– А теперь ты попробуй найти ракушку. О, прекрасно, моя милая, – проговорила она, когда ребенок протянул надломленный кусок серебристой раковины. В течение нескольких минут они пополняли свою коллекцию.
– Я думаю, уже достаточно, – Габи осторожно завязала ракушки в платок и, отдав их девочке, взяла ее на руки в порыве чувств, крепко прижав к себе.
Но, повернувшись, чтобы идти обратно, Габи вдруг увидела Луиса. На нем были черные плавки, через плечо перекинуто полотенце. Он стоял неподвижно, наблюдая за ней, и Габи поняла, что он стоит здесь уже давно.
Ей захотелось убежать, но она заставила себя спокойно дождаться, пока он подойдет к ней. Луис приблизился, но, казалось, не спешил заговорить, а только смотрел на нее своими серебристыми бездонными глазами.
– П-привет, Луис, – не в силах более молчать, Габи первой нарушила тишину.
Он наклонил голову и взял девочку за подбородок, отчего та весело засмеялась.
– Мы строим замок, посмотрите, – Габи показала на маленький холмик, возвышающийся среди пляжа.
– Да, вижу, – он произнес это так, словно его мысли были далеко отсюда. В это время среди деревьев показалась Розита и позвала мальчиков.
– Дети, пора обедать.
Луис взял девочку из рук Габи, предоставляя ей догнать остальных детей.
– Скажите им, – крикнула она вдогонку, – что, если они захотят, пусть приходят завтра.
Она поравнялась с Луисом, когда дети уже покинули пляж.
– Вы любите детей. – Его слова прозвучали, как утверждение, а не как вопрос.
– Я не слишком часто с ними общаюсь.
Габи водила носком ступни вокруг одного из построенных ею «замков». Когда они вновь оказались наедине, Габи вновь почувствовала возникшее напряжение. Даже неподвижный воздух заставлял волноваться и казался угрожающим, будто предвещал надвигающийся шторм.
– Но эти дети просто прелестны, – с усилием продолжила Габи. – И трое детей Дафни тоже очаровательны. Я часто остаюсь посидеть с ними, мне кажется, что со мной они отдыхают от общения с переутомленным бизнесменом.
– Знаете, из вас получится замечательная мать.
Замок рассыпался, превратившись в кучу песка.
– И вы, конечно, намерены стать замечательным, вечно отсутствующим отцом. – Это прозвучало, как пощечина, но Луис посмотрел на нее спокойно.
– Конечно. – Он бросил у ее ног полотенце. – Поплаваете со мной?
– Нет, спасибо, я уже купалась. – Габи не могла собраться с силами, чтобы взглянуть на него. Она не осмеливалась даже смотреть в сторону этого почти обнаженного мужчины.
Но когда Габи опустилась на полотенце, ее взгляд против воли снова обратился к удаляющейся фигуре. Эти сильные ноги, узкие бедра, тонкая талия и мускулистые плечи… Обозвав себя дурой, она откинулась на полотенце и уставилась на раскачивающиеся над головой пальмовые ветви.
Когда Габи вновь села, Луис был уже далеко. Лишь там, где вода меняла свой оттенок с бирюзового на темно-голубой, она смогла разглядеть его голову. Глубоко, сказала она себе, так же глубоко, как ты влипла. И как же ты думаешь выбираться?
Габи все еще сидела, уткнувшись подбородком в колени, когда Луис наконец повернул к берегу. Он плыл все так же быстро. Этот человек не знал отдыха, не желал блаженствовать, лежа на спине, лениво шевелить ногой, фонтанчиками подбрасывая брызги. Он плавал так, как делал все в жизни, рассекал воду, словно сокрушал встретившегося на пути противника.
Луис был уже совсем близко. Еще пять минут – и он, вернувшись, растянется рядом с ней на полотенце. Вскочив на ноги, Габи быстро завернулась в индонезийский саронг и, желая, с одной стороны, остаться, а с другой – проявить гордость и не допустить, чтобы Луис подумал, что способен приручить ее, зашагала вдоль пляжа.
В зарослях кустарника, где пляж заканчивался невысокой скалой, по замшелым камням стекали струи водопада. Он был невысок, но образовывал внизу чудесный маленький бассейн, обрамленный зарослями папоротника и лиан. На его противоположной стороне виднелась поросшая травой поляна, где великолепные белые орхидеи висели над водой, усыпав темные раскидистые ветви старого дерева.
Погрузившись в зеленоватую, с пятнами теней на поверхности, воду бассейна, которая обожгла холодом ее разгоряченную кожу, Габи проплыла между головками экзотических цветов и сорвала один из них. Она глубоко вдохнула легкий, едва уловимый аромат его золотых тычинок.
– Любуешься моими орхидеями, дорогая?
Ленивый голос заставил Габи резко повернуться, и она увидела Луиса, стоящего на противоположной стороне бассейна. Он выглядел ослепительно. Капли морской воды сверкали в черных волосах и на ресницах, в завитках волос на груди. Пока Габи, словно загипнотизированная, смотрела на Луиса, капельки воды скатывались с груди на загорелый живот. Не в силах отвести взгляд, Габи проследила за этими каплями, а затем, опередив их, опустила глаза на бедра, также покрытые темными волосами. Плавки Луиса выглядели вызывающе сухими. Выжатые, они тем не менее скорее подчеркивали, чем скрывали ту часть тела, которая как бы олицетворяла его мужественность, совершенство и непреклонность.
Дыхание ее стало прерывистым и участилось, она прикусила губу и подняла взгляд на лицо Луиса. То, что было в его глазах, заставило Габи отпрянуть, словно ее тело соприкоснулось с раскаленным добела металлом. Она сделала резкое движение, словно собираясь повернуться и убежать, но Луис тут же оказался рядом, перепрыгнув через бассейн.
Он стоял очень близко. Если бы она подняла руку, то могла бы прикоснуться к этому прекрасному, словно античная статуя, телу, провести пальцами по этим шелковистым завиткам, ощутить мускулы, напрягшиеся под сверкающей кожей…
– Извините, – сказала она непроизвольно, – мне не следовало, срывать цветок, это такая редкость. Но он так прекрасен!
– Это совсем не редкость. В лесу встречаются действительно необычные виды орхидей, и к тому же гораздо более красивые. Возможно, я как-нибудь вам их покажу.
Взяв орхидею из безвольных пальцев Габи, Луис искусно вставил цветок в завиток ее волос за ухом. Но когда он поднял руку, чтобы прикоснуться к ее лицу, Габи отпрянула. Ее сердце учащенно забилось.
– Подождите минутку. У вас на носу пыльца. – Луис провел большим пальцем по кончику ее носа. – И потом, у вас соленая кожа.
– Так же, как и у вас! – выпалила Габи.
– Ну, что же, – он слегка улыбнулся, – значит, нам обоим необходим пресный душ.
И Луис начал развязывать ее саронг.
– Нет, – Габи попыталась вновь стянуть узел. – Я, пожалуй, лучше пойду в дом и помоюсь.
– Чепуха, – холодно ответил Луис, – так гораздо приятнее. Я всегда купаюсь здесь после моря.
