— Сомневаюсь, но, чтобы доставить вам удовольствие, я, быть может, спою.
— Конечно, — недовольно вмешалась Дениза, — он сделает все, чтобы угодить Джулии, и ничего, чтобы доставить удовольствие мне.
— Всегда к вашим услугам, мадемуазель Дениза, — холодно возразил Арман, — но вы редко взываете ко мне.
Француженка взглянула на него полными слез глазами.
— Потому что ты отказываешься дать мне то, чего я хочу, — прошептала она, задыхаясь.
Джулия подошла к Ги, занятому пластинками. Она была немного смущена вульгарным поведением Денизы. Немного погодя, когда все громоздкие предметы были удалены из гостиной, она увидела, что Арман и Дениза уходят вместе, причем француженка висит у него на руке. Ги хихикнул.
— Держу пари, она отправилась получать то, о чем просила, — шепнул он.
Джулия поежилась. Собирался ли Арман воспользоваться случаем, как однажды с ней? Она ругала себя за то, что просила его спеть, проявив интерес к его неожиданному таланту, вместо того чтобы отнестись к нему с презрением, чего он и заслуживал.
На вечеринку она надела маленькие золотистые туфельки и зеленое шелковое платье. Оно было длинным, облегающим и оставляло открытыми руки и плечи. Расчесав до блеска волосы, Джулия отправилась показаться деду. Он раскладывал один из тех бесконечных пасьянсов, за которыми коротал свои одинокие часы. «Пасьянс требует терпения и мастерства, спасает меня от скуки, и его можно бросить в любой момент, если я устану. Эта игра расслабляет», — объяснил он ей однажды свою склонность. Когда Джулия вошла в комнату, старик оторвал взгляд от раскинутых карт, и его темные глаза расширились.
— Жюльетта! — воскликнул он.
Поскольку дед всегда называл ее на французский манер, ей потребовалось время, чтобы понять, что сейчас он принимает ее за мать.
— Дедушка, я не привидение, — улыбнулась она. — Вам нравится? Я купила это платье в Марселе. — Она повертелась немного перед ним, давая ему время прийти в себя.
— Прости мне стариковские фантазии. — Он горестно улыбнулся. — Для меня теперь прошлое более реально, чем настоящее. Ты выглядишь ослепительно, chérie, ты будешь королевой бала.
— Это вряд ли можно назвать балом, дедушка, — возразила она, — и королевы, и кавалеры давно вышли из моды. Но я рада, что вам понравилось, и надеюсь, что вы присоединитесь к нам сегодня. Вы спускаетесь вниз?
— Иногда, если здесь никого нет. Я не люблю выставлять напоказ свою немощность. Когда Дениза и Ги уедут, Марсель будет относить меня вниз, чтобы я смог пообедать с тобой.
— Я буду ждать этого, — сказала Джулия, с грустью подумав, что после отъезда Кордэ здесь останется только Марта, да иногда будет появляться Арман. — А сегодня вечером вы не хотите спуститься?
Он покачал головой:
— Там будет слишком шумно для меня, но ты мне обо всем расскажешь завтра.
Джулия слегка прикоснулась губами к его щеке и побежала в свою комнату, чтобы взять забытый носовой платок. Шум, доносившийся с улицы, означал, что гости прибыли. Гюстав Ламон позаимствовал у отца большой джип, чтобы привезти всех сразу. Местность между двумя ранчо была слишком заболоченной и неровной, чтобы там могла пройти легковая машина.
Отдернув занавеску, Джулия выглянула в окно и увидела, как из битком набитого джипа весело выскакивают молодые люди — ни один не был одет в вечерний костюм, девушки, которых она насчитала пять или шесть, были в брюках или шортах.
Джулия отошла от окна и взглянула на свое платье, вспомнив вдруг, какой старомодной почувствовала себя в Арле рядом с Трейси. Повинуясь внезапному импульсу, она сняла платье и надела вельветовые бриджи и безрукавку, которые ей так нравились. Из зеркала на нее смотрел средневековый длинноногий паж с золотистыми волосами до плеч. Джулия улыбнулась: в этой одежде она и правда походила на мальчишку, правда в те времена слуги не ходили с обнаженными руками и ногами. Она быстро выскочила из комнаты и сбежала вниз по ступенькам.
Радиола была запущена на полную мощность, и пары уже танцевали в гостиной. Ги, в мешковатых брюках и голубой блузе — «в стиле Ван Гога», как сказал он ей утром, — стоял у дверей, обнявшись с белокурой англосаксонкой, полногрудым созданием с длиннющими ногами в коротеньких брючках. Он уставился на Джулию, не узнавая ее, затем его лицо осветилось улыбкой.
— Очаровательно! — воскликнул он, его взгляд остановился на ее стройных загорелых ногах. — Но какой сюрприз! Дядя Жиль видел тебя в этом?
— Конечно, — беззаботно солгала она, хотя тут же почувствовала угрызения совести. Но Жилю Боссэ незачем было знать о смене наряда.
— Это, — сказал Ги, указывая на блондинку, — Лиз. Она никогда прежде не встречала настоящих художников и теперь в полном восторге. — Так как он говорил по-французски, Лиз не поняла его, но дружелюбно улыбнулась. — Никто не собирается разводить церемонии и официально представляться друг другу, так что разбирайся сама. — Он повернулся к Лиз и сказал по-английски с нарочито преувеличенным акцентом: — Это есть ваш хозяйка. Лиз, мадемуазель Джулия.
— Приятно познакомиться с вами, — небрежно бросила блондинка, не отрывая глаз от Ги.
Джулия прошла в гостиную. К ней тотчас же подбежала Клотильда.
— Ты хитрая бестия! — воскликнула она. — Значит, длинное платье было только для отвода глаз, чтобы ввести в заблуждение месье.
Джулия виновато покраснела.
— Я чувствовала бы себя в нем не в своей тарелке, — попыталась она оправдаться.
Она увидела Денизу. Та, как и ее брат, была в широких брюках и блузе — оба Кордэ афишировали свою профессию. В гостиную вошел Арман в парадном костюме gardiens, в котором Джулия видела его в Арле и который придавал ему испанский вид. Глаза всех женщин в комнате немедленно остановились на нем. Рыжеволосая девушка с нахальным взглядом, стоявшая рядом с Денизой, издала глухой стон и закатила глаза.
— Он настоящий? — воскликнула она. — Или у меня эротические грезы? Это тот мужчина, которого я ждала всю свою жизнь! — Она протянула к Денизе руки. — Отведи меня к нему!
Дениза с силой хлопнула ее по рукам и прошипела злобно:
— Дура!
Арман искал в комнате Джулию. Вот его взгляд остановился на ней, глаза расширились от удивления. Затем он вопросительно поднял брови и его губы изогнулись в сардонической усмешке. Дениза ликовала. Джулия ответила на пристальный взгляд Армана дерзким вызовом. Это не его дело, как она одета. Она только надеялась, что он не доложит о ее неблагоразумном поступке деду — ей не хотелось огорчать старика. В это время Гюстав подхватил ее и увлек в веселом танце. То ли это был вызов миндалевидным глазам, наблюдавшим за ней со все возраставшим неодобрением, то ли радость от возможности вновь оказаться с такими же молодыми и веселыми людьми, как она, Джулия не могла понять, но никогда еще она так дико не отдавалась веселью и не была такой кокетливой. Гюстав и другие парни, даже Ги, весь вечер порхали вокруг нее, как мотыльки вокруг свечи, и только Арман ни разу не подошел к ней.
