— Но ты же не любил их, — сдавленно заметила Перл, почувствовав укол ревности.
— Нет. — Патрик спокойно посмотрел на нее. — Было бы лучше, если бы я притворялся, что любил? Если бы лгал?
— Значит, не будешь любить и меня, — продолжила девушка, не обращая внимания на его слова.
— Это не имеет значения. — Голос Патрика смягчился. — Почему это должно мешать нам узнать друг друга.
— В постели, — печально уточнила девушка. — Смешнее не скажешь.
— Не обязательно, — улыбнулся Патрик. — Если хочешь, я могу придумать другие варианты.
— Не хочу. — Она не поддалась на его шутку. — Ты не понимаешь, что ли? Ты пытаешься меня соблазнить, предупредив, что я для тебя ничего не значу. Можешь называть это честностью, но я бы определила это как свинство.
Лицо Вебера налилось густой краской.
— Ты, вероятно, надорвешься от смеха, но, отдаваясь, я хочу, чтобы это было навсегда. — Перл постаралась понизить зазвеневший голос. — Я хочу, чтобы мой мужчина считал меня самой любимой и неповторимой, самой большой ценностью на свете. Я хочу иметь дом, детей…
— И тапочки у камина? — продолжил Патрик с убийственной холодностью.
— Вот именно. — Она проигнорировала насмешку. — Я не хочу ломать голову, кто следующая, и рассматривать каждую знакомую как потенциальную замену.
— Черт возьми! — выругался Патрик сквозь зубы. — Ты говоришь так, будто изменять могу только я.
— Да. Потому что знаю себя. Может, твои женщины ведут себя по-другому, тебе лучше знать, но я не могу отдать себя без любви. И мы оба знаем, что это невозможно. А ты не можешь позволить себе полюбить меня, — добавила Перл, глядя в побелевшее лицо Вебера. — Даже если у тебя и было бы такое желание, которого, впрочем, нет.
— Невозможно. Да, понимаю. — Он отстранился от Перл духовно и физически, хотя телом не передвинулся и на дюйм. — Значит, нам нужно прекратить эту дискуссию. Спасибо за искренность.
Патрик Вебер повернулся и вышел к двери. Потоки любви и страстной нежности, захлестнувшие душу, толкали Перл следом, но ей удалось устоять. На помощь пришла злость. Как он может так ранить? Даже не попытался понять ее. Перл испытывала огромную боль из-за безысходности. Она любила и ненавидела одновременно, и сердце девушки болело от беспросветной безнадежности.
— По общему состоянию и по твоей усталости я понимаю, что дела идут не очень хорошо? — ледяным тоном спросил Вебер, остановившись и поворачиваясь к девушке.
— Нет, все в порядке, просто сегодня мы не успели закончить кое-какие мелочи, — вяло ответила она, — я еще задержусь на часок и…
— Завтра уже прибудет временный персонал? — спокойно перебил Патрик.
— Да. — Перл постаралась не реагировать на грубость. — Миссис Литтл обещала принять людей и все объяснить. Как я понимаю, польские родственники прибывают в пятницу? — Вебер молча кивнул. — Комнаты для гостей готовы, так что все в порядке.
— Едва ли. — Жесткий взгляд прошелся по стенам. — Я предлагаю тебе завтра захватить вещи и пожить здесь ближайшие дни. Когда мы обсуждали договор, ты сказала, что с этим проблем не будет, — раздраженно добавил хозяин, видя, как Перл задумчиво покачала головой.
— Но… — начала девушка, но не нашла аргументов. Ничего не поделаешь, придется переехать сюда на пару дней. Таким образом, она сможет проследить за любой мелочью и прибавить к рабочему дню два-три лишних часа. — Хорошо, — согласилась Перл. — Лео и остальные работали здесь с понедельника, и я гарантирую, что проблемы не возникнут.
— Прекрасно. — На холодном лице не осталось и следа пылкой страсти. — Постарайся выполнить свои обязательства.
Он вышел. Девушка прислонилась к шкафу, потому что ноги отказывались ее держать.
Свинья, хладнокровная, бездушная свинья! Пришел с двусмысленным предложением, а когда она отказалась упасть в его объятия, обвинил в плохой работе. Ненавижу, подумала Перл. В душе девушки бушевала ярость. Полюбить такого самца! Надо быть сумасшедшей!
— Перл! — Голова Фелиции показалась в дверях вслед за стуком. — Брат сказал, что ты здесь. Рада, что застала. Я хочу познакомить тебя с Тадеушем.
— Фелиция! — Перл совсем забыла, что невеста с женихом должны были приехать сегодня. Прежде чем повернуться к улыбающемуся гиганту, вошедшему вслед за женщиной, она заметила позади них темную фигуру Патрика.
— Приветик! — Не успев опомниться, девушка оказалась в объятиях гиганта, и ребра ее протестующе хрустнули. — Я знаю, что мы должны крепко поблагодарить тебя, — сердечно продолжил жених, отступив назад и глядя такими ясными глазами, которых она еще в жизни не видела. — Нелегко, наверное, было со всем этим справиться!
— Ей за это платят. — Голос Вебера был холоднее льда.
— Ну да, конечно… — Юноша сбился, и Перл не могла ему не посочувствовать. Она в свою очередь уставилась Патрику в глаза, полностью забыв о тех двоих, которые с увеличивающимся интересом наблюдали за разыгрывающейся сценой.
— Все равно, приятно слышать, что хоть кто-то хватил твою работу, — значительно произнесла Перл, поворачиваясь к поляку с благодарной улыбкой. — Очень приятно познакомиться!
— Взаимно, — подтвердил гигант с белозубой улыбкой, подчеркивающей его молодость.
Он и впрямь выдающийся представитель славянской части человечества, отметила про себя Перл, рассматривая привлекательное, почти мальчишеское лицо и длинные пшеничные волосы. Но, в отличие от Фелиции, все это оставило девушку равнодушной. Когда же Тадеуш повернулся к Фелиции и обнял ее за талию, Перл поняла, что великолепный поляк не смотрит ни на кого, кроме своей невесты.
— Мы очень благодарны тебе, Перл. — Сестра, очевидно, разглядела бурю в глазах брата, потому что постаралась поскорее увести Тадеуша. — Завтра поговорим.
— Ну? — Вебер несколько секунд смотрел Перл в глаза, и она выдержала это. — Ты считаешь, что они выглядят как идеальная пара?
— А разве они обязаны так выглядеть? — сухо осведомилась девушка. — Важно, что между ними происходит.
— Не начинай опять свою чепуху, — проворчал Патрик. — Особенно после шоу, которое ты разыграла с этим здоровяком.
— Что? — Перл застыла от удивления. — Что ты подразумеваешь?
— Я не подразумеваю. Я говорю простым и понятным языком, что этот поляк флиртует направо и налево самым возмутительным образом, а ты его поощряешь.
— Я никого не поощряю! — негодующе крикнула Перл. — И он совсем не флиртовал. Ты что, не видишь, как он любит твою сестру? Это был дружеский жест, не более того.
— Который он довел до совершенства, — мрачно согласился Патрик, — и постоянно применяет его к противоположному полу, насколько я успел заметить.
