Осталось лишь смириться с тем, что Джил никогда не полюбит его, как бы сильно он ее ни любил. Она сделала свой выбор, и он должен принять его.
Брэндон отпустил ее маленькие, мягкие руки, словно разрывая невидимую нить. Он уйдет ради Джил. Она так пожелала, хотя осознание этого не успокаивало ноющую боль в его сердце.
Джил охватило чувство безнадежности и потери. Ах, как же ей хотелось упасть в объятия Брэндона и получить то, что он предлагал! Но неизлечимая рана в сердце не давала ей сделать этого. И еще одно: ей очень хотелось доверять Брэндону, но она не должна забывать, что он может использовать ее и в корыстных целях.
Она очень боялась как любить его, так и потерять.
Джил любовалась его глазами и темными волнистыми волосами. Ее глубоко трогала его забота о ней. Он был хорошим человеком, а также прекрасным отцом.
Она мечтала о том, чтобы он был здесь, с нею, и помог бы в трудную минуту. И сейчас он стоял перед нею по своей собственной воле. Она должна что-нибудь сказать ему… Но что? Признаться в своих сомнениях и страхах было очень рискованно. Она не знала, что сказать, но надо было сделать выбор, пока Брэндон не ушел.
Она не успела выдавить ни слова, как он произнес:
— Ничего не поделаешь. Я лучше пойду. — И направился к двери.
Ее охватила паника. Думай, думай!..
— Брэндон, подожди…
Он обернулся.
— Да? — спросил Брэндон.
Это был ее шанс. Она должна была сказать ему правду.
Но, к сожалению, Джил не знала правды, у нее не было времени обуздать мучительные страхи и все обдумать. А тут еще и болезнь отца. Она открыла рот, чтобы попросить его остаться, но слова замерли на языке. Разве сейчас подходящее время, чтобы принимать такое важное решение, которое будет иметь последствия не только для них, но и для Зои и Кристи?
Нет, она подождет, пока успокоится, чтобы решить, давать ли Брэндону власть над ее сердцем или нет.
— Спасибо, что пришел, — выдавила она. — Я… ценю твою заботу.
— Не за что. Дай знать, если тебе нужно помочь с Зоей.
И он ушел, оставив Джил одну. Смешно. Она ведь именно этого и добивалась. Тогда почему же ей так больно? Почему кажется, будто он забрал с собой ее сердце? И она никогда не будет снова счастливой?
Она села и опустила голову. Не сделала ли она огромную ошибку?
Брэндон оторвал взгляд от чертежей, которые просматривал в холле ресторана с генеральным подрядчиком, и увидел, что к нему идет землевладелец Джин Хабарт. На нем была приметная зеленая шляпа и зеленый в мелкую клетку блейзер с заплатами на локтях. Из нагрудного кармана торчал кремовый платок. Брэндон заметил, что Джин отрастил козлиную бородку.
Брэндон сдержал смешок и округлил глаза. Хабарт, видимо, считал себя крупным деловым магнатом Элм-Корнерс, хотя на самом деле был просто мелким собственником с непомерными амбициями.
— Джин, рад встрече, — приветствовал его Брэндон, вставая. — Чем могу быть полезен?
Джин огляделся.
— Помещение преображается.
— Спасибо. Я смогу открыть ресторан через несколько недель.
— Буду в числе первых клиентов. — Джин засунул руку в карман блейзера. — Послушайте, я пришел к вам с предложением.
— Слушаю вас.
— Срок аренды Джил Линдстром скоро заканчивается, и на этот раз я бы хотел дать шанс вам.
Брэндона слегка замутило. Хотя он не видел Джил с тех пор, как два дня назад приходил в больничную палату ее отца, она плотно сидела у него в мыслях. Возможно, слишком плотно, учитывая, что его любовь к ней была безответной.
Он отбросил мысли о том, как ему больно терять Джил, и сосредоточился на словах Джина.
— А почему вы не хотите продолжить сотрудничество с миссис Линдстром?
— Не то чтобы не хочу, — Джин замялся. — Скорее…
— Рассчитываете больше заработать на мне, — подхватил Брэндон, вскинув брови.
Хабарт пожал худыми плечами.
— Я — бизнесмен, а не меценат, Брэндон, и знаю, что вы можете дать больше, чем Джил. Поэтому да, вы поняли меня абсолютно правильно.
Брэндон сдержал ругательство. Если он согласится на предложение Джина, Джил будет разорена.
Брэндону хотелось дать Хабарту по носу, но он сдержался. К сожалению, ему придется сотрудничать с Джином, чтобы осуществить свои мечты и открыть ресторан, поэтому он взял себя в руки.
А что, если он согласится на предложение Хабарта? Будет больше места для «Стейк-хауса», чего Брэндон хотел с самого начала, не говоря уже о шансе вытеснить Джил из ресторанного бизнеса даже до того, как он откроется. Когда «Полевой цветок» перестанет существовать, его бизнес, без сомнения, тут же расцветет.
Успех ему почти гарантирован. Его мечты стать удачливым ресторатором осуществятся, и он сможет остаться в Элм-Корнерс, где так хорошо прижилась Кристи.
По крайней мере, хоть что-то получится. Но одна мечта не станет явью — Джил…
Ее проклятое упрямство!.. Брэндон вспомнил Джил с альбомом в руках и ее заявление, что она никогда не полюбит снова. Потом вспомнил ее слова в палате о том, что ее желания и возможности не совпадают. Убийственное замечание.
Потом он вспомнил, как у него сжималось сердце каждый раз, когда она отталкивала его. Вспомнил о том, как, несмотря на то, что она отвергала его, он видел ее каждую ночь во сне. Как ему хотелось ее обнимать и быть с нею всегда!
Все эти желания и надежды были бесполезными и невозможными. Джил не хотела забыть свое прошлое и полюбить его.
Внутренний голос нашептывал, что предложение Хабарта — это его шанс нанести ответный удар Джил. Сделать ей так же больно, как она сделала ему. Да, пропади она пропадом, ему было больно, и эта боль резала его как раскаленный нож. Почти так же раскалилась его тщетная любовь к ней.
Он повернулся к Хабарту и сделал то единственное, что мог сделать.
— Нам надо поговорить, Джин. Прямо сейчас.
Джил сидела в кресле напротив Джина с ручкой в руках.
— Я готова подписать.
— Как дела у вашего отца? — спросил землевладелец, положив договор об аренде на стол перед нею.
Она благодарно посмотрела на него.
— Сегодня утром он вернулся домой, и если не считать его громких жалоб на полезную для его сердца пищу, то он в порядке.
Джин кивнул, но в его лице было что-то не совсем искреннее.
— Рад слышать это.
Джил еще раз прочитала договор, чтобы убедиться в наличии всех деталей, и подписала его, довольная, что место еще как минимум два года останется за ней.
Впрочем, она только надеялась, что будет в бизнесе в последующие два года. Ведь до открытия «Стейк-хауса» осталось всего несколько недель… Кто знает, как у нее будут идти дела через шесть месяцев? И в психологическом плане и на арене бизнеса.
