А ей нужна любовь. Прошлое было пустой мечтой, поняла девушка. Проблема не в свадьбе, не в платье. Проблема возникла, когда она посмотрела на Тома и поверила, что он может полюбить ее.
Да, этого не случится, и ей следует смириться. Фантазия, как назвал Том любовь, но Имоджен знала — ничего другого ей не надо. Она так и сказала ему, и была права. Ей казалось, она готова на компромисс, но нет.
Несчастная, она вылезла из платья и снова повесила его на вешалку. Кто-нибудь совершит невероятно выгодную сделку.
Но не она.
— На сегодня все, — Имоджен закрыла свой ноутбук и встала. — Кроме… — поискав листок бумаги, она подвинула его по столу к Тому, — я подумала, вам захочется просмотреть список требований к вашему персональному помощнику, который я приготовила.
— Список требований?
— Для вашего нового помощника.
Том чувствовал себя так, словно она обошла стол и изо всей силы хлестнула его по лицу.
— Вы уходите?
— Я же предупреждала вас.
— Мне казалось, вы говорили про июнь? — Слова произносились с трудом. Он заставил себя взять листок.
— Я немного изменила планы. Думаю уволиться где-то через месяц.
Месяц? Тому стало дурно. Ей явно не терпится уйти.
Он смотрел на список требований, но строчки расплывались перед глазами. Этого следовало ожидать. Она сама говорила ему о желании уйти со службы. Теперь он казался себе дураком, что посмел надеяться на изменение ее планов.
Глупо было рассчитывать на возвращение прежних отношений. Ему хотелось быть осторожным, не делать опрометчивых шагов. Даже если б поспешность Джулии, стремившейся заключить брак побыстрее, ничему его не научила, Тому все равно требовалось удостовериться в своих чувствах. Имоджен не похожа на других девушек. Она не вписывается в его жизнь также легко, как Джулия. Она тревожит его, выводит из равновесия. Заставляет усомниться в самых незыблемых истинах.
Иногда он надеялся, что чувства его пройдут. Ему не хотелось обнадеживать Имоджен раньше времени. Том знал, каково быть отвергнутым, и не желал причинить ей ту же боль, что причинила ему Джулия.
Хорошо, что он ничего ей не сказал, решил Том. У Имоджен определенно имеются собственные планы, а после его признаний ей придется придумывать, как бы потактичнее отказать. Нет, он не рискнет больше так раскрываться. Так что все к лучшему.
— Замечательно, — сказал он, вставая и протягивая список обратно Имоджен, так и не прочитав ни слова. — Передайте его в отдел кадров и скажите, что это срочно. Я хочу нанять кого-нибудь до вашего, ухода.
Имоджен окинула прощальным взглядом свой кабинет. Нет, не свой. Он был лишь временным, как и все в ее жизни. Временная работа, временные отношения на острове, теперь она отправляется во временную поездку. Вернувшись, пообещала себе Имоджен, я найду себе что-то постоянное.
Но единственное постоянное, чего ей хотелось, — Том. Последний месяц был ужасным. О, лицо она сохраняла. Улыбалась, притворяясь, что с нетерпением предвкушает поездку. Уверяла себя, что после путешествия все изменится, но она и до поездки на остров Кокосов утверждала то же самое, точно?
Теперь Имоджен не верила этому. Она знала, что не станет меньше желать Тома, меньше любить его. Воспоминания об острове стали менее яркими, но все равно они возвращались день за днем. Невыносимо отставлять Тома, но и остаться невыносимо в равной мере. Лучше взглянуть в лицо реальности. Слишком легко потратить жизнь в надежде на несбыточное.
Что толку мечтать о человеке, не знающем, что такое любовь? Пусть она любит Тома, он никогда не сделает ее счастливой.
В последний месяц он еще больше отдалился от нее, их разговоры сводились исключительно к работе. Он назначил нового помощника, деловитую женщину по имени Джуди с впечатляющими рекомендациями и огромным опытом работы. Она идеально подойдет Тому. По Имоджен он скучать не будет.
Больно смотреть в лицо реальности…
— Иди, Имоджен, мы все ждем, — заглянула в дверь Сью из отдела кадров. — Нельзя же опаздывать на собственные проводы.
— Мне никогда не устраивали проводы, когда я уходила с прежних временных работ, — сказала Имоджен по дороге. Поднятая суета ее удручала. — Я и работала-то всего несколько месяцев.
— Нам всем будет тебя не хватать, — с чувством сказала Сью. — Подожди, еще увидишь, сколько народу собралось!
Горло Имоджен сжалось, когда она увидела, сколько людей пришло попрощаться с ней и пожелать удачи. Она грустно улыбнулась.
— Прекратите быть такими милыми! Не то я захочу остаться.
— Ну конечно, тебе лучше остаться, чем куда-то ехать!
Многие завидовали ей — еще бы, едет путешествовать! Приклеив на лицо широкую улыбку, Имоджен соглашалась — да, ей очень повезло. Но лишь одна мысль постоянно сверлила ее мозг: Тома среди присутствующих нет. Он уехал на совещание, правда, сказал, что на ее проводы обязательно вернется.
Имоджен боялась прощания с ним, но, возможно, даже лучше попрощаться при всех. Аудитория не даст ей выставить себя полной дурочкой.
— Где босс? — ворчал Невилль из бухгалтерии. — Нельзя начать праздник, прежде чем он не скажет речь.
— Нельзя начать праздник, прежде чем он не уйдет, — возразил кто-то. — С ним не шибко-то повеселишься, а?
Имоджен хотелось сказать им, что они не знают, каким он может быть. Но об их с Томом отношениях и так много судачат.
— Вон он, явился, — услышала она чей-то голос. Повернувшись, девушка увидела идущего от двери Тома. Он казался строгим, подтянутым и… невероятно привлекательным. Сердце Имоджен сделало кульбит. Что за наваждение? Стоит ему только появиться, и у нее прерывается дыхание, а по жилам растекается пламя.
Их взгляды на миг пересеклись, потом Том наклонил голову, чтобы выслушать начальника отдела кадров. Кивнул, шагнул на возвышение в дальнем конце комнаты.
Имоджен вытолкнули вперед. Она знала, чего ожидать. Сколько уж было таких прощальных банкетов. Вначале дурацкая речь, вручение нелепого подарка, потом настанет ее очередь выступить. Печально, но отвертеться не удастся, остается лишь надеяться, что все быстро кончится.
Но что, если Том уйдет сразу после речей? У меня не будет возможности должным образом с ним попрощаться, во внезапной панике поняла Имоджен. Она не хочет говорить при всех. Ей надо сказать ему, что он для нее значит, но как, если все будут смотреть? Я тебя люблю не говорят при посторонних.
Кто-то постучал ложечкой по стакану, комната затихла, а Имоджен все лихорадочно соображала, как поступить. Высказаться стало неотложной потребностью. Как она могла думать, что сможет уехать, ничего не сказав?
