— Я бы прислушалась к своему сердцу, а потом, прежде чем рубить топором твою голову, сначала бы выяснила все детали и докопалась до правды.
Снова между нами повисла звенящая тишина.
— Мне больно и обидно, что ты мне не веришь, — призналась я. — Не звони мне больше, — не дожидаясь ответа, отключила телефон.
Уткнулась носом в подушку и разрыдалась. Ощутила чью-то теплую ладонь у себя между лопаток.
— Даш, все наладится. Вот увидишь. Я со своим, знаешь, сколько раз ругалась, а потом мирились. Ты же ему не изменяла, и он не изменял тебе. Катастрофы никакой между вами нет, лишь недопонимание. Вам просто нужно время. Если он действительно любит, то найдет правду. А если его слова о любви были пустыми, то не станет возвращать тебя. Третьего не дано.
— Ты просто его не знаешь. Он не простит, — покачала головой.
— Пф. Это он своих бывших не прощал, потому что не любил их. А тебя и прощать-то не за что, ты же не виновата ни в чем. К тому же я видела, как он на тебя всегда смотрел. Он любит тебя. И, судя по всему, очень скучает, раз наступил на горло своей гордости и сам позвонил.
— Мне от этого не легче, — вздохнула я.
— Ты давай не раскисай и не сдавайся. Все наладится.
Я натянуто улыбнулась. Моя жизнь так внезапно рухнула, что казалось, уже невозможно что-то восстановить. Остались лишь руины. Хотя где-то глубоко внутри теплилась надежда, что наша любовь все же сможет преодолеть испытания.
Утро началось с воплей Макса, он не хотел одеваться, говорил, что не пойдет в сад. Наташа гонялась за ним по комнатам, пытаясь поймать сорванца. Я же готовила омлет на завтрак. С боем, но Емененко, все же удалось, покормить и переодеть сына.
— У тебя всегда так весело по утрам? — улыбнулась я, наблюдая за тем, как Наташа, тяжело дыша, сдувала челку со лба.
— Этот разбойник, не хочет ходить в сад, а вечером его не утащишь домой, — заявила она, потрепав мальчика по светлым волосам.
Макс уплетал омлет за обе щеки, а я, не спеша пила кофе. Не стала признаваться подруге в том, что все бы отдала, лишь бы и у меня так начиналось утро. Я уже давно мечтала о своей семье, но видимо, не судьба.
Втроем мы вышли из дома и поспешили на автобусную остановку. Отвезли Максима в сад, а потом мы с Наташей отправились на работу. Емененко принимала новых клиентов, а когда посетителей не было, шила простые заказы. Я спряталась среди швейных машин. Шила, не прерываясь на отдых, даже от обеда отказалась. Все мысли вновь кружились вокруг Романа. Мне было плохо без него, тоскливо и одиноко. Не могла понять, почему все так сложно? Знала, что он тоже страдал. Обидно до слез, что какая-то посторонняя девушка так легко разрушила наши отношения.
Мой телефон ожил. Я перевела взгляд на экран, высветилось: «Мама». Остановила швейную машинку, и ответила на звонок.
— Родная, привет. Мой на рыбалку укатил, а мне стало как-то грустно. Может, приедете с Романом ко мне в гости сегодня? Я приготовлю твой любимый пирог. Приедете? — проговорила с надеждой, а у меня под ребрами все болезненно сжалось.
— Мам, привет. Роман занят, а я с удовольствием приеду после работы. Можно я у тебя и ночевать останусь? — поинтересовалась.
Мне не хотелось огорчать маму новостью о том, что мы с Чертковым расстались. Видимо, я еще так до конца и не приняла эту реальность. А с ночевкой попросилась, потому что не хотелось беспокоить Наташу своим поздним возвращением домой, ведь мама у меня жила на окраине города.
— Конечно! Поужинаем вместе, поболтаем, — обрадовалась она.
Мы еще перекинулись парой фраз, а потом распрощались. Я сообщила Наташе о своих планах на вечер. Она немного огорчилась, видимо, подумала, что мне у нее не понравилось гостить. Но я заверила Емененко, что потом снова останусь у нее. Только приступила к работе, как снова зазвонил телефон.
— Даша, привет, — послышался веселый голос Маруськи. — Как смотришь на то, чтобы вечером погулять?
— Прости, сегодня уже обещала маме, что приеду к ней на пирог, — призналась я.
— А завтра? — уточнила она.
— Завтра с удовольствием.
— Отлично! — воскликнула она, едва не оглушив меня. — А то я боялась, что ты со мной не захочешь общаться.
— Не говори глупости, — фыркнула я.
С Маруськой мы тоже перекинулись еще парой фраз и распрощались. Я вернулась к работе, стараясь больше не думать о Романе. Оглянуться не успела, как наступил вечер. Наташа убежала в сад за Максом, а я навела порядок, проверила, чтобы все было выключено. Посмотрела на себя в зеркало. Поправила голубой сарафан, который сама себе сшила в прошлом году. Заново собрала волосы в хвост, а то за день растрепались. И лишь после этого покинула ателье. Заперла дверь, сделала два шага по направлению к остановке и замерла. Заметила на обочине машину Черткова. Роман стоял, прислонившись к капоту. У меня сердце пропустило удар. Скользнула взглядом по любимому мужчине. Как же ему шли светлые джинсы и белая футболка. Тяжело вздохнула, опустила взгляд себе под ноги и двинулась дальше, сделав вид, что не заметила его.
— Даш, подожди, — раздалось совсем рядом.
Я обернулась. Чертков быстро догнал меня, остановился напротив. Мы смотрели друг другу в глаза и снова молчали.
— Говори, что хотел. А то мне на автобус нужно, — сухо бросила, стараясь не выдать свои истинные эмоции.
— Давай подвезу, — предложил он.
— Я еду к маме. Тебе не по пути, — заверила, сделав шаг назад, чтобы увеличить между нами расстояние.
Чувствуя приятный и такой родной запах мужской туалетной воды, ощущала душевную муку. Хотелось прижаться к Роману, почувствовать его защиту и поддержку, как раньше быть нужной и любимой.
— Я отвезу, — настаивал он, прожигая меня тяжелым взглядом.
— Зачем, Рома? Ты уже поставил жирную точку в наших отношениях, поэтому не мучай ни себя, ни меня, —
