Я могла бы быть счастлива с того дня, как мы нашли друг друга, и по сей день, но судьба распорядилась иначе. Видимо, правильно говорят, что судьбу мы творим сами. Ничто нам не предначертано. Ведь одно решение повлияло на наши с ним жизни кардинальным образом. Не знаю, сколько еще я не смогу в это поверить. Я опустила глаза, осознавая и чувствуя боль в душе, не зная, чем ее можно облегчить. Слезы навернулись, я не хотела, чтобы они видели это. Благо, немую тишину разбавила хозяйка дома Юля.
– Погодите-ка, Валера, это что значит вообще? – она встала со стула и нависла над мужем. – Ты что, валенок недоделанный, мне все эти годы лапшу на уши вешал?!
– Я тебе сейчас всё объясню, дорогая, – начал оправдываться, как ребенок, большой взрослый мужик.
– Ты мне всё объяснишь, это точно! – закричала Юля разъяренно. – Это не твоя дальняя богатая родственница, которая переживала о твоем здоровье, а девушка, к которой ты приставал в подворотне?!
Какая еще родственница, что?
– Чего? – я резко подняла глаза наверх, но Родион одернул меня.
– Пошли отсюда, Ася, нам пора. Мы достаточно тут узнали, теперь уходим.
Всё то время, что мы шли к двери, надевали ботинки и спускались вниз, слышали истеричные крики жены Валеры. Вот ему сегодня перепало, за много лет сразу. Но почему он солгал жене? Вопрос оставался открытым.
– Так почему он сказал ей, будто я его родственница, желающая помочь? – спросила я, как только мы с Родионом запрыгнули в машину.
Деньги меня не волновали, но и отправлять я им больше ничего не буду. Пусть всё произошедшее будет мне уроком на будущее.
– Видимо, надо было как-то перед женой оправдаться. Да и думал, что ты никогда их не посетишь. Твои деньги – всего лишь бонус, а вот деньги Маши. Дело в том, что у нее всё было схвачено, – Родион посмотрел на меня погрустневшими глазами. – Она встречалась с Валерой и дала ему обещание, что будет платить ему до конца жизни, если он спрячется и не будет светиться, чтобы ты не могла узнать, что он на самом деле жив. Так она и делала все эти годы. А Валера исправно ходил на работу и радовал жену нетипично большой зарплатой для его профессии фрезеровщика. Так что, не только ты посылала деньги этой семье. Ты посылала Юлие, а Маша отсылала Валере. Я сам об этом узнал лишь вчера. Хотел показать тебе лично.
– Я в шоке. Видела такое только в сериалах. Просто нечто, – констатировала я, будучи в потрясении, и не могла переварить полученную только что информацию.
– Это точно, – согласился со мной Родион.
Он завел машину, и мы без слов двинулись в сторону нашего города. Нам было о чем поговорить, но сейчас было комфортно просто помолчать вместе.
Глава 21
На следующий день мне нужно было, наконец, выходить на работу.
Родион буквально вечером написал, что уже поговорил с Машей и подает завтра же на развод, так что на работу я шла с мыслью, что ничего хорошего меня там не ждет. Но не выходить на работу и избегать ее было бы совсем глупо. Всё произошло так, как произошло, ничего не поделаешь. Да и не ей нужно злиться в данной ситуации, а мне и Родиону, ведь именно нас она обвела вокруг пальца и водила за нос столько лет.
Когда я пришла в школу, в преподавательской царила гробовая тишина. Я подошла к Еве, с которой давно не общалась, и посетовала на себя, что так и не отблагодарила ее за то, что помогла с трудоустройством. Перед ней мне было особенно стыдно, ведь и она может пострадать, как только Маша решит избавиться от меня.
– Почему все молчат? – спросила я у Евы, подойдя к ее столу.
Наклонилась к ее уху так, чтобы только она меня услышала, вот только никто не разговаривал, не звучало ни звука, так что мой шепот был бесполезен. Все навострили уши.
– Начальство сегодня не в духе, – сморщилась Ева. – Ох и зря ты опоздала. Она заметила твое отсутствие. Сказала, чтобы ты зашла к ней, как только придешь.
Ева не знала, что дело было совсем не в моем опоздании на пять минут. Ох, совсем не в нем.
