Он уступил просьбам царственных особ. Однако в душе не оставалось ничего, кроме желания покончить со всем побыстрее. Через несколько часов, облаченный в смокинг, он стоял рядом с Андреасом, готовясь спуститься к гостям.
– Делфайн изменилась, – протянул Андреас. – И ты тоже.
– Мы с тобой давно не виделись.
– Мне достаточно почувствовать. Последний раз, разговаривая, мы смеялись. Теперь ты не смеешься.
– Путешествие было утомительным...
– А моя сестра способна вывести человека из терпения. От нее жди одних неприятностей.
Оуэн резко повернулся к другу.
– Прекрати. Я не стану критиковать твою сестру.
– Тебе больше нравится осыпать ее комплиментами?
– О чем ты, Андреас?
– Я пытаюсь понять, что происходит. Вы с Делфайн избегаете друг друга. Ты мне как брат, но Делфайн – и вправду сестра. Если ты ее как-то обидел, я бы...
– Не поступил бы со мной хуже, чем я сам, – закончил Оуэн. – Я никогда бы ее не обидел, Дре. Мне не стоило лететь с ней, но я хотел проводить ее домой. А теперь... не могу остаться. Действительно не могу. Сейчас я спущусь, поприветствую приглашенных, а потом найду предлог для немедленного отъезда. Не могу я находиться здесь.
– Ты не хуже любого из гостей. Так же богат, а по внешности многим из них дашь фору.
– Не выйдет, дружище. Спасибо за все. Я люблю тебя, как брата, и твои родители прекрасные люди, но я уезжаю.
– Так худо?
Оуэн не стал притворяться, что не понял вопроса, но обсуждать свои чувства к Делфайн он не собирался ни с кем, с Андреасом в особенности.
– Ладно, пошли, посмотрим на этих корононосцев.
– Оуэн, полегче! Родителям такое название может не понравиться.
– Ага, понял. А они что, зовут их «коронованные особы»?
Андреас ухмыльнулся.
– Кое-кого они зовут «дурни».
Впервые за весь день Оуэн рассмеялся, зная – веселье долго не продлится. Меньше чем через час он распрощается с Делфайн навсегда.
Делфайн снова и снова обводила зал взглядом, отыскивая Оуэна. Лишь это помогало ей стоять на месте, а не метаться взад-вперед. В длинном платье с большим декольте, наряде удивительно неудобном по сравнению с привычными джинсами, бегающая по залу принцесса смотрелась бы странно. Делфайн не хотелось, чтобы он уехал, не попрощавшись. Ей вообще не хотелось, чтобы он уезжал.
Появился принц Эриан. Он был куда красивее, чем помнилось девушке, но уж слишком прилизанный и отлакированный, хотелось добавить. Представить его в джинсах и расстегнутой рубашке после дня тяжелой работы было абсолютно невозможно.
Делфайн автоматически сделала глубокий реверанс. Подала ему руку. Он поцеловал ей пальцы как раз тогда, когда на другом конце зала она увидела Оуэна и Андреаса.
Ее взгляд встретился с взглядом Оуэна, и на мгновение мир вокруг перестал существовать. Принц Эриан что-то говорил, но Делфайн не обращала на него внимания.
Андреас потянул Оуэна за рукав, и они скрылись из виду.
– Ну, как жизнь на ранчо? – поинтересовался принц.
Делфайн попыталась улыбнуться человеку, который ни в чем не виноват.
– Это был полезный опыт, – неопределенно ответила она. Не хотелось ей делиться дорогими подробностями с фактически незнакомцем.
Эриан поморщился.
– Какой там опыт? Грязь. Пот. Запахи. Животные воняют.
– Возможно, вам понравилось бы, если б вы попробовали. У меня была кошка, – попыталась она найти тему для разговора.
– Кошка? Фу. Терпеть их не могу. Сразу предупреждаю, у нас их не будет.
Делфайн подняла брови.
– Тимбелина – очень милая кошка.
– Тимбелина?
– Я ее так называла.
Эриан рассмеялся и похлопал ее по щеке.
– Ты такой ребенок. Отлично! Твоя наивность действует освежающе. Но никаких кошек, даже самых милых. Вместо кошек мы заведем детей. Много детей, чтоб было чем заняться. Тебе ведь хочется этого, а? Помню, ты любила играть в куклы.
Делфайн жаждала дать ему по морде.
– Мне было тогда лет восемь. С той поры мы редко виделись.
– Теперь будем видеться часто, – ухмыльнулся принц. – Вот поженимся, и тебе придется научиться меня любить. В постели ты будешь просто визжать. И доставлять мне удовольствие. – Он протянул к ней руку, собираясь обнять.
Делфайн охватил страх. Захотелось применить недавно выученный прием самообороны. Но это неверно. Эриан – ее будущий муж. У него есть право говорить такие вещи. Нет нужды чувствовать себя загнанной и больной.
– Не стану я визжать, – неожиданно бросила Делфайн. – Прошу прощения. Мне нехорошо. – И, не дождавшись ответа, она упорхнула.
Где же Оуэн? Ей необходимо его увидеть. Он уезжает. Неужели не простится? Они больше никогда не встретятся. Паника разрасталась.
Выбежав в коридор, Делфайн чуть не налетела на Оуэна и Андреаса. Схватила брата за рукав.
– Я люблю тебя, Андреас. Я скучала по тебе, и у нас не было еще возможности толком поговорить, но... мы пообщаемся позже. Сейчас тебе следует уйти. Прошу тебя.
Последовало долгое молчание. Делфайн в упор смотрела на брата. Тот приподнял бровь, хотел что-то сказать. Она слегка подтолкнула его. Тогда он повернулся и ушел.
– Ты уезжаешь? – торопливо начала «она. – Прямо сейчас, да? Ты даже не подошел попрощаться со мной.
Шагнув к ней, Оуэн провел пальцем по ее щеке.
– Ты неправа. Я собирался попрощаться. Только ждал подходящего момента.
– Этот – подходящий?
– Ты же знаешь, я не могу остаться.
– Из-за ранчо, да? Конечно. Мне следовало раньше догадаться. Не надо было позволять тебе лететь со мной. Ты нужен там.
– Делфайн, – мягко произнес он, и ей показалось – сейчас ее сердце разорвется.
Это нельзя допустить. Оуэн возненавидит себя, узнав о ее боли. Он не должен видеть ее плачущей. Делфайн сумела изобразить бледную улыбку:
– Кроме того, неизвестно, как поведут себя Лидия и Бен без соответствующего надзора?
Ее попытка пошутить сработала... на мгновение. Оуэн тоже улыбнулся.
– Лидия и Бен? Возможно, сейчас они делают вот что. – Наклонившись, он нежно поцеловал ее. – Прощай, Принцесса. Ты была самой лучшей гостьей «Второго шанса». Я никогда тебя не забуду.
А потом Оуэн развернулся и вышел из двери. И из ее жизни.
Делфайн рванулась за ним, распахнула дверь.
– Оуэн!
Но, когда он обернулся, она не знала, что сказать. «Не уходи. Я люблю тебя. Не бросай меня»? Нет, она не имеет права.
– Пусть Лидия мне напишет, когда у Тимбелины родятся котята.
Он смотрел на нее так долго, что она стала надеяться – эта минута продлится вечно.
– Сразу же, как это случится, – произнес наконец Оуэн и удалился. Она закрыла за ним дверь. И за своими надеждами тоже. Десять минут спустя Андреас нашел ее рыдающей на ковре. Он присел рядом.
– Файн, не плачь. Ты разбиваешь мне сердце. Не стоило посылать тебя к Оуэну.
