— Я бы тебя не узнала, — сказала она.
— Спасибо, — вежливо ответила Джоанна. Они поняли друг друга без слов.
— Я так взволнована, — сообщила Мария. — Все непременно хотят с тобой познакомиться, но я всегда главная в этом деле.
— Почему такой интерес ко мне?
— Не надо скромничать, моя дорогая. Ты сейчас в моде, если можно так сказать. Средства массовой информации наперебой обсуждают находку, над которой работает твоя команда. Но ты остаешься для всех сплошной загадкой. Мои друзья позавидуют, что я первая смогла вывести тебя в свет.
Сейчас Джоанне было намного приятнее общаться с Марией, чем двенадцать лет назад. Ее умиляла тщеславная гордость Марии по поводу того, что ей удалось зазвать к себе в гости очень важную персону.
Фалони вращались в высших кругах общества Рима, поэтому среди приглашенных Джоанна увидела двух министров и известную кинозвезду. Этот факт заставил Джоанну засомневаться, что именно она является почетным гостем. Но потом она вспомнила, что итальянцы очень интересуются прошлым своей страны.
Среди гостей присутствовал журналист, который вел колонку светских сплетен. Когда он спросил Джоанну, действительно ли раскопки на землях Монтегиано явят свету находку века, все присутствующие затаили дыхание. Но Джоанна была готова к такому вопросу.
— Учитывая, что наш век начался всего несколько лет назад, могу вас заверить, что это действительно будет находка века. Если говорить о прошлом столетии, я бы поосторожнее выбирала слова.
Все рассмеялись, аплодируя находчивости, с которой ей удалось выкрутиться из ситуации. Один из мужчин даже поднял бокал за ее здоровье, а потом завел с ней разговор, который перешел в обсуждение узких вопросов, и через несколько минут Джоанна неожиданно для себя обнаружила, что читает лекцию, так как вокруг нее столпилось достаточно много людей.
Густаво издали наблюдал за ней и удивлялся, насколько разной она может быть в вечернем туалете, в потрепанной одежде, в которой работает на раскопках, или в платье подружки невесты, в котором сама больше походила на невесту. Джоанна была умной, опытной женщиной и в то же время преданным и искренним другом. Внезапно ему в голову пришла мысль, что жениться на Джоанне значило бы взять в жены сразу несколько совершенно разных женщин. Густаво поднялся со своего места и подошел к Джоанне, которую окружили несколько мужчин.
— Если ты устала, мы можем вернуться домой, — предложил он.
— Я совсем не…
В этот момент за ее спиной кто-то шумно вздохнул. Густаво тоже застыл, словно нечто повергло его в шок. В изумлении Джоанна повернулась и увидела Кристал. Она тоже облачилась в черное, но ее платье было чересчур коротким, чересчур открытым и чересчур облегающим. Конечно, она слегка изменилась, но годы придали ей больше очарования. Кристал ненадолго задержалась в дверях, чтобы насладиться произведенным эффектом, и затем направилась прямиком к Марии с широко распростертыми объятиями.
— Мария, дорогая! Надеюсь, ты не против, что я пришла без приглашения на твою вечеринку?
Самым вежливым, что смогла сделать Мария, было обнять Кристал с наигранной теплотой и заверить, что все в порядке.
Кристал немедленно обратила свой взор на Джоанну.
— Джо, милая, как я рада снова видеть тебя! Ты теперь знаменитость.
Она подошла, чтобы заключить Джоанну в объятия, что позволило той шепнуть ей на ухо:
— Не переигрывай, Кристал. Ты выглядишь глупо.
Отстранившись, Кристал широко улыбнулась:
— Ты похорошела. Значит, все, что про тебя говорят, чистая правда.
Джоанне было интересно узнать, что о ней могут говорить, но она всего лишь негромко сказала:
— Чего не могу сказать о тебе.
К радости Джоанны, Кристалл не нашла, что на это ответить, и переключила свое внимание на других гостей, в упор не замечая Густаво.
— Она же должна быть сейчас в Париже, — недовольно пробормотал Густаво, склонившись к Джоанне. — Что она здесь делает?!
— Ты не знал об этом?
— Думаешь, я бы привел тебя сюда, если бы знал?
— По-моему, нам надо уехать.
— Это будет самым лучшим решением. Пойдем.
Но в этот момент Кристал положила руку ему на плечо.
— Густаво, милый, ты же не избегаешь меня, правда?
— Кристал, на нас смотрят люди.
— И что в этом плохого? Народ веселится. Ах да! Ты же никогда не умел развлекаться.
— У нас разные понятия о том, как нужно развлекаться, — с угрозой в голосе процедил он.
— Ладно, не будем вспоминать о прошлом. Мне надо поговорить с тобой наедине. Давай выйдем на балкон.
Густаво повернулся к Джоанне, чтобы извиниться за то, что ему придется ненадолго покинуть ее. Она заверила его, что совершенно не возражает.
— Джо, ты пока можешь насладиться обществом поклонников, — заявила Кристал. — Завтра весь Рим будет обсуждать эту вечеринку.
Она повернулась и пошла в сторону стеклянной двери, которая вела на балкон. Густаво проследовал за ней.
— Я думал, ты сейчас в Париже, — сказал он. — Это было твое последнее оправдание, чтобы не видеться с дочерью.
— Я вернулась на прошлой неделе. Как поживает моя дорогая Рената?
— Она несчастна. Если бы ты уделяла ей внимание, она перестала бы грустить. Когда ты планируешь навестить ее?
— Как только смогу. У меня сейчас много дел. Я покупаю квартиру в Риме.
— Значит, ты сможешь видеться с дочерью намного чаще, — заключил Густаво.
— Ей будет лучше находиться с тобой.
— Я не говорю, что ей надо переехать к тебе.
— Мы потом что-нибудь решим, — с легкостью произнесла Кристал. — Я хотела поговорить не об этом. Ты получил письмо от моего адвоката?
— Да. Но ты же прекрасно знаешь, что у меня сейчас нет такой суммы.
— Я уехала несколько месяцев назад. У тебя было достаточно времени.
— Мы с тобой договорились, что оставшуюся часть долга я могу выплатить в следующем году.
— Я знаю. Но деньги мне нужны сейчас. У меня поменялись планы, я хочу устроить свою жизнь.
— Где же твой кавалер? Что-то его не видно.
— А, это тот? Все кончено.
— Так быстро?
Она равнодушно пожала плечами.
— С ним было хорошо какое-то время. Но всему приходит конец. Он мне надоел. Постоянно твердил, что мы должны пожениться и завести много детишек.
— Понимаю. Много детишек никогда не входило в твои планы, насколько я помню, — резко сказал Густаво.
— В любом случае мы расстались, — заявила Кристал, уходя от темы. — Дело не только в детях. На свете много других мужчин. Я собираюсь начать все заново, и для этого мне нужны мои деньги.
