Странная вспышка раздражения сейчас пройдет, подумала Жизель, она связана с тем, что сэр Майлс так и не удосужился поприветствовать ее. Девушка улыбнулась подруге и снова поискала глазами рыцаря — Бакстон легкими шагами поднимался по широким ступеням парадной лестницы.
Сесилия бросила в его сторону многозначительный взгляд, подхватила Жизель под руку и повела к входу в замок.
— Ну же, милая, ты должна рассказать мне все-все о сэре Майлсе. Такой красивый мужчина — и такой решительный! Явился к нам и буквально потребовал, чтобы я провела с тобой несколько дней до Крещения. Заявил, что не потерпит ни отказов, ни отговорок, представляешь? А такому человеку совершенно невозможно отказать, не правда ли?
— Просто он узнал, как я соскучилась по тебе и как хотела встретиться снова, — пояснила Жизель.
— И я тоже! — заверила Сесилия и сжала локоть Жизель. — Но, поверь, у меня совсем не было времени — ну ни денечка. Заботы о Бернарде, домашние хлопоты, постоянные приемы! А еще мы с Бернардом недавно ездили в Лондон, там я познакомилась с придворными дамами — об этом потом расскажу тебе в красках! — в общем, совсем закрутилась! Ты уж прости меня, хорошо? — с милой улыбкой подластилась она к подруге.
Не скрывая изумления, Жизель взглянула на нее.
— А я думала, что ко мне тебя не отпускал Бернард… — качая головой, протянула она.
— Великий Боже! — расхохоталась Сесилия. — Бернард не отпускал меня?! Вижу, ты совсем не понимаешь, что такое отношения между мужем и женой, моя дорогая! Конечно, когда сэр Майлс настоял на моей поездке к тебе, Бернард согласился с некоторой неохотой, но только потому, что безумно любит меня и не хочет расставаться со мной ни на минуту, а сам, представь, терпеть не может путешествовать. Я не желала огорчать мужа и потому намеренно оставалась дома, чтобы не доставлять ему душевных страданий. Уверяю тебя, моя милая, Бернард заботится обо мне так, как только может мечтать женщина.
Внезапно Жизель почувствовала странное опустошение, будто стала жертвой чудовищного обмана. Все это время она была неколебима в уверенности, что именно запреты самодура Бернарда служили причиной ее разлуки с Сесилией, и вот теперь, в одну минуту, поняла, что все совсем не так. Значит, девушка, выйдя замуж, способна забыть даже самых лучших подруг ради своего супруга… особенно ради такого желанного, как Майлс Бакстон…
Едва они вошли в главный зал и освободились от своих накидок, как Жизель увидела сэра Майлса. Ей безумно хотелось немедленно подойти к нему, чтобы хотя бы поздороваться, но Сесилия намертво вцепилась в ее руку.
То и дело бросая на рыцаря любопытные взгляды, она быстро затараторила высоким напористым голосом:
— Ну, теперь выкладывай, подружка! Я хочу знать абсолютно все о тебе и этом рыцаре. Вы поженитесь, да? Он сделал тебе предложение? А что думает сэр Уилфрид? Если он даст согласие, вы составите прекрасную пару, моя дорогая. Нет, правда! Он так красив, так галантен, а какие изысканные манеры! Только немного молчалив — по дороге сюда едва ли два слова сказал.
Конечно! — подумала Жизель. Ведь наверняка говорила одна ты, не давая ему и рта раскрыть.
Наконец поток вопросов о сэре Майлсе иссяк. Сесилия обняла подругу и тепло улыбнулась.
— Я действительно ужасно рада видеть тебя, Жизель. Я очень без тебя скучала. Помнишь, как мы мечтали сбежать от леди Катарины, переодеться мальчиками и пуститься путешествовать?
Застигнутая врасплох неожиданной нежностью и искренностью ее голоса, Жизель почувствовала вспышку вины. Она тоже соскучилась без Сесилии, а встретила ее так холодно…
— Как прекрасно украшен зал! — продолжала тем временем Сесилия, оглядываясь по сторонам. Глаза ее возбужденно сверкали. — Уверена, это ты постаралась, дорогая. Жду не дождусь поскорее увидеться с твоим дядей и вашими благородными гостями. Мы с Бернардом ведем сравнительно уединенную жизнь, — хихикнув, добавила она. — Ведь мы уже супруги со стажем! А знаешь, что он мне недавно сказал? О, это было так мило…
Вполуха слушая щебетание подруги, Жизель старалась перехватить взгляд сэра Майлса, но и тут потерпела неудачу.
Когда Сесилия вдоволь наговорилась, вспоминая их жизнь у леди Катарины, Жизель отвела ее наверх, чтобы она могла передохнуть с дороги, а сама снова спустилась в зал, но Бакстона там уже не было.
Проглотив обиду и сочтя разумным порасспрашивать слуг из покоев молодых дворян, она подозвала одного из них и окольными путями выведала, что сэр Майлс не планирует покинуть замок ранее следующего дня — пока не утихнет вьюга.
Господи! — взмолилась Жизель. Хоть бы она свирепствовала еще неделю! И вдруг глаза девушки вспыхнули радостным огнем: если сэр Майлс уедет только завтра, то сегодня вечером он, как и прежде, будет трапезничать с нею за одним столом на возвышении и у них появится возможность поговорить! А то и выяснить отношения.
Она бросилась в свои покои и дольше, чем обычно, просидела у зеркала, приводя себя в порядок, потом очень тщательно выбирала подходящий случаю наряд, но — увы! — Бакстон так и не спустился к трапезе. Не появился он в зале и после того, как начались танцы.
Сердце девушки разрывалось от тоски. Неужели он собирается уехать, так и не повидавшись с нею? Неужели настолько ненавидит и презирает ее? Но если это так, то зачем он тогда утруждал себя путешествием к Сесилии, зачем привез ее в такую непогоду сюда?
Сэру Уилфриду уже доложили о прибытии Бакстона, и властительный сеньор, разумеется, пришел в ярость, не увидев рыцаря за своим гостеприимным столом.
Он долго сдерживал себя, но, когда были съедены основные блюда и подали пряное вино, откинулся в кресле и, отхлебнув из кубка, сердито прорычал, обращаясь к племяннице:
— Нечего сидеть с опрокинутым лицом! Если этот тип такой дурак, зачем нам горевать, зачем вступать с ним в родственные отношения? И на что, хотел бы я знать, он рассчитывал? Что ты, благородная юная девица, воспитанная в самых строгих традициях, иссохнешь от тоски по нему? Невежа! Неотесанная деревенщина! Вот что я тебе скажу, дитя мое: я даже рад, что его нет сейчас за нашим столом! Я не позволю ему испортить мне Рождество. Улыбайся, девочка, я привык видеть мою Жизель гордой.
Теперь уже и Сесилия поняла, что между сэром Майлсом и ее подругой произошел разрыв. Просидев первую половину ужина тихо как мышка, сейчас, по здравом размышлении, она сочла самым лучшим полностью игнорировать отсутствие рыцаря и громкой болтовней перекрывать гневный бас сэра Уилфрида, продолжавшего недовольно бурчать себе под нос.
Она говорила и говорила — и наконец сказала то, что больше всего интересовало Жизель:
