— А разве могут? Папа, например, никогда не мог. И ты…
— И я тоже, — закончил он за нее. Положи в руки ей на талию, он притянул ее к себе.
— Я просто отвлекся.
— Отвлекся?
— Задумался о тебе.
— Обо мне?
— И о том, что снова хочу тебя целовать. — Он демонстративно оглядел ее фигуру сверху донизу. — Всю, до последнего дюйма.
Дыхание ее участилось. Он усмехнулся:
— Ну а теперь найди соду.
Кайл понимал, что они ведут опасную игру. Игру без правил. Но ему нравилось придумывать правила на ходу.
Выждав с минуту, он подсказал:
— На верхней полке.
Стараясь не терять головы, он включил горелку и вылил яйца в миску; Мэган тем временем со стуком поставила банку с содой на стол. Отмерила сахарную пудру, добавила масло и ванилин.
— Теперь яйца, — сказала она.
— Дай-ка мне.
Пора сменить диспозицию. Добавив в смесь яйца, Кайл встал у Мэган за спиной, помогая ей вымешивать тесто. Одну руку он положил поверх ее руки на деревянную ложку-мешалку, а другую — ей на грудь, поглаживая ее в такт круговым движениям ложки.
Синхронные движения их рук становились все медленнее и медленнее.
Она прислонилась к нему спиной, и он слегка прикусил ей мочку уха.
— Теперь муку, — скомандовала она слабым голосом.
Что же касается Кайла, он даже и не пытался говорить.
Не отмеряя, а прямо на глазок, как делала его бабушка, молодой человек высыпал в миску муку и щепотку соды, не преминув попутно дотронуться до Мэган.
Когда они снова, тем же манером, взялись за ложку-мешалку, мука так и разлеталась во все стороны, подобно белому снегу за окном.
Лацканы ее халата разошлись, и вид шелковистой кожи заставил Кайла вдруг совершенно забыться.
Высвободив руку, он провел кончиками пальцев вдоль ее шеи, а затем, не удержавшись, — ниже, в глубину халата.
Она обмерла. Ложка со стуком выпала у нее из рук.
— Кайл?..
— Что?
— Тесто должно постоять на холоде два часа.
— Слава Богу!
Дрова в камине щелкали и потрескивали.
Одержимый желанием, подгоняемый нетерпением, Кайл безуспешно пытался развязать узел на поясе ее халата.
Пальцы Мэган нащупали пряжку у него на ремне. Охваченная такой же лихорадочной спешкой, она царапнула ногтями его кожу — и Кайл резко втянул в себя воздух.
— Извини.
Он не ответил, продолжая свою борьбу с поясом. Она отпустила его пряжку и ловко развязала узел. Кайл проел ладонями по ее плечам — и халат, соскользнув, опустился у ее ног. Она стояла перед ним совсем нагая.
Безумное, необузданное желание охватило его.
В считанные секунды Кайл избавился от джинсов.
Он оторвался от нее ровно на столько, сколько потребовалось, чтобы воспользоваться средством защиты, и без прелюдий, сразу и полностью, вошел в нее.
Она вскрикнула и притянула его к себе.
Движения их были так согласованны, словно они представляли собой две половины некоего более совершенного целого.
Для Кайла это был не просто секс. Нет, это действо начинало напоминать какой-то сокровенный ритуал, и все чувства, с ним связанные, неизмеримо превосходили все, что он когда-либо испытывал. Теперь ему мало было ответной реакции ее тела, которое она так щедро ему дарила, — он хотел, чтобы она отдала ему свое сердце.
Губы их сблизились, языки слились.
Кайл стиснул зубы, не желая испытать удовлетворение прежде, чем удовлетворит ее. Лоб его стал мокрым от выступивших на нем бусинок пота.
— Кайл! — простонала она и, прижавшись к нему, замерла.
Тонкая нить самообладания тотчас же оборвалась — и наступило сладостное облегчение.
Такая поспешность обычно не была ему свойственна. Но, взглянув на Мэган и увидев на ее затуманившемся лице блаженную улыбку, Кайл разом избавился от всяких сожалений.
Счастливый любовник перевернулся на бок. Волна страсти схлынула; теперь он мог позволить себе неторопливо рассмотреть и обласкать ее тело.
Он начал перебирать ее волосы, наслаждаясь тем, как густые пряди проскальзывают между пальцами. Потом провел пальцем по ее бровям, повторив их тонкий, изящный изгиб. Очертил контур губ. Медленными, неторопливыми движениями исследовал груди.
Глаза Мэган были открыты, и в них опять сверкали золотистые искорки. Они светились ярким отблеском только что испытанного физического наслаждения.
Теперь внимание Кайла перешло на венчик вокруг соска. От этих дразнящих движений ее тело непроизвольно и прихотливо изгибалось в истоме, а бедра приподнимались над простыней.
— Скажи мне… — мягко, но настойчиво попросил он, — скажи, чего тебе хочется?
Она замотала головой.
— Вот так хорошо? — спросил он, водя языком вокруг ее затвердевшего соска.
— Д-да.
В сладостной неге Мэган извивалась всем телом; голова ее металась по подушке, а руки судорожно сжимали края простыни.
А когда он, спустившись ниже, стал гладить ее между ног, судорожная дрожь прошла по ее телу. Мэган вцепилась в него, требуя большего. Он подчинился, чуть сильнее надавил пальцем на самый чувствительный бугорок ее плоти, и она закричала.
Позже, слегка остыв, Кайл осознал, что, хотя это он обещал подарить Мэган воспоминания, она самоотверженно дала ему больше, чем он сам когда-либо смог бы ей предложить.
— Скалка? — Мэган задумчиво поморщилась. — Никогда ею не пользуюсь. Может, в ящике под плитой?
Пока она разделяла тесто на две части, ее помощник по кулинарному делу разыскал скалку.
— Нашел! — самодовольно объявил он.
— Значит, на этот раз ты не слишком отвлекался.
Мэган подошла к нему, отважно ступая босыми ногами по холодному полу.
С Кайлом ей не страшны были ни холод, ни отсутствие электричества. да ей и не было особенно зябко. Вдвоем они выделяли столько энергии, которой хватило бы отопить целое помещение. Встав на цыпочки, она обвила руками его шею и поцеловала в нижнюю губу.
В ответ он сжал зубами мочку ее уха — возбуждающее, электризующее тепло волнами пробежало по ее телу, по самым тайным, интимным местам.
— Эй, а как же печенье? Эдак мы с тобой никогда не утолим голод, — запротестовала Мэган, когда он крепко прижал ее к себе, вызван новый прилив желания.
— Похоже на то.
Глаза Кайла уже привычно потемнели — и Мэган испытала легкую дрожь. Чуть прикусив губу, она с трепетом ждала продолжения.
Он расстегнул молнию и сбросил джинсы на пол.
— Погоди секунду.
Она залюбовалась его стройным, сильным, мускулистым телом, не замечая, что он раздевает ее.
