class="p1">— Где мы поженимся? — спросила она, ее голос задрожал от избытка эмоций.
— В саду. У фонтана есть беседка. Свадьба в одиннадцать часов. — Он повернул к ней голову. — Ты не против скромной церемонии?
— Нет, конечно! Если ты рядом, это будет лучший день в моей жизни.
— Я приду на свадьбу, — пообещал он с лаконичной улыбкой. Его веки отяжелели, он выпрямился и обнял ее.
Реми следовало побриться, но Иден нравилось, как щетина на его подбородке царапает ее ладонь.
Все в этот момент казалось совершенным. И мужчина, который вскоре станет ее мужем. И чувственность момента. И уверенность в том, что она поступает правильно. Поэтому Иден не сдержалась.
— Я люблю тебя, — выпалила она.
Реми не двигался, но она чувствовала его напряжение. Он перестал улыбаться.
— Я решила, что ты должен знать. — Ей казалось, будто она сошла с балкона и теперь ее поддерживают только его сильные руки.
Он облизнулся.
— Я надеялась, у нас будет настоящая семья, — торопливо сказала она. — И мы проживем вместе всю жизнь.
— Иден, остановись! Ты же знаешь, я не могу себе такое позволить. Мы едва знакомы. Нас просто тянет друг к другу, вот и все. Пойми же наконец!
Она попятилась, словно от удара, и попыталась сглотнуть болезненный ком в горле.
— Нас тянет друг к другу уже пять лет. По крайней мере, меня к тебе тянет, — тихо прибавила она и посмотрела на горизонт, ее глаза щипало от слез. — Я не просила тебя говорить, что ты любишь меня, хотя ты мог бы.
— Как я могу говорить такое, если, желая тебя, я иду против своей семьи? Я позволил себе увлечься безумием. — Он провел рукой по воздуху. — Я поступил как эгоист. Я стараюсь убедить себя, что могу быть с тобой и заниматься сексом без последствий. А теперь ты заявляешь, что это так сильно повлияло на тебя… — Он поморщился, стоя к ней вполоборота. — Я не хочу, чтобы ты любила меня. Зачем ты это сказала?
У Иден не было ответа на его гневное обвинение. Ей было так обидно, она хотела причинить ему боль в ответ. Она едва не сказала: «Потому что я не лгу. Потому что я ничего не скрываю от людей, даже неприятную правду».
Иден стояла, охваченная болью, с дрожащим ртом, и пыталась не заплакать. В напряженной тишине она услышала стук во внутреннюю дверь.
Она воспользовалась предлогом, чтобы уйти от Реми. В глубине души она рассчитывала, что приехал Мика.
— Привет! — Яркая улыбка Квинн померкла. — Что случилось?
— Пойдем в твой номер.
— Конечно. Пошли!
Реми заметил обвиняющий взгляд Квинн, который она бросила на него, обняв Иден. Иден даже не посмотрела на него.
Дверь закрылась с громким щелчком. У Реми скрутило живот, он почувствовал горечь во рту.
Как она могла поверить, что любит его? Как? Еще слишком рано. Она должна это понимать.
И все же ему казалось, что он разбил ей сердце.
Реми ущипнул себя пальцами за переносицу. Телефонный звонок прервал его мучительные размышления.
Он схватил телефон, думая, что, если бы это был Мика, он бы с радостью позволил тому надрать ему задницу за то, что он обидел Иден.
— Реми? — сказала Ясмин. — Мы можем поговорить?
— Ты в отеле? — Сердце едва не выскочило у него из груди. — В каком номере?
Он быстро надел рубашку, пытаясь собраться с мыслями. Ему не хотелось говорить сестре правду, но придется это сделать.
Двери лифта открылись, Реми прошел по коридору, постучал в дверь ее номера и собрался с силами.
На Ясмин были рваные джинсы и свободная синяя футболка. Она затянула волосы желтым шарфом, на ее лице не было макияжа.
— В чем дело? — спросил он, когда она повела его в гостиную своей студии.
— Мне рассказала тетя Ханамиль.
— О чем? — Слова вырвались из горла Реми так, словно его ударили.
Ясмин не произнесла ни слова, но он все понял по ее виду.
Реми сделал единственное, что мог: обнял ее и крепко прижал к себе, чувствуя, как та дрожит.
— Я хотел сам тебе рассказать, но не знал как, — выдавил Реми.
Она отрывисто кивнула и шмыгнула носом.
— Ничего не изменится. — Он зажмурился от слез. — Ты моя сестра, и я всегда буду любить тебя.
Ясмин кивнула.
— Как ты? — Он немного отстранился, стараясь увидеть ее лицо.
— Я в шоке, — пробормотала она и вытерла мокрые щеки. — Но, наверное, не так потрясена, как следовало бы. Я всегда считала себя какой-то не такой.
— Ты идеальная, поверь мне.
Она кивнула, моргая мокрыми ресницами. У нее дрожали губы, когда она опустилась на стул.
Реми сел напротив нее.
— Только прошлой ночью я понял, что тетя все знает, — хрипло произнес он. — Почему она решила, что сегодня подходящий день?
— Она попросила меня зайти к ней сегодня утром. Она хотела знать, считаю ли я, что ты серьезно относишься к Иден. Я сказала, что у вас наверняка все серьезно, раз ты позвал меня встретиться с вами обоими на Гибралтаре.
— Ты так ей сказала? — Он почувствовал раскаяние.
— Я разволновалась. Она заявила, что пора мне понять, почему ты враждуешь с братом Иден. — Ее голос сорвался. — Он знает?
— Мика? Нет.
— А Иден?
— Она догадалась. — Реми потер рукой лоб. — Мы только все усложнили. Я пытался защитить тебя и покончить с этой враждой, а на самом деле… — Он покачал головой, наконец осознавая реальное положение вещей. — По-моему, мы просто искали повод, чтобы оправдать нашу свадьбу и быть вместе, хотя у нас с ней нестандартные отношения. Я не хочу причинять тебе боль, сестренка. Я пытался смириться с тем, что у меня отношения с тем, кто связан с… — Он вгляделся в ее лицо.
— …С сыном моего биологического отца? Ни Иден, ни Мика не виноваты. Мне нужно время, чтобы все обдумать, но однажды я захочу встретиться с ним, чтобы… — Ясмин пожала плечами. — Интересно, есть ли у нас что-то общее? Я словно узнала, что меня удочерили.
Реми сжал ее руку:
— Достаточно того, что мне больше не придется скрывать это от тебя. Я никому не скажу ни слова.
— А Иден?
— Она хочет, чтобы Мика обо всем узнал, но не скажет ему. Я в этом уверен, — прибавил он, заметив сомнение Ясмин. — Она…
Иден добра, верна и пугающе прямодушна.
Он обхватил голову руками и уперся локтями в колени.
— Тетя прислала тебя, что ты помешала нам пожениться? — спросил он.
— Она не понимает, что у вас за отношения. Но я сказала
