не мог взять в толк Алексей, – я действительно еду в Питер, потому что их менеджер сломал ногу, и руководство решило, что я должен заменить его на время болезни.
– Это из-за меня у тебя в жизни начались неприятности.
– Неприятность случилась у бедного менеджера из Санкт-Петербурга, ты к этому отношения не имеешь, а я очень даже рад возможности пожить в этом городе какое-то время, это моя давняя мечта.
– Алешка, скажи мне еще раз, что у тебя всё хорошо,
– Говорю еще раз, у меня всё хорошо, буду звонить тебе из города на Неве, а когда вернусь, обязательно увидимся.
Разговор с Ариной получился странным. Алексей так и не понял, почему она так беспокоилась о нем. Но разбираться с этим сейчас ему не хотелось, его уже полностью захватила предстоящая поездка в город белых ночей. В мыслях он уже гулял по его набережным.
Катя
Август заканчивался. Ночи стали холодными, но днем еще стояла летняя жара.
Работа в офисе шла своим чередом. Население города Москвы, по-прежнему, интересовалось покупкой земли, оформлением и переоформлением документации, загружая агентство делами «под завязку».
Всё было по-прежнему, кроме отношений Кати и Вадима. Из их общения исчезла непринужденность. Теперь коммерческий директор старался держаться от неё подальше, а если случалось общаться по работе, был серьезен и немногословен.
Катино отношение к этому было двояким.
С одной стороны, её устраивал такой официоз – охота закончилась, «зверь» вопреки всем правилам, вырвался за флажки, и теперь держится на безопасном расстоянии.
Но с другой стороны, как всякая женщина, она нуждалась в выяснении отношений. После памятной ночи оно было таким же необходимым, как наконечник на новогоднюю ёлку.
Различие женской и мужской логики не позволяло ей даже предположить, что для Вадима точкой в их ночном приключении стала та записка, которую он оставил на кухонном столе.
– Собственно ничего ведь не произошло, просто две разнополые особи не смогли спариться по причине побочного эффекта химического отравления организма, – утешал она себя. Но память настойчиво подсовывала в мозг картинку тех событий, когда она, вернувшись из ванной в дорогом белье, застала Вадима крепко спящим в её постели. И красная лампочка с сигналом « Вас проигнорировали» всё еще мигала в её сознании.
– Видимо, хорошим человеком я не являюсь,– думала Катя. Потому что ей очень хотелось отомстить Городецкому, сделав какую-нибудь гадость. Но пока она решила отложить это до подходящего случая.
Обида ушла в самый укромный угол её души, и там, свернувшись клубком, ждала своего часа. Она думала, что этот монстр будет тихо сидеть в отведенном ему месте, но приручить зло внутри себя невозможно.
Катя стала плохо спать, совсем перестала получать удовольствие от еды, одежды, и если раньше она долго вертелась перед зеркалом, одеваясь на работу, то теперь её это совсем не волновало. Образ успешного юриста, который она создавала так долго, начал разрушаться. И в этом была виновата она сама. Проще говоря, она приняла яд и наивно полагала, что от этого яда умрет кто-то другой.
После той ночи она начала болезненно воспринимать своё одинокое существование, и никакие методы самовнушения уже не помогали.
Одиночество представлялось ей некой обволакивающей субстанцией с повышенной липучестью. Слой за слоем эта субстанция, как паутина, окутывала всё в её доме. Кате стало казаться, что одиночеством пахнут её вещи, предметы интерьера и всё окружающее пространство. Она живо представляла, что уходя из дома, уносит на себе толстую шубу из одиночества. Постепенно вне дома эта воображаемая шуба растворялась в окружающем мире, и ей становилось легче, но когда Катя возвращалась домой, всё повторялось снова. Перед сном, закрывая глаза, она думала о том, что поверх одеяла её укрывает плотный слой одиночества и утром просыпалась совершенно разбитой и одинокой.
Сашка
Верный своему обещанию Директор, стал постоянным клиентом «Меркурия». Сначала девчонки относились к нему с осторожностью. Он был VIP клиентом, а этот статус обязывал держать дистанцию в отношениях. Но постепенно Наумов сумел завоевать их доверие. Благодаря природной общительности и хорошему отношению к Человечеству, он не обращал внимания на статусное различие в обществе. Он мог без церемоний приехать с подарками «для всех» и провести вечер в «Меркурии», просто сидя в баре за разговорами.
Жизнь Александра Васильевича Наумова кипела, как густой борщ, в ней было много знакомств, связей. Его голова была постоянно занята поиском креативных решений для самых разных задач. Основная масса этих задач касалась бизнеса и получения денег. Он успешно справлялся с этой многозадачностью. Но иногда ему хотелось забыть о своей трудовой деятельности и просто подумать о жизни. Необходимый антураж для размышлений он нашел в баре «Меркурия».
Во второй половине августа в салоне наступило затишье. Состоятельные граждане косяками потянулись в жаркие страны, продлевать короткое лето.
УЕФА, часто жаловавшийся на избыток общения, улетел на дикий остров, чтобы насладиться одиночеством. Свои полномочия он передал Ольге-Стрекозе.
Вечера в салоне Директор проводил без Вадима, тот категорически отказывался посещать заведение после памятного события. И сегодня, сидя в полупустом баре «Меркурия», Директор грустил.
Главную роль в его жизни играла дружба с Вадимом. Он воспринимал Городецкого, как часть себя и не представлял существования без него. Их судьбы переплелись так крепко, что распустить это макраме можно было только с помощью ножниц без дальнейшего восстановления узора. Поэтому любую угрозу для их отношений он воспринимал, как посягательство на личную жизнь. Теперь этой угрозой стала загадочная незнакомка, так неожиданно появившаяся в жизни друга.
Грустные размышления Директора прервались с появлением в баре Ольги-Стрекозы с глазами полными ужаса.
– Помоги, Директор, срочно нужно в больницу, там мой сын.
Ни о чем не спрашивая, Сашка схватил её за руку и они понеслись к выходу. Уже в машине Стрекоза рассказала ему о телефонном звонке из больницы.
Оказалось, ребята во дворе разбили футбольным мячом окно, и осколок стекла попал мальчишке в глаз. Скорая уже доставила его в больницу, но ситуация серьезная.
Уже в больнице им сообщили, что необходима операция. Вариантов было два: либо они будут ждать бесплатной квоты на следующий год, так как на этот год квоты уже распределены, либо согласны на срочную платную операцию. Врач, беседующий с ними, предупредил, что операция высокотехнологичная и стоить будет дорого. Директор, не раздумывая, велел Ольге подписать все необходимые документы на срочную операцию, а сам поехал в банк переводить деньги со счета.
Когда он вернулся в больницу, операция уже началась. Ольга сидела в вестибюле зареванная и совершенно потерянная. Директор сел рядом и обнял её. Так и