Я решила не откладывать встречу с Машей и пойти сразу. Работать я под ее началом больше не собиралась, слишком гадкое чувство возникало в груди, поэтому я не особо боялась увольнения, а вот обсуждение прошлого меня страшило. Хоть и тянуло высказать этой гадине всё, что я о ней думаю.
Так что я расправила плечи и гордой походкой направилась к кабинету директрисы школы. Мегере Машке Вознесенской. Надеюсь, фамилию она возьмет обратно девичью после развода.
– Давно не виделись, Маша, – вошла я без стука и села напротив, не собираясь лебезить и выпрашивать разрешения. Пришла я не как работница, а как ее бывшая подружка, которую она предала.
– Для тебя не Маша, а Мария Дмитриевна, – процедила она и вздернула подбородок.
– Не тыкай мне тут, Маша, – вернула я ей колкость. – И не строй из себя невинную овечку. Я всё знаю.
Я буквально чувствовала разливающуюся в воздухе ее ненависть ко мне. Она источала этот гнев, даже не скрывая его.
– Что ты знаешь? – горько усмехнулась Маша и наклонилась вперед. – Ты хоть представляешь, как испортила мне и моей дочери жизнь?! Ты во всем виновата! Ты разрушила мою семью! Тварь! Из-за тебя моя дочь останется без отца!
Ее будто прорвало, и она всё кричала и кричала, скатывая на рыдания, но я не испытывала к ней ни капли жалости.
– Ты серьезно сейчас меня обвиняешь? – вклинилась я, когда она сделала паузу, чтобы продышаться. – Это я пострадавшая сторона, не ты. Ты испоганила жизнь и мне, и Родиону, так что не смей сейчас обвинять во всем нас. Может, напомнить тебе твои угрозы и шантаж?
– Если бы ты не хотела бросить Родика, то не купилась бы, – прищурилась Машка, быстро перестраиваясь и кончая истерить
Казалось, будто у нее не в порядке с головой. Такая быстрая смена настроения не могла считаться нормальной.
– Я это сделала потому, что считала, что ты беременна от него. Не хотела оставлять ребенка безотцовщиной. А если бы мы с ним не расстались, то даже ради ребенка он бы никогда на тебе не женился.
– Ты этого не знаешь! – прошипела Маша, но я ни капли не засомневалась в той истории, которую рассказал мне Родион.
– Знаю. Достоверно из уст Родиона. Он сказал мне, что ты неоднократно пыталась его соблазнить, даже однажды что-то подсыпала в его бокал, но он не стал пить, ушел спать в другую комнату, не ту, что ему выделили в том коттедже Анисимова. Ну тот вечер, когда ты якобы переспала с Родионом, ты ведь сама рассказывала, как охала под ним от удовольствия.
В тот вечер, когда Анисимов, одногруппник Родиона, устраивал вечеринку, я не поехала, так как готовилась к сессии, а вот Родиона поехать уговорила. Зря. Может, если бы он не был там в ту ночь с ночевкой, я бы никогда не поверила в его измену.
– Как давно ты знала, что твоя дочь не от Родиона? – спросила я Машу, вдруг подумав, знала ли она сама, что секс в ту ночь у нее был не с ним.
Судя по тому, как она отвела взгляд, я была права.
– Как только родила, почти сразу ДНК-тест сделала, – призналась вдруг она и опустила голову, всхлипнула, а затем зарыдала, закрывая ладонями лицо.
– Трудно построить семью на лжи и на чужом несчастье. Не удивляйся тому, что правда всплыла наружу. Благодари Родиона за то, что он не засадит тебя в тюрьму. Он, в конце концов, настоящий мужчина.
Ее лицо, которое так и хотело лопнуть от злости, так сильно покраснело, что в первые секунды она просто смотрела на меня звериным взглядом с широко раскрытыми от удивления глазами, не ожидая такой подколки и не зная, что же можно на это внятно ответить.
– Да как ты смеешь? – рыкнула она в ответ. – Ты уволена!
Это, впрочем, всё, что она смогла мне ответить. А я и рада была. Больше не придется смотреть на ее змеиный взгляд, который она бросала на меня каждый рабочий день.
– Не злорадствуй, Мария Дмитриевна, – произнесла я с издевкой. – Я уже написала заявление на увольнение. По соглашению сторон. Ясно?
