— Ах, так?! — прорычал он. Схватил Деби за талию, резко приподнял и повернул к себе спиной, заставив встать коленями на сиденье. Ей пришлось крепко ухватиться за спинку. Теперь ее обнаженные груди заскользили по мягкой прохладной коже, что создавало особый контраст, заставляя отчетливее ощущать жар их тел.
Почему она так безропотно подчиняется? Виной тому шок или ее безумное желание? Видимо, и то, и другое. Когда Барт поднял ей сзади юбку, Деби не вымолвила ни слова, дыхание перехватило.
— Какое великолепие! — лихорадочно бормотал Барт, лаская обнаженные ягодицы и бедра. — Как шелковые…
Деби упивалась ощущениями, оказавшимися столь поразительными. Теперь ее спина выгнулась еще больше, а ягодицы еще сильнее приподнялись навстречу его жарким ладоням.
О, что это были за прикосновения! Дразнящие, мучительные, сладостные…
Наконец он дьявольски умело раздвинул одной рукой ее ноги, ладонью проник между ними, лаская снизу живот, пушистое женское лоно, причем одновременно другой рукой продолжал делать то же самое сверху. Деби затрясло как в лихорадке. Ей еще никогда не приходилось испытывать подобные эротические ощущения, в жизни не доводилось столь беззастенчиво предаваться любовным утехам. Тело ее пылало, желание дойти до конца так и рвалось изнутри.
— Барт, ну пожалуйста, — прошептала она.
Он всем телом навалился, приник к ней, положил свои руки на плечи Деборе, его дыхание толчками билось рядом с ее ухом.
— Скажи, чего же ты хочешь, — судорожно прошептал он. — Произнеси вслух.
— Тебя, — простонала она.
— Нет, дорогая, ты не меня хочешь, а лишь вот это…
Крик вырвался у Деби, когда Барт грубо, по-звериному вошел в ее плоть. Она изо всех сил вцепилась руками в спинку сиденья, принимая в себя всю мощь его посылов. Боли не было, все поглотило движение внутри нее в бешеном ритме горячечной взаимной страсти.
Буря и шквал были ничто в сравнении с пронзительным, острым пиком наивысшего наслаждения. Деби забилась в последней конвульсивной дрожи. Почти одновременно то же самое произошло с Бартом. Опустошенный экстазом, он, обмякнув, сполз на сиденье, развернул Деби к себе лицом и поцеловал. Когда кончики их языков встретились, электрический разряд вновь сотряс их тела, завершающий пароксизм принес обоим тихое, умиротворяющее блаженство…
Деби вдруг отчетливо поняла, что произошедшее между ними не стало примитивным актом совокупления, а оказалось куда более значимым событием в их жизни. Все ужасные призраки прошлого наконец остались позади и теперь… теперь…
Она трепетно погладила его по щеке. Этот жест вывел Барта из оцепенения.
— Милая моя, — единственное, что произнес он, но сколько в этих скупых словах было нежности.
— Обними меня, — попросила Деби.
Он притянул ее к себе, крепко обхватил руками.
— Поговори со мной.
— О чем?
— О нас… Скажи, что любишь меня.
Дебора почувствовала, как он напряженно замер, однако решила не отступать.
— Ради Бога, Барт, ведь я люблю тебя… Думаю, что всегда так было. Просто не осознавала этого до конца.
— Деби, брось шутить со мной.
— Я не шучу. Я говорю вполне серьезно.
Его молчание испугало ее.
— А ты разве не любишь меня, Барт? — спросила она, с ужасом думая, что, возможно, совершила самую непоправимую ошибку в своей жизни — куда большую, чем неудавшийся брак с Муром.
Очень тихо Барт наконец произнес:
— Ты сама знаешь, что люблю.
Вздох облегчения вырвался из груди Деби.
— Повтори!
— Нет. Я никогда и ничего не повторяю дважды!
— Тогда скажи, когда мы поженимся?
— Когда я попрошу тебя об этом.
— Хм… Ладно. Намекни хотя бы на срок… Отважишься сегодня? Завтра утром? Или собираешься заставить меня ждать неделю или две?
— Ну что за несносная женщина!
— Зато самая счастливая. О, Барт! Я никогда не была такой счастливой! Никогда и ни с кем.
— Даже со своим бывшим мужем?
— С ним уж тем более.
— Ты разве не любила его, Деби?
— Нет.
— Тогда почему вышла замуж?
— В силу ряда заблуждений.
— Любопытно, каких?.. Польстилась на широту его материальных возможностей?..
— Не только… Хотя, если честно, деньги играли определенную роль. Как, впрочем, и обаяние, и лесть, и его умение красиво ухаживать… Мур Даймонд был на пятнадцать лет старше, и я буквально не могла устоять. Он обещал подарить мне весь мир, когда поженимся…
Палмер хотел что-то сказать, однако Дебора остановила его.
— Не перебивай, пожалуйста, иначе не смогу быть до конца откровенной…
Барт слегка сдавил ей ладонь, явно стараясь подбодрить.
— Мне весьма импонировала явная увлеченность обаятельного опытного мужчины. Приятно сознавать, что кто-то сходит с ума от любви к тебе, если… если ты всю жизнь чувствовала себя одинокой… Когда он заявил, что умрет без меня, я ему поверила. Откуда мне было знать, как далеко не совпадают наши взгляды на супружескую жизнь…
— И в чем же вы расходились? — осторожно спросил Палмер.
— Прежде всего, он не хотел детей. И даже подверг себя стерилизации. Но Мур признался в этом не сразу — только когда на моем пальце уже оказалось обручальное кольцо… От меня как от жены требовалось постоянно выглядеть эффектной, будто манекен в модной витрине, постоянно в обществе демонстрировать свою любовь к нему… И в постели он властно понуждал к тому же. Без рабского послушания не получал сексуального удовольствия и выходил из себя… Вероятно, если бы я переспала с ним до свадьбы, то поняла бы, что Мур не способен сделать меня счастливой.
— А почему ты не переспала с ним до свадьбы?
— Не испытывала желания. Одно это должно было меня насторожить. Хотя, кажется, именно мое упорство заставляло его проявлять повышенную активность.
— Он думал в качестве награды вкусить от плода невинности?
— Нет. Я призналась, что у меня был кое-кто… нанесший мне смертельную обиду… и что я не хотела бы обжечься вновь.
— Не напоминай мне об этом, Деби, — тяжело вздохнув, сказал Барт. — Та проклятая ночь преследует меня всю жизнь! Ты и представить себе не можешь, как я жалел, что так обошелся с тобой. Только полный идиот мог не понять, не почувствовать чисто физиологически, что ты тогда дарила мне. Я заслуживал куда более суровую кару, чем твое презрение!
— Давай поскорее все забудем, Барт. Давай смотреть вперед. В молодости всем нам свойственно ошибаться. Взять хотя бы мой брак с Муром.
— Но по крайней мере в постели ты была им довольна?
Дебора вздохнула.
— Иногда ему кое-что удавалось, но особых впечатлений у меня не осталось. Он, конечно, винил меня. И был прав. Я не любила его, потому и секс стал проблемой…
