— Я понимаю ваше стремление не выставлять свою частную жизнь напоказ, но мне трудно поверить, что ради этого вы готовы пожертвовать миллионом долларов.
— Разумеется, я предпочел бы этого не делать, но раз уж обстоятельства сложились подобным образом…
Девон вгляделась в его лицо, но, как всегда, так и не смогла уяснить себе, о чем он думает.
— У меня получается писать книги — и я делаю это куда лучше, чем многие из знакомых мне авторов, но признаюсь, мне бы и в голову не пришло зарабатывать деньги путем отказа от работы. Скажите, чего вы так боитесь? Какие страшные тайны я могу ненароком раскрыть?
Лицо Джонатана словно окаменело, а серо-голубые глаза потемнели.
— Мне нечего скрывать, Девон. Но у меня есть сын, о котором я должен заботиться. Имя Стаффордов уважают повсеместно вот уже в течение сотни лет. Из того, что мне успела сообщить миссис Микс, я сделал вывод, что вы собираетесь написать повествование о призраках, которые якобы поселились в гостинице «Стаффорд». На мой взгляд, подобное чтиво скорее в духе низкопробных изданий, и я не желаю, чтобы имя моих предков трепали на страницах бульварных книжонок. Стало быть, если для того, чтобы не допустить подобного потребуется миллион долларов, я этот самый миллион готов заплатить.
Девон мрачно улыбнулась.
— Мне жаль разочаровывать вас, Джонатан, но мои книги — мое дело, К тому же мне не нужны ваши деньги.
Лицо Стаффорда приобрело суровое, даже жестокое выражение.
— Позвольте мне вам не поверить, миссис Джеймс. Люди, которые на меня работают, отличаются чрезвычайной добросовестностью. И мне удалось с их помощью узнать, что вам как раз очень нужны деньги. У вас очень дорогая квартира в старинном Доме в Верхнем Ист-Сайде; вы платите высокую арендную плату за прекрасные апартаменты, которые сняли для своих родителей; вы, наконец, любите дорогую одежду, меха, драгоценности… Кроме того, я знаю, что вы на полтора года просрочили сдачу своей очередной книги… Как видите, даже если вы напишете эту книгу, вам не удастся ее продать — хотя бы потому, что вы не выполнили условия контракта, заключенного и подписанного вами ранее.
Девон почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. Жар, который обволок ее щеки, был вполне сравним с бушевавшим в ее душе гневом.
— Вы все очень точно подметили, мистер Стаффорд. И я знала, что так будет. К сожалению, ваши выкладки никак не смогут повлиять на мое решение. Я и впредь собираюсь делать то, от чего вы только что хотели меня отговорить, — то есть писать мою книгу.
Джонатан поднялся, прошел к массивному столу, выдвинул один из ящиков, после чего достал оттуда чековую книжку, оплетенную в кожу. Потом он присел на край стола и снял колпачок со своей бордовой авторучки «Монблан».
— Я прекрасно осведомлен, сколько вы тратите в месяц, Девон. Я также знаю, что у вас на счету в настоящий момент осталось менее сорока тысяч долларов. Кроме того, вы оплачиваете расходы родителей. Скажите на милость, как вы собираетесь перебиваться весь следующий год?
Девон едва не задохнулась от злости. Да как он смеет!
— Вы очень уверенный в себе человек. Вам кажется, что вы знаете ответы на все вопросы. Так вот — это не так. Прежде всего я не смогла сдать книгу в срок, потому что развод едва меня не прикончил. Я не могла писать, не могла думать, и если бы не Майкл Галвестон, я просто не знаю, что бы со мной сталось. Но теперь все позади. «Следы» почти закончены; месяц, ну два от силы — и книга будет на столе у редактора. За эту книгу издатель должен заплатить мне двести пятьдесят тысяч, что он и сделает в тот самый момент, как книга окажется у него в руках, — Девон встала, и теперь их разделял только стол. — Впрочем, все это к делу не относится. Проект, над которым я сейчас работаю, совершенно отличен от того, что мне приходилось делать раньше, Он очень для меня важен, поскольку это не просто очередной роман. Я пишу о событиях, которые произошли со мной и полностью перевернули мою жизнь. И я буду писать эту книгу — в крайнем случае, продам квартиру и заложу меха и драгоценности. Я буду писать ее, даже если ради этого мне придется сидеть в нетопленой комнате и: трудиться на двух работах сразу. Что же касается моих родителей… Мой отец тридцать лет оттрубил в охране, так что он весьма крутой старикан; да и мать, собственно, тоже. Они пойдут на любые жертвы ради меня. И все-таки я уверена, что до этого дело не дойдет.
В первый раз в течение вечера на лице Джонатана появилось выражение скрытой тревоги.
— Миллион долларов — очень большая сумма.
— Разумеется. Но весь мир на миллион не купишь. — Девон одновременно испытывала негодование и разочарование. — Уж и не знаю, мистер Стаффорд, отдаете ли вы себе отчет в том, что на свете есть вещи, которые даже вы не в силах контролировать? Или вы действительно верите, что всех и вся можно купить?
— Но почему? — Стаффорд соскользнул с края стола и распрямился во весь рост. — Неужели эта книга действительно имеет для вас такое значение?
— У меня впервые появилась возможность узнать о себе такое, о чем обыкновенные люди почти не задумываются, и, еще узнать кое-что новое о том, что такое жизнь и что такое смерть. Наконец, я верю, что смогу исправить нечто чудовищное, содеянное в прошлом. Джонатан смотрел на Девон так, словно увидел ее впервые.
— Я не дам вам этого сделать, — тихо сказал он.
— Вы слышали когда-нибудь о Первой поправке?
— А вы знаете, что такое клевета… или диффамация? Я вас просто-напросто привлеку к ответственности, чтобы положить конец этим глупостям, пока все не зашло слишком далеко.
— Попробуйте. Но если у меня появятся доказательства, подкрепляющие мою догадку, вам нечего будет им противопоставить.
— Догадку? О чем это вы говорите?
Девон перегнулась через стол, опершись ладонями о его поверхность.
— Вы пытаетесь меня остановить, даже не зная толком, о чем, собственно, я собираюсь писать. Хорошо, я скажу вам. В доме ваших предков произошло нечто чудовищное. И я постараюсь это доказать.
— Стало быть, деньги тут и в самом деле ни при чем? Я-то думал, что вы хотите попросту нажиться, упоминая имя Стаффордов. Книга, в которой будет говориться о сомнительном прошлом моих предков, может принести вам целое состояние — даже если в ней не будет ни слова правды.
— Наконец-то вы поняли. Я действительно работаю не ради денег; у меня на это имеются куда более важные причины.
Девон взглянула на Стаффорда, высокого и неправдоподобно привлекательного, и подумала, что было бы здорово, если бы они могли отодвинуть в сторону разделявшую их преграду, и узнали бы друг друга получше — в спокойной обстановке и без гнева, клокотавшего в каждом из них. Она устало улыбнулась.
