— Надеюсь, драгоценности застрахованы, — заметила Валери.
— Естественно, — безо всякого выражения ответил Тимоти. Он обратил внимание на реакцию племянницы, но не удивился — слишком долго знал родственницу и так же давно познал ей цену.
Позже молодежь села за карты, а Тимоти и тетушка Камилла вспоминали былое. Валери наблюдала за игрой изумрудов и бриллиантов на запястье Эвелин, когда та сдавала.
— Ты хоть представляешь, сколько они стоят? — презрительно спросила Валери.
— Меня это не волнует. Они нравятся, потому что принадлежали моей бабушке, а теперь дедушка подарил их мне.
Глаза завистницы мрачно сверкнули:
— Мне он никогда не делал подобных подарков. Потому что я дядюшке Тимоти никогда не нравилась.
— Нет, что ты, конечно, ты ему нравишься! — запротестовала Эвелин, но, вспомнив, что дед говорил о Валери, отвела взгляд.
— Нет, я ему не нравлюсь, — зло повторила кузина. — Но тебе это только на руку, не так ли? Потому что так легче было впорхнуть сюда и все захапать! У тебя такие огромные наивные глаза и милая невинная улыбка! Ты ловко поймала на крючок старика, правда? Он тебя обожает и оставит все, что накопил. Ну что ж, его ты обхитрила, но меня не обмануть.
— Я люблю деда! — стала горячо возражать Эвелин. Она раскраснелась от возмущения. — Меня не интересуют его деньги.
Валери скривила губы.
— Неужели ты признаешься в этом?
Эвелин грустно посмотрела на кузину. Она никогда не сможет убедить Валери, что ей нужна любовь дедушки, а не чековая книжка. Черная зависть туманила мозг мисс Карсон. Стелилась ядовитой дымкой и отравляла все окружающее Валери.
Закончив партию, девушки поднялись в комнату Эвелин. Хозяйка совершенно забыла, что на столике лежит «Пучина» колумбийского автора Риверы. Валери полистала книгу, потом внимательно посмотрела на девушку.
— Ты собираешься ехать в Колумбию? Или…
Эвелин пожала плечами.
— О, тетушка Камилла зовет тебя… Должно быть, приехало такси.
Боже, почему жизнь такая сложная, подумала Эвелин, когда они с дедом распрощались с гостями.
— Я предупреждал, эта парочка испортит нам Рождество, — ворчал Тимоти, пристально глядя на внучку.
— Ты здорово обидел Валери, сделав мне очень дорогой подарок, — заметила Эвелин, и дед сердито рассмеялся.
— Ты — моя внучка, и только ты имеешь право получить драгоценности твоей бабушки!
Но девушка мудро рассудила, что зависть не нуждается в объяснениях. Кузина понимала только одно — Эвелин получила то, о чем она, Валери, больше всего мечтала. И этого достаточно, чтобы мисс Карсон возненавидела родственницу.
Передача компании началась после рождественских каникул, и офис гудел от разных слухов. Некоторые служащие, всю жизнь проработавшие в этой фирме, боялись, что потеряют работу.
— Новая метла по-новому метет, — мрачно говорили они, прикидывая шансы остаться на насиженном месте.
Эвелин пыталась как-то подбодрить персонал, но ничего не знала о планах Тэлворта и нового управляющего — Энтони Адамса.
За день до вступления Адамса в должность Макферсон перебрался из своего кабинета в другое помещение в противоположном конце коридора.
Энтони Адамсу на вид давали около тридцати. Высокий, худощавый мужчина с серьезными карими глазами и темно-русыми волосами. Поначалу новый управляющий держался весьма скованно, разговаривая с Эвелин.
— Мне не хочется создавать каких-нибудь трудностей для мистера Макферсона — понимаю, как ему все это неприятно. Когда я здесь работал, ваш дедушка был очень добр ко мне.
— Я знаю, что он вас весьма ценит.
Энтони улыбнулся.
— Приятно слышать. Мисс Фокстер, вам нравится работать в отделе реализации? Мне кажется, что ваш дедушка не стал бы возражать, если бы вы работали со мной. Конечно, у меня есть секретарь, но мне понадобится толковый помощник, который знает всех и вся. Вы могли бы стать моей правой рукой.
Конечно, дедушка будет доволен ее повышением. Эвелин, не раздумывая, приняла предложение, и в следующий понедельник приступила к новым обязанностям.
Ей нравился Энтони, и работать с ним приятно. Эвелин была признательна Адамсу за внимательное отношение к бывшему боссу — теплое, уважительное и бережное. Энтони постоянно спрашивал у Тимоти совета, заботился, чтобы он получал полную информацию о состоянии дел в фирме. Эвелин быстро подружилась с Адамсом.
— Милый мальчик старается, чтобы я не чувствовал себя выброшенным за борт, — грустно улыбался Тимоти.
— Действительно, приятный человек! Мне он нравится, — согласилась внучка. — Энтони всегда приглашает меня на свои встречи со служащими. А потом просит рассказать, есть ли у них дети, как они живут, чем увлекаются. Надо отдать ему должное, Энтони никогда ничего не забывает и не путает. Когда вызывает служащего в следующий раз, он интересуется здоровьем жены, успехами детей в школе или как выступал фаворит в Эскоте. Людям нравится внимание.
Тэлворт появлялся в офисе несколько раз в неделю — узнать, как идут дела. Приняв Адамса, Тимоти все еще обижался на Тэлворта.
— Что ему здесь нужно? — проворчал Макферсон, видя, как «роллс» Марка въезжает на стоянку. — Мы нормально работаем, и нечего дышать нам в затылок. — И он направился в свой кабинет. Адамс находился на фабрике, и Эвелин пришлось одной встречать гостя. Она покраснела, когда Марк вошел в кабинет.
— Здравствуйте, мистер Адамс сейчас в цехах.
Тэлворт сдержанно кивнул.
— Я присоединюсь к нему. Как работается?
— Очень хорошо, спасибо. — Но что-то в выражении лица Марка взволновало девушку.
— Вчера проезжал мимо вашего дома.
— Вот как? — Эвелин непонимающе смотрела на него. Что-то странное слышалось в его голосе.
— И видел у дома машину Мейвора.
Синие глаза сверкали, и Эвелин занервничала. Дерек приезжал, чтобы уговорить Эвелин пойти куда-нибудь. Вчера вечером он целых тридцать минут потратил на уговоры и мольбы пойти на каток. Она не знала, как отделаться от навязчивого поклонника и в то же время не обидеть его.
— Мне казалось, вы перестали встречаться! — резко бросил Тэлворт. Его лицо стало неприветливым, и Эвелин растерялась.
— Я с ним и не встречаюсь, — стала оправдываться она, — но не знаю, как его убедить, чтобы перестал приезжать. Постоянно твержу об этом, но мои слова остаются без внимания.
— Если вы твердо это решили, он обязан забыть дорогу к вашему дому! — В голосе Марка звучало сомнение, видимо, он до конца не верил в то, что можно дать от ворот поворот отпрыску старинной дворянской фамилии.
