тоном. Мне важно от нее это услышать. Важно.
— Нравится, ну?
— Да… — замученно, со стоном выдыхает она, и я усмехаюсь. Ты не такая уж и неженка, да, Кристина-Морковка? Может, в этом причина, а? Любишь грязь, а чистенькой Кристине этого нельзя любить? Зато развратной Морковке — можно…
Сейчас будет тебе грязь. До горла.
Она вскрикивает, громко и жалобно, почувствовав меня в себе. Мне и самому на ногах сложно удержаться, настолько дикий контраст. Она внутри горячая, обжигает! И в глазах темнеет от кайфа.
Сжимает сильно, ритмично, словно кончать готовится. А вот нехер! Поиграем еще, Морковка!
Выхожу, жестко пресекаю попытки повернуться и посмотреть на меня, вжимаю ладонь в плечи, а второй рукой фиксирую по бедрам, чтоб не дергалась. И снова врываюсь в податливо дрожащее тепло. Ка-а-а-айф…
— Нравится тебе так, да? Да, Морковка? Да? — я двигаюсь размашисто, уже не контролируя себя, с оттягом луплю по голой нежной ягодице с приметной родинкой на ней. Первый раз ее замечаю, как-то раньше не обращал внимания…
Круглая попка, белая-белая, покрывается красными пятнами от моих шлепков, а Морковка стонет все громче. И совсем не от боли стонет, извращенка! Все ей нравится! И мне нравится!
Отпускаю, позволяя вытянуть руки перед собой и уцепиться за край стола. Зарываю пальцы в роскошные волосы, с наслаждением тяну назад, к себе, выгибая Морковку, словно лук. Красиво. Охрененно. Горячо. Сука! Зачем так с нами? Попросила бы, я бы и без того пожестил! Я тоже люблю это, я это умею! Нахера меня дураком выставлять?
Мысли, несвоевременно пришедшие в голову, давят, заставляют проявлять жестокость, укоряться, вдалбливая беспомощную девушку в столешницу. Я все жду, что она взмолится о пощаде, но она только стонет громче, цепляется за кромку стола, сильнее выгибается и, кажется, даже подмахивает мне! Ей это тоже, блять, нравится! А раз нравится, то получай! Получай, мать твою!
Кристина кончает с криком, так долго и сладко, что едва не утаскивает меня следом. Но я успеваю выйти, перехватить член у основания, переждать судороги оргазма, а затем, не дождавшись, снова насаживаю ее на себя.
Кристина снова кричит и всхлипывает. Ускоряюсь, мстительно усмехаясь и жадно рассматривая шикарный перепад между бедрами и талией. Гитара, блять. Укулеле мелкое… Не ожидала, что продолжим? А зря…
Ты у меня еще отсосешь сегодня.
Правда, судя по усиливающимся сладким вскрикам и повторной серии оргазменных объятий члена, Морковка ничего против и не имеет. Вот так и наказывай этих мазохисток. Все им в кайф!
Правда, и мне в кайф дико.
Причем, настолько, что не удерживаюсь и все же кончаю. С невероятным кружением головы, прошивающими все тело судорогами удовольствия, в сопровождении нежных, мягких стонов Морковки, от которых наслаждение еще острее.
Ноги едва держат, как умудряюсь выйти и сделать пару шагов к креслу, не понимаю сам.
Падаю на него, смотрю мутно на то, как моя Морковка медленно поднимается, словно кошечка, отряхиваясь и чуть ли не вылизывая с довольным мурчанием шерстку.
Поправляет алое платье, улыбается невероятно горячо, возможно, из-за размазанной помады и растрепанной прически. Смотрит на меня, вампирша, все соки высосавшая…
— Прощальный секс был прекрасен… — шепчет мягко, — шампанское сейчас принесу. Отметим…
— Стой, — пытаюсь удержать ее я.
Но Морковка убегает.
Ладно, пусть будет шампанское…
Мысли в голове настолько вялые и неповоротливые, что только через пару минут додумываюсь, что нихрена она не вернётся…
Вздыхаю, застегиваю штаны, прикуриваю, собираясь с силами. И спокойно выхожу из комнаты.
— Раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя искать, — набираю номер Кристины.
Прячься, Морковка, теперь я тебя точно сожру…
Кристина не отвечает, что вообще не удивительно. Но у меня имеется свой человек рядом с ней. Пусть верить ему тоже нельзя, но выяснить-то хоть что-то вполне реально. На выходе из клуба набираю Платона.
Осматриваюсь, прикидывая, в какую сторону убежала Морковка. Надо же, шустрая какая, опять не понял, куда делась. И как так быстро-то?
— Да, слушаю!
Пацан отвечает бодрым голосом, судя по всему, куда-то идет, жует жвачку и хлопает пузыри. Я словно воочию это все вижу. Прикольный, молодой, наглый… И колет опять за грудиной. Русик, прости меня, засранца. За всё прости. Если это возможно, искупить вину хорошим отношением к другому человеку, я всё сделаю.
— Платон, привет, это Игорь.
— Игоревич? Это вы?
— Да-да, это я. Слушай, ты не дома?
— Нет, я только иду туда.
— А Кристина где?
— А вот Кристина всегда дома в это время.
— Ты уверен?
— Да, никуда не выходит, домоседка она, блин. Так что я очень рад, что у неё появилась хоть какая-то личная жизнь. Вы, Игорь Игоревич, нормальный, вроде…
— И она сейчас дома? — перебиваю его нетерпеливо, — она не берёт трубку.
— Так, может, не слышит, у неё там йога иногда.
— Я хотел подъехать к вам.
— Так подъезжайте, я скоро тоже подхожу.
— Давай на ты, Платон.
— Давай.
— Я подъеду.
Отключаю звонок… И вдруг себя ловлю на мысли, что мог поторопиться, перебдеть, блин, а моя любовница Морковка действительно сейчас придет в номер с шампанским… И разминется со мной!
По словам Платона, сестренка дома. Хотя, веры ему особо нет, учитывая полученную от дяди Вани информацию…
Я никогда в жизни не сомневался. Я настолько уверенный, а иногда даже самоуверенный тип, что сам диву даюсь. Только уверенным в себе людям сопутствует удача, только так ты можешь свернуть горы на своём пути. И когда уверенный, полный сил человек неожиданно чувствует, что ошибается, это может привести к панике. Панику я подавил очень быстро.
Кем бы ни была Морковка, сейчас мне важнее выяснить, точно ли она — Кристина. На сто процентов. И, если нет, то уже окончательно отмету этот вариант и буду другие рассматривать. Или не буду. Ну ее нахер, Морковку. В любом случае, все решу, все выясню. Потом.
А я сейчас разберусь в самом главном.
Этот вечер будет решающим.
До дома Кристины сразу доехать не получается, я еду длинной дорогой, потому что неважно знаю еще город. И если она сразу сбежала домой, то я дал ей фору, получается.
Ничего… На месте посмотрю.
Добираюсь до их спального района, машину ставлю, где попало, точнее где место находится, и быстро иду до подъезда, по пути догнав Платона.
Тот искренне радуется, увидев меня, подает руку, спокойно заходим в лифт. И все это прямо на лайте, никаких признаков волнения, никакой фальши. Или играет охренительно, или реально не при чем. Пусть будет второй вариант… Так
