— У тебя потрясающие родители. И Джолин очень дружелюбна. С Ларри мне не довелось долго пообщаться.
Хантер на миг прикрыл глаза, потом посмотрел на Слэйда.
— Я всегда чувствовал себя приемышем. И всегда мучился одиночеством. Это трудно объяснить.
— Я знаю, что такое одиночество, оно никогда не покидает меня. Но теперь, когда я увидел тебя, — теперь все по-другому.
Хантер кивнул.
— Мама с отцом рассказали тебе, что случилось много лет назад? Почему нас разлучили?
Слэйд покачал головой.
У Хантера был задумчивый вид.
— Настанет черед и для этого. Они сами должны тебе все рассказать. Сколько ты сможешь пробыть здесь?
— На этот раз недолго. Но потом я вернусь.
Сначала ему надо удостовериться, что Эмили сможет управиться без него.
Счета за пребывание в больнице пришли на другой же день после отъезда Слэйда, и Эмили поняла, что попала в трудное положение. Счета оказались последней каплей. Она достала визитную карточку агента по недвижимости и позвонила ему. Он охотно побеседовал с ней, и она в тот же день съездила в город, чтобы с ним встретиться.
Глупо было бы надеяться, что она сможет управляться с ранчо, имея на руках двоих детей. Они переберутся в Биллингс, и она устроится на работу клерком или машинисткой. Может, пройдет обучение на компьютерных курсах. Она сделает все, чтобы обеспечить детей.
Когда раздался телефонный звонок, у нее подпрыгнуло сердце. Со дня отъезда Слэйда она вздрагивала при каждом звонке, уговаривая себя, что это не может быть он. Ведь он не собирался возвращаться.
— Эмили? — спросил низкий баритон, который она тотчас узнала.
— Привет, Слэйд.
Она старалась говорить ровным тоном. Это ведь всего лишь незнакомец, которого она наняла выполнить кое-какую работу по хозяйству.
— Как дела? — спросил он обеспокоенным тоном.
Ни к чему ей его заботливость.
— Прекрасно.
— Марку понравились соревнования?
— Он не пошел.
Эмили долго уговаривала сына, обещая позвать Рода О'Нейла, но Марк оставался непреклонен: раз нельзя пойти со Слэйдом, то он вообще не пойдет.
— Он все еще злится на меня?
— Я пыталась объяснить ему, но Марк жутко расстроен. Как дела у Хантера?
— С ним все будет в порядке.
В голосе Слэйда чувствовалось облегчение и что-то еще, похожее на ликование. Видно, он нашел родственную душу.
— Замечательно.
— Эмили!
— Что?
— Перестань разговаривать со мной так, будто я — это не я, а ты — это не ты. Я скоро вернусь.
— Ты возвращаешься?
— Я же говорил, что вернусь.
Раз он возвращается, ему надо кое-что сообщить.
— Я выставила ранчо на продажу, а сама перебираюсь в Биллингс.
— Что?! Когда это произошло?..
— Больница прислала счета, и я просмотрела налоговые квитанции за прошлый год. Я не могу остаться здесь, Слэйд, просто не могу. Мне надо устроить жизнь Марка и Аманды, а не цепляться за прошлое.
Они долго молчали.
— Завтра я приеду, и мы все обсудим, — проговорил, наконец, Слэйд.
— Нечего обсуждать.
— Еще как есть. Не предпринимай ничего, о чем будешь потом сожалеть. Пока я не приеду. Понятно?
Она уже совершила нечто, о чем сожалеет, — она безумно влюбилась в Слэйда.
Когда на горизонте замаячил дом, Слэйд сильней нажал на газ. Он скучал по Эмили и ранчо больше, чем мог предположить.
Разговор с Хантером и его родителями о том, что произошло более тридцати лет назад, казалось, отошел в прошлое. Хантер жутко переживал, что Морганы оставили Слэйда в приюте. Но, как сказал брату Слэйд, рискованно переходить по сожженным мостам. Они нашли друг друга, и остальное теперь неважно.
Поставив машину, Слэйд подхватил вещевой мешок и поспешил в дом. Он распахнул дверь в кухню и почувствовал такой прилив любви от представшей его взору картины, что остановился как вкопанный. Марк сидел за столом, выполняя домашнее задание, а на кухне, как всегда, витали потрясающие запахи. Эмили помешивала что-то на плите, и Слэйду больше всего на свете захотелось подойти к ней, обнять и целовать, целовать, целовать. Но он только стоял и любовался ее улыбкой.
Эмили обрадовалась, увидев его.
— Как прошел полет?
Он бросил мешок на пол и снял куртку.
— Просто замечательно. Привет, Марк, как дела?
Марк отложил карандаш и пробормотал:
— Я пойду в свою комнату.
Эмили нахмурилась.
— Слэйд поздоровался с тобой, Марк, веди себя вежливо.
Мальчик взглянул на мать. Потом на Слэйда.
— Привет, Слэйд, — произнес он. — Теперь мне можно идти?
— Может, сначала поговорим? — спокойно предложил Слэйд. — Мне сказали, ты не пошел на соревнования. — Он взял стул и сел напротив Марка. — Мне очень жаль, что я не смог пойти с тобой, но ты напрасно не позволил маме позвать Рода.
— Род не… — Мальчик на миг запнулся. — Род не похож на папу. Со всеми пришли папы.
Слэйд прокашлялся.
— Ты позволишь мне загладить вину? — серьезно спросил он.
— Как? — спросил Марк с любопытством.
— Дай подумать до завтра, идет?
Мальчик на миг задумался, а потом согласно кивнул.
Из гостиной послышалось попискивание проснувшейся Аманды. Марк вскочил со стула и побежал к сестренке.
— Скажу ей, что ты скоро придешь.
Эмили выключила духовку и собиралась пройти мимо Слэйда, но он поймал ее за руку.
— Позволь дать тебе денег, чтобы сохранить ранчо.
— Ты не представляешь, во что это обойдется.
— А ты не представляешь, сколько я скопил. Я работаю с восемнадцати лет и почти ничего не тратил.
Она долго молчала.
— А почему ты предлагаешь эти деньги мне? — наконец спросила она.
— Потому что мне они не нужны, а тебе нужны.
Он готов был поклясться, что ответ разочаровал ее, но не мог понять, почему.
— Я не могу принять от тебя деньги, Слэйд. Я должна сама обеспечить жизнь Марка и Аманды.
— Не хочешь принимать в дар, бери в долг.
Она яростно замотала головой.
— Я потому и иду на это, что хочу выбраться из долгов. Только не подумай, что я не чувствую к тебе благодарности, поверь, это не так.
Слэйд все не выпускал руку Эмили.
— Тебе и вправду хочется продать «Две отметины»?
— Нет, мне вовсе не хочется продавать, но выхода нет. Я уже говорила с агентом по недвижимости. Завтра еду в город подписывать бумаги, в понедельник ранчо выставят на продажу.
— Почему ты не хочешь принять от меня помощь?
Ему хотелось обнять ее, осыпать поцелуями, утолить накопившуюся тоску по ней.
— Я и так злоупотребила твоей помощью, Слэйд. Нам обоим пора заняться своими делами.
