У Рэнда не было никакого желания продолжать этот разговор. Единственное, чего он хотел в этот момент, так это долгого, страстного, доводящего до обморочного состояния поцелуя. Близость совершенного зовущего женского тела заставляла его забыть обо всем. Рэнд крепче обнимал Тори за талию.
– Ты сама подорвала во мне доверие к тебе, – прошептал он, наклоняясь к ней. Тори почувствовала прикосновение его губ. Поцелуй был, может быть, и не очень страстным, но многообещающим. Отстранившись от Рэнда, Тори тихо ответила:
– Я знаю, что во многом виновата. Но когда два человека вступают в брак, они делят не только постель, но и ответственность. А ты не мог этого понять!
Рэнд знал, что Тори права. Он не смог стать для нее ни хорошим мужем, ни страстным любовником, ни верным другом. И только прошлой ночью понял, что такое настоящая близость с женщиной. До этого Рэнд не знал, что возможно такое полное слияние и взаимное угадывание любого желания.
Рука мужчины вновь обхватила талию спутницы. Тори почувствовала, как совсем рядом гулко бьется его сердце.
– Рэнд, – прошептала она, тяжело дыша.
Он хотел ее! Значит, напрасны были опасения, что Рэнд, опомнившись после сумасшедшей ночи, вновь станет холодным и неприступным!
Он обнял ее обеими руками и прошептал:
– Извини. Может быть, я покажусь тебе грубым и даже циничным, но мое изголодавшееся за месяцы воздержания тело опять требует удовлетворения!
– Воздержания? Не хочешь ли ты сказать, что все это время у тебя никого не было?
Тори смотрела на Рэнда широко открытыми глазами. Сама мысль о том, что ее муж целый год прожил без женщины, казалась ей невероятной. Она не могла в это поверить.
Рэнд отчужденно сказал:
– Твоя реакция заставляет задуматься. За кого ты в конце концов меня принимаешь? – Тори опустила глаза и промолчала. Рэнд заговорил вновь: – У меня, как ни странно, есть моральные принципы. Я женатый человек, как и ты – замужняя женщина. И если ты была верна мне все это время, то почему я должен был вести себя иначе?
– Я не сомневалась в твоих принципах. – Она на мгновение замолчала, подбирая нужные слова. Затем неуверенно продолжила: – Мне просто показалось, что… ты,… ты……
– Я – что? – нетерпеливо перебил ее Рэнд.
Тори протянула руки и ладонями погладила его лицо. Они смотрели друг другу в глаза и дышали в такт. Она прошептала:
– Мне казалось, что такой неотразимый мужчина не может долго оставаться один.…
Их лошади стояли бок о бок. Рэнд и Тори сжимали друг друга в объятиях. Но этого им казалось мало. Оба жаждали большей, нераздельной близости.
Рэнд сгорал от желания вновь слиться с этим гибким и податливым телом, ощутить его теплоту, раствориться в нем до конца. И как странно! Он был женат на Тори уже несколько лет, но только сейчас понял, что секс – это далеко не все, что требуется для того, чтобы стать настоящими любовниками! За простым физиологическим влечением друг к другу должно стоять нечто гораздо большее. Чувственность, плотское желание и его удовлетворение не стоят ничего без глубокой и благородной духовной близости, к которой они являются всего лишь прологом.
Рука Рэнда скользнула по бедру Тори и легла на ее колено. По телу молодой женщины словно побежал электрический ток. Ее руки обхватили шею Рэнда. Их губы слились в долгом поцелуе. Окружающее перестало для них существовать. Были только он и она. Даже лошади вдруг притихли и стояли неподвижно…
Наконец Кастард стала проявлять нетерпение. Она замотала головой и сделала шаг в сторону. Увидев, что еще мгновение – и Тори свалится на землю, Рэнд с сожалением развел руки. Они поехали шагом к северным пастбищам.
У сарая их поджидал Керт. Видимо, догадавшись о причине опоздания, он скорчил недовольную физиономию. Рэнд сразу почувствовал себя неловко. Спрыгнув с коня, он примиряюще похлопал Керта по плечу и виновато сказал:
– Расседлай, пожалуйста, лошадей, пусть попасутся. Мы поедем на джипе, – подойдя к Тори, он шепнул ей на ухо: – Ты знаешь, чего я сейчас хочу больше всего?
– Да?
– Видеть тебя лежащей в костюме Евы на постели из клевера. Пойдем, я отвезу тебя в одно очень уютное местечко.
Тори с испугом посмотрела на мужа. Но страстное желание снова властно напомнило о себе, и она, послушно кивнув головой, пошла за Рэндом к навесу, где стоял джип.
Рэнд открыл дверцу, усадил жену и включил мотор. Через полминуты они уже неслись через луг к северным пастбищам….
Маккейны давно выгородили у северной границы ранчо участок для семейных прогулок, где ничего не сеяли и куда не пускали скот. Поле пересекал живописный ручей, обрамленный старыми развесистыми ивами, которые скрывали участок от посторонних взглядов. До горизонта землю покрывал высокий цветущий клевер, наполнявший воздух пряным ароматом.
Рэнд остановил машину и, не выключая приемника, подал руку Тори. Та легко спрыгнула на землю и вопросительно посмотрела на супруга:
– А зачем радио?
– Разве тебе не нравятся итальянские песни о безумной любви? – усмехнулся Рэнд. – Плачидо Доминго так страстно их поет!
Оба рассмеялись и, взявшись за руки, побежали вдоль ручья. Вслед им неслась томная мелодия «Голоса в ночи». Рэнд не спускал с жены глаз и поэтому чуть было не свалился в воду.
– Осторожнее! – воскликнула Тори. – Сломаешь ногу и опять скажешь, что я виновата.
– А кто же еще? – подзадорил ее Рэнд.
Тори чувствовала, что его переполняет желание. О неприкосновенности своего тела она не заботилась, так как страстно любила этого человека. Но как быть с сердцем? Ему требовалась стопроцентная взаимность, а вот в ней-то Тори вовсе не была уверена.…
Она остановилась и сняла сапоги. Оглядевшись, освободилась и от шаровар. Рэнд бросил жадный взгляд на ее стройные, уже успевшие загореть ноги. Тори заметила это и смутилась. Взяв ее за руку, Рэнд тихо сказал:
– Не стесняйся!
Он был прав. Не для того ли они приехали сюда, чтобы на время оставить ложную застенчивость и стыдливость? Тори развязала ленточку и распустила свои роскошные густые волосы. Рэнд во все глаза смотрел на эту фею у ручья, и у него, как у школьника, дрожали коленки…. Ему не терпелось поскорее увидеть ее совсем обнаженной – и в то же время он боялся дотронуться до этого божественного тела.
– Умоляю тебя… – прошептал Рэнд.
Тори, видя его неожиданную робость, почувствовала себя совершенно независимой и отчаянно смелой. Пальцы были послушными, а движения уверенными, когда она расстегивала пуговицы на воротничке свитера и снимала его через голову. Вслед за свитером и шароварами на землю упала майка, а затем лифчик. На секунду прервав стриптиз, Тори бросила озорной взгляд на остолбеневшего Рэнда и картинным движением спустила вниз трусики, вышитые золотыми рыбками.
