— Я видела, как он на тебя смотрит, дорогая. — Белль коснулась ее плеча. — Он вернется.
Серена знала наверняка, что он не вернется. Последние два дня она звонила ему на его сотовый и на телефон Чарли, чтобы извиниться. Но он не перезвонил.
— Все в порядке, — сказала она подругам.
Или будет в порядке. Когда-нибудь.
Кейн сделал выбор. Серена — тоже. Она не нужна Кейну, раз вела себя не так, как ему хотелось. Но она устала от постоянных попыток всем угодить. Серена больше не собиралась так себя вести. Особенно ради человека, который старался не связывать себя обязательствами. А ведь этого она и хотела больше всего.
Серена не могла быть такой, какой он хотел, а Кейн не мог дать ей то, чего хотела она. К сожалению, таков итог.
— Какая красота, сынок! — спустя два дня сказал Чарли о реактивном самолете, который хотел купить Кейн. — Но ты все обдумал?
— Я пилот. Летая, я зарабатываю на жизнь. Мне нужен самолет.
— Ты хочешь вернуться к прежнему образу жизни? Летать то там, то сям, никогда нигде и ни с кем не задерживаться надолго?
— Я и не бросал такую жизнь, папа. — Кейн посмотрел на договор толщиной с дюйм. Его дедушка гарантировал, что, если не хватит страховой выплаты, он заплатит недостающие деньги. Теперь на документах не хватало только подписи Кейна. — Мне нравится моя свобода.
— Ты можешь изменить свой образ жизни и по-прежнему чувствовать себя свободным.
Кейн подумал о Серене с ее широко раскрытыми голубыми глазами и теплой улыбкой. Она не захотела принять мужчину, которым он так отчаянно старался стать ради нее.
— Мне ничего не нужно менять.
— Раньше я тоже так думал, — тихо произнес Чарли. — После того как твоя мама…
Кейн поднял глаза от договора.
— После того как мама — что?
Его отец разглядывал свои ботинки.
— Я так любил твою маму! Она была моей жизнью. После того как она умерла, я очень по ней скучал и не был готов перенести то, что случилось. Не был готов измениться. Мне нравилось быть женатым. Нравилось чье-нибудь общество.
— Поэтому ты женился вторично.
Чарли кивнул.
— Скорее всего, потому, что искал замену. Я знаю, что это причинило тебе боль, Кейн.
— Да. Когда ты женился, смерть мамы стала казаться реальнее. Мне наконец пришлось смириться с тем, что она не вернется.
— Для меня тяжелее всего было потерять твою маму. Но еще хуже то, что я потерял и тебя, — признал Чарли. — Надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь меня простить.
Кейн знал, что его мать одобрила бы, если он по крайней мере выслушал бы отца.
— Женившись во второй раз, — продолжал отец, — я совершил ошибку. Я думал, что люблю ее, но не любил. Мне следовало прислушаться к тебе. Ко многим людям. Прости меня, сынок! — В его голосе звучала искренность. — Я не знаю, полюблю ли когда-нибудь другую женщину так, как любил твою маму. Но это не означает, что я не могу любить… по-другому. Я хотел бы ухаживать за одной женщиной, если она согласится, но на этот раз мне нужно твое благословение.
— Ты говоришь о Белль?
— Да.
Кейн сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
— Если ты ее любишь, добивайся своего, папа.
— Спасибо, сынок, — с благодарностью сказал Чарли. — Как у тебя дела с Сереной?
— Сложно.
— Любовь всегда сложна.
Любовь?
— Я пытался не обращать внимания на смерть твоей мамы и жить так, как жил всегда. Но понял, что нужно без страха смотреть в лицо обстоятельствам, даже если это нелегко. Плохого не избежать. Если ты не сделаешь этого сейчас, то придется сделать позже.
До него дошел смысл слов его отца. Неужели Кейн избегал всего, что в его жизни выходило не так, или расстраивался, когда не добивался своего?
Чтобы ты мог сесть в самолет и улететь, не испытывая неприятных чувств. Ты предпочитаешь поступать именно так, верно? Уходить, когда становится тяжело?
Вот что сказала ему Серена. Он подумал о смерти мамы, о втором браке отца, о многом другом, включая саму Серену. Она была права. Он всегда убегал. И сделал это снова.
— Что бы ты ни решил, я люблю тебя. — Чарли похлопал Кейна по плечу. — Я всегда буду здесь, когда понадоблюсь тебе, сынок.
Кейну вспомнился дом, где он жил с родителями, вспомнилась их любовь.
Добиться подобного счастья будет нелегко. У Кейна не было гарантий, и он должен будет потрудиться, чтобы получить то, чего он избегал все эти годы, но к чему наконец был готов. Он надеялся, что не слишком опоздал.
— Спасибо, папа. Мне жаль, что мы так долго откладывали этот разговор.
Чарли улыбнулся:
— У нас много времени.
— Но не сейчас. Ты можешь меня подвезти?
— Куда?
— Туда, где может находиться Серена. Но по дороге нам, может быть, понадобится сделать одну или две остановки.
— Идем! — Чарли спустился по ступеням самолета. — Ты будешь управлять.
Кейн всегда предпочитал вести машину сам, но на этот раз он с удовольствием займет место пассажира.
— Едем, папа!
Сделав уборку в гостиной, Серена положила в коробку ткань, кружева, тюль и стеклярус. Когда эти вещи снова окажутся в студии, она сможет забыть о неудаче со свадебным платьем. Жаль только, что она не может забыть о Кейне!
Кейн.
Ее глаза наполнились слезами. Серена познакомилась с ним не так уж давно, но никогда еще не чувствовала такой пустоты, такого одиночества, как после его ухода. Она взяла с дивана игрушечного волка.
Как она дошла до такого? Все ее планы рухнули. Ее планы…
Серена чуть не рассмеялась. Ее планы немного стоили. Они не помешали ей влюбиться в человека, который ей совершенно не подходил. Девушка прижала волка к груди.
Ее сердцу по-прежнему был нужен Кейн. Она вытерла слезы.
Ей так сильно хотелось, чтобы ее любили, и так сильно хотелось обзавестись семьей, что она решила спроектировать свое будущее, решила спланировать все, включая мужчину, за которого хотела выйти замуж. Серена отложила волка в сторону. По крайней мере, она увидела ловушку и больше туда не попадет.
Если только…
Нет. Серена не собиралась оглядываться. И не хотела что-либо предвкушать. Ей нужно было перестать планировать и начать жить.
В парадную дверь постучали.
Серена никого не ждала. Она взяла бумажный носовой платок и высморкалась.
В дверь снова постучали. Затем позвонили.
Серена была сыта по горло. Она бросила носовой платок в мусорное ведро, стремительно подошла к двери, распахнула ее и увидела…
— Кейн!
Из ее глаз брызнули слезы.
— Серена? — встревоженно спросил он.
Должно быть, она ужасно выглядела. Никакой косметики, немытые волосы, грязная одежда и красные опухшие глаза.
