Они уже выпили чайник чая, съели килограмм конфет, а от сыщиков не было ни звука. Эта тишина напрягала и нервировала. Тишина была осязаемая, и опускалась на плечи девчонок большими хлопьями, как снег в Новогоднюю ночь. Она холодила и давила на плечи, словно там уже было по целому мешку этого мифического снега.
— Слушай, Кирка, а может их подловили? — Выдвинула свою версию Малаша.
— Не хочу об этом думать. Даже запускать в мозг такие выражения. И произносить всё это вслух тоже. Слова живые, и могут перемещаться в пространстве и во времени. Нужны только позитивные мысли. — Кира так переживала, что у неё перестала болеть рука, потому что заболело сердце. Сейчас, в данную минуту она больше ощущала давление в груди, чем боль в руке.
Фрейд, словно чувствовал волнение девчонок, поэтому спокойно сидел на коленях у Киры и урчал на все лады: фурррр, фырррр, фарррр. От него исходили вибрирующие волны, как от радара. Они окружали Киру и Малашу своими тёплыми колебаниями, и казалось, что им от этого легче на душе. Как-то спокойнее.
— У тебя на коленях лежит успокоительная таблетка, — смеялась Малаша. — От Фрейда идёт такой покой и уют, что нам даже волноваться не нужно. У него на морде написано, что мы с тобой напрасно сеем бурю. Кругом тишь и благодать. Да, детка, — обратилась Малаша к коту, вроде он мог ей ответить.
«Нашла детку. Да я старше тебя. Мне уже восемь лет. А по-кошачьему, это больше тридцати. Понятно, салага? Портянок ещё не нюхала, а туда же».
Но всё равно, какой бы Фрейд не был спокойный, у девчонок волнение в душе росло по нарастающей. Чем дольше был телефон в зоне недоступности, тем выше был накал взволнованности. Казалось, ещё немного, и они вспыхнут, взорвутся, как лампочки, когда повреждена электропроводка. А по-простому замыкание.
— Слушай, Кира, давно хочу спросить, ты уже чувствуешь Германа своим мужем, или он ещё пока твой парень? — Малаша говорила спокойно, но глаза её смеялись.
— Не знаю, — улыбнулась Кирка. — Если честно, я уже начинаю привыкать к тому, что мы живём вместе. Он, правда, до сих пор спит в большой комнате, и мы еще, так сказать, не выполняем свои супружеские обязанности, но, чувство, что мы с ним одно целое меня не покидает. Причём, это чувство у меня появилось не тогда, когда я узнала, что он на самом деле мой муж, а намного раньше. Я даже могу сказать когда.
— Ой, как интересно! — Воскликнула Малаша и захлопала в ладоши. — Я как будто читаю захватывающий роман. Ну, говори быстро, когда?
— Когда мы с ним сидели в ресторане в Киеве, и он мне сказал, что я — часть его души. Понимаешь, у меня тогда всё внутри перевернулось. Я вдруг поняла, что это правда. Мало того, мне мгновенно стало понятно, что он и есть моя вторая половинка. Что мы одно целое.
Говорят, свадьбы происходят на небесах. Не знаю, как у кого, но мой брак точно освящен самим небом. Наши судьбы в трудную минуту столкнулись, и провидение решило нас больше не разлучать. Я — счастливый человек. В моей жизни свершилось чудо. А это не каждому дано. Я благодарна судьбе, доле. Не знаю, кого ещё благодарить. Наверное, тебя за то, что нас познакомила. И твоего Тони. Я так люблю Германа, что у меня захватывает дух.
Малаша была поражена признанием подруги. Она, конечно, видела, что той Герман нравится, но, чтобы до такой степени!
— И ты, предательница, мне ничего не говорила? — Стала ругать Киру Малаша. — Я ведь чувствовала, что ты неравнодушна к своему кавалеру. Могла бы со своей подругой и поделиться такой новостью. А он, он знает, что ты его любишь?
— Да что тут знать? Тоже мне тайна. Он, когда меня целует, я не здесь, а не понятно где. Если бы не мой принцип, давно бы стали по-настоящему мужем и женой. — Смеялась Кира.
— И что за принцип? Почему я не знаю?
— Поставила ему условие, что любовью займёмся, когда обезвредим злодеев, которые мне пакостят.
— Правильно. Ты вообще молодец. Сильная женщина. А вот я бы так не смогла, — засмеялась Малашка. — Я уж если люблю, то люблю. Со всеми отсюда вытекающими. И никакой бы принцип меня не остановил. Особенно перед таким парнем, как мой Тони.
— У вас что, тоже любовь?
— Ещё какая! — И подруги рассмеялись, потому что были просто счастливы. Счастливы тем простым счастьем, которого так ждёт каждый человек на этой планете. Любить и быть любимым.
Громкий звонок в дверь прозвучал, как сирена. Девчонки кинулись к дверям, словно за ними гнались грабители. Но, Фрейд всё равно был самым первым. Когда они добежали до дверей, кот уже сидел на своей тумбочке, и втягивал носом воздух из подъезда.
Кира, не глядя в глазок, мигом распахнула дверь. Она знала, что это Герман. Потому что, если бы это был чужой человек, Фрейд бы не был такой спокойный. Он бы сразу зашипел, предупреждая свою хозяйку о незнакомце.
Ребята ввалились в дверь усталые, но довольные. Лица их были радостные, и вообще чувствовалось, что они нарыли что-то. Что сообщат сейчас какую-то с ног сшибающую новость.
— Ну, что? Удалось что-то узнать? — наперебой спрашивали девчонки.
— Сначала накормите и обогрейте своих мужчин, — засмеялся довольный Тони. — А то мы замёрзли, как цуцыки. Знали бы вы, где нас носило.
Кирка обняла своего мужа и прижалась к нему так, вроде он был в командировке, по меньшей мере, пол года. После разговора с Малашей, она для себя решила с этой минуты называть Германа мужем. Ну, хотя бы про себя, если уж не в голос. Пришло, наверное, время к этому привыкать.
— И где же вас носило? — Не унималась Малаша.
— Вы не поверите, в Лучистом.
— А что вы там делали? — Не на шутку разволновалась Кира.
— Следили за Сергеем. Представьте себе, он со своей женой туда ехал. И посетил там не безызвестный нам дом. Помнишь, Кира, тебе понравился крутой домина на берегу залива, — спросил Герман. — Так вот. Там, в этом доме что-то происходит. И нам обязательно нужно узнать, что именно.
— И когда это нужно узнать?
— Чем скорее, тем лучше. У меня-то вообще есть кое-какие догадки, но я, пока не проверю, об этом говорить не имею права. — У Германа был задумчивый вид. Вроде он решал сложное уравнение.
— Тогда мы едем сегодня и сейчас. — Решила Кира.
— Слушайте, дайте хоть поесть, — Тони сметал всё, что было на столе, так он был голоден.
— Да ешьте, ешьте. Никто вас не гонит. — Успокаивала своего парня Малаша.
— Это очень опасно, — Герман выглядел обеспокоенным. — Мы вас взять с собой не можем.
— Я даже не хочу об этом говорить. — Кира была непреклонна. — Либо мы едем все вместе, либо вы никуда не едете. Это моё последнее слово. В конце концов, ты мой муж, и я тебя одного никуда не пущу.
