– Но я ни с кем не целовалась. Почему она так легко читает его мысли?
Он хотел сказать ей, что ему все равно, но почувствовал, что она опять раскусит его, поэтому не стал открывать рот.
– Я занималась серфингом все прошлое лето. И могу теперь водить мотоцикл. Сама.
– Я вижу.
– Роунэн, – мягко проговорила она, – ты счастлив, что видишь меня?
Он закрыл глаза, потом открыл их.
– Зачем вы здесь, Шошана?
Он не назвал ее принцессой, как положено по протоколу.
Она это тоже заметила и широко улыбнулась ему.
– Хочу предложить тебе партию в шахматы.
Роунэн так и застыл.
– Зачем? – прохрипел он.
– Если я выиграю, – сказала она, – ты должен будешь пригласить меня на свидание.
Она, очевидно, не знала или не придавала значения тому, что он не мог простить себе свое поведение на том острове и не мог больше доверять себе.
– Я не могу, – произнес он.
– Почему? Ты теперь не должен отвечать за мою безопасность.
– И слава богу, потому что я не справился с этим в первый раз.
– Как это понимать?
– А вы никогда не задумывались о том, что могло бы случиться, если бы в лодках, которые прибыли в тот день на остров, оказались бандиты? Не думали о том, что могло бы случиться, если бы виновницей нападения оказалась не ваша кузина, а хорошо организованная преступная группа?
– Нет, – сказала она, пристально посмотрев на него. – Не думала. А ты?
– Я думал, что такое было возможно. Все время. Я не справился со своей работой, Шошана. Мне просто повезло.
– Ну прямо как детям в школе.
– Вы не могли бы говорить серьезно? Я пытаюсь сказать, что мне нельзя поручать охранять вас. Мне никогда не удавалось защитить людей, которых я люблю больше всего на свете. – Шошана посмотрела на него с таким обожанием, что он торопливо добавил, желая убедить ее в своем большом сожалении о том, что слово любовь нечаянно сорвалось у него с языка: – Я обладаю способностью инстинктивно чувствовать опасность.
– Что и происходит в данный момент?
– В том-то все и дело! Мой инстинкт не работает, когда рядом вы!
Она дотронулась до его руки и подняла на него глаза, которые так преданно смотрели на него, что он успокоился. Совершенно.
– Ты знаешь, почему твой инстинкт не работает, когда я рядом, Роунэн? Потому что не происходит ничего плохого. Ничего плохого не произошло на том острове. Ты был там, где тебе и полагалось быть, делал то, что было положено тебе делать.
– Я забыл, зачем я там оказался, Шошана, и это меня страшно мучает. Я не слишком хорошо оберегал вас. Я не справился со своей работой.
– Кажется, я нахожусь сейчас здесь, живая и невредимая.
– Совсем не благодаря моей заслуге, – сказал он упрямо.
В ее взгляде было безграничное терпение.
– Роунэн, существуют вещи, которые выше нас, перед которыми приходится просто капитулировать.
– Вот это вы и не поняли! Слово капитулировать не входит в словарный, запас ни одного солдата!
Шошана вздохнула, словно он был таким же невозможным и наивным, как те юноши, с которыми она встречалась.
– Да, кстати, спасибо за котенка. Мне удалось привезти его с собой. Он ужасный разбойник. Я назвала его Надежда.
– Это же женское имя.
Это имя помогло ему определить то чувство, которое постоянно жило в нем.
Он надеялся. Он надеялся на жизнь, которую обещали ее глаза, – на дружбу, смех и любовь.
– Хочешь, я скажу, о чем думаю, Роунэн?
– Вы все равно скажете, хочу я того или нет, – ответил он.
– Точно так же, как я хочу, чтобы кто-то увидел меня такой, какая я есть на самом деле, кто-то, для кого я не должна рядиться в костюм принцессы, ты хочешь, чтобы кто-то увидел тебя без солдатской брони. Чтобы кто-то знал, что где-то ты можешь не быть сильным и суровым, что ты не только воин.
– Нет, это не так!
– А теперь, – сказала она как ни в чем не бывало, – давай сыграем в шахматы. Я уже объявила тебе свое условие – если выиграю я, тебе придется пригласить меня на свидание.
– А если выиграю я? – спросил он.
– Роунэн, – ласково проговорила Шошана с улыбкой, от которой он таял, – а стоит ли тебе вообще выигрывать?
– Думаю, вы никогда не согласитесь на то, чтобы я играл не в полную силу, – сказал он, хотя уже понял, что проиграл.
Она задумчиво взглянула на него.
– Это правда. Итак, а если выиграешь ты?
– Между прочим, я еще не согласился играть!
– Разве мы уже не пережили подобную ситуацию раньше, Роунэн?
Да, такое было. На том острове он отказался играть с ней в шахматы, что привело к ее слезам.
Одно слово промелькнуло в его голове, и, как ни странно, это было не слово капитуляция, а слово блаженство.
Роунэн отступил на шаг от своей двери в знак молчаливого приглашения. Он бессилен против нее. И так было с самого начала.
Принцесса Шошана Бранашанская вошла в его скромную квартирку, сняла черную куртку и хозяйским жестом, словно жила здесь, бросила на его диван.
Облегающая рубашка из белого шелка и черные кожаные штаны смотрелись на ней не менее сексуально, чем бикини, которое едва не свело его с ума. Чувство его беспомощности еще больше усилилось.
Шошана с интересом осмотрелась. Роунэн задвинул ногой под диван пару своих носков. Она взглянула на него.
– Я так мечтала, когда-нибудь, поселиться в уютной маленькой квартирке, вроде этой.
Его мать утверждала, что каждая девочка хочет быть принцессой, но он увидел совсем другое. Девушку, которая уже была принцессой и которая хотела быть обыкновенным человеком.
Роунэн достал из шкафа шахматную доску и положил на небольшой кухонный стол.
– Почему ты не звонил мне? – спросила Шошана, усаживаясь. Она схватила черную и белую пешки и протянула ему сжатые кулаки.
Он выбрал. Черные. Начинать ей. Роунэн фыркнул.
– Звонить вам? Вы принцесса. Ваш номер не числится в местной телефонной книге.
– Ты смог бы связаться со мной, если бы захотел.
– Да.
– Значит, ты не хотел?
– Я не мог. Я все еще представлял, что могло случиться на том острове. Я уступил вам. Занимался подводным плаванием и серфингом вместо того, чтобы позаботиться об охране.
– Меня оберегали всю мою жизнь. Ты не уступил мне. Ты дал мне то, в чем я гораздо больше нуждалась, чем в защите. Ты разбудил меня. Разбудил, чтобы жить. Чтобы стать самой собой. Ты сделал мне подарок, Роунэн, хотя так не считаешь.
Он ждал.
– Мне надо было сделать свой выбор, и я его сделала.
– Сыграть в шахматы с солдатом?
– Нет, Роунэн, – сказала она мягко. – Шахматы тут совсем ни при чем.
– Понятно.
Он сдавался ей, как тогда на острове, сам того не желая. Блаженство. Оно словно парус подхватило его и унесло в совершенно новую жизнь.
