удобным?
— Может, комната не соответствует стандартам твоих отелей, но мне приходилось видеть и кое-что похуже.
Джейн крепко спала всю ночь и проснулась рано утром бодрая и свежая. Выяснилось, что мистера Тэнели нашли, и он подтвердил все сказанное Рэем. Теперь они были свободны. Не хотят ли они позавтракать перед отъездом?
— Нет, спасибо, — ответил Рэй за обоих. — Нам нужно ехать, мы и так задержались.
— Все сердишься?
Рэй положил вызвавшие столько споров картины обратно в «ренджровер» и включил зажигание.
— Смотри на вещи проще! Теперь ты сможешь рассказывать на обедах, как тебя приняли за матерого преступника. Не каждый может этим похвастаться. И ты обязательно получишь еще одно приглашение от Лолиты Крауф, если тебя это так волнует.
Джейн имела мрачную уверенность в том, что так оно и есть, но, к ее удивлению, в Рэе не осталось и следа прежней ярости:
— Перестань твердить об этом, — сказал он и с чувством добавил: — Мы поедим по дороге. Я не могу больше видеть сыр и бутерброды.
Они остановились, чтобы перекусить в маленьком мотеле. Рэю не терпелось ехать дальше.
— После вчерашнего я буду рад поскорее повесить картины на место.
Когда они наконец добрались до Бонд-хилза, он, однако, настоял на том, чтобы заехать к Крауфам.
— Я позвонил им вчера и объяснил все, но они вправе рассчитывать на мои личные извинения.
Они свернули с дороги к внушительному дому с двумя фасадами на окраине поселка.
— Я подожду тебя в машине. Присмотрю за картинами, если тебя долго не будет.
Его взгляд был похож на рентгеновские лучи.
— Во дворе Крауфов картины в безопасности. Какова твоя истинная причина?
Джейн покраснела и неохотно призналась:
— Если ты хочешь знать, я не могу предстать перед Эмилией Крауф в таком виде. Я чувствую себя плохо в этой одежде после двух дней и ночи.
— Я тоже изрядно помят, и давай не будем придавать этому слишком большое значение!
Дверь открыла сама миссис Крауф.
— Дорогой мой, что за ужасный случай. Вы уверены, что с вами все в порядке?
Она опять не замечала Джейн.
— Мы оба в порядке, — ответил Рэй, делая ударение на «оба».
Джейн благодарно взглянула на него, но ее сердце болезненно сжалось, когда она услышала:
— Лолита была так расстроена, когда вы позвонили. Она… А, вот и моя дочь.
— Привет! Я слышала шум мотора и подумала, что это вы.
