Вот и подружилась.
Джоан резко поставила свою чашку на блюдце.
— С меня достаточно этой чепухи!
Она встала и вышла.
Не успела она скрыться в гостиной, как оттуда донеслось громкое восклицание.
Хильда вскочила из-за стола и поспешила в гостиную. Афина следовала за ней по пятам.
Молли обменялась веселыми взглядами с Банни, и они вместе направились в гостиную, чтобы посмотреть, по какому поводу переполох.
— Чтоб я лопнула, — сказала Хильда.
На пяти стульях, расставленных полукругом, лежали кучки сверкающей бижутерии, а на их спинках висели пять весьма впечатляющих — и по-настоящему скандальных — платьев. Даже без примерки было ясно, что декольте слишком глубокие и соски будут виднеться в вырезе платья.
Джоан помахала запиской, которую держала в руке:
— Мы должны быть в этих платьях во время художественного чтения, таково распоряжение Принни.
Банни подняла одно из платьев:
— Какое изысканное. Наверняка сшито портными его королевского высочества.
Все платья были разных фасонов и цветов, из тончайшего шелка, с роскошной отделкой.
— Какое платье кому принадлежит? — спросила Молли, мгновенно пожалев о своих словах.
Все мигом перестали охать и ахать. Афина подскочила к одному из стульев и схватила платье.
— Это мое! — крикнула она.
— А это мое!
Джоан схватила другое платье, оттолкнув Банни.
Хильда плюхнулась на один из стульев, скрестив руки на груди.
— Мое.
Без платьев остались только Молли и Банни.
— Я не против, чтобы ты выбрала платье, — сказала Молли.
Банни выглядела озадаченной.
— Ты и вправду не возражаешь?
— Конечно.
Молли заставила себя улыбнуться. Печально видёть, что эти женщины не привыкли к проявлению доброты по отношению к ним.
Хильда устремила на нее подозрительный взгляд:
— Никаких друзей. Мы враги.
— Почему? — Голос Молли дрогнул. — Почему мы не можем быть друзьями? Разве дружба не облегчает жизнь?
Джоан покачала головой.
— Не представляю, как ты выжила в качестве любовницы, — заметила она с презрительной гримасой.
Афина вздохнула:
— Вот и ответ. Это вопрос выживания, Далила. Любовницы не могут дружить друг с другом. Мы соперницы. Никогда нельзя полагаться на верность покровителя. Всегда найдутся… другие женщины. — Она смерила Молли взглядом. — Хотя, конечно, у одних больше достоинств, чем у других.
— Но разве мы не можем — хотя бы на одну неделю — забыть о раздорах? — спросила Молли.
— Когда мы соперничаем друг с другом не исподтишка, как обычные женщины, а открыто, участвуя в конкурсе? Джоан покачала головой.
— Вряд ли.
— Это война, — заявила Хильда. — И я пущу всех на дно.
Банни вздохнула:
— Успокойтесь, дамы. Глупо спорить из-за платьев. Они все разных размеров, и нам придется их поменять.
— Давайте примерим их, — предложила Афина, скинув свое платье кричащего алого цвета.
Молли старалась не смотреть. Обнаженное тело Афины было безупречным, как скульптура богини. Хильда и Джоан тоже разделись, у них были пышные формы, но естественная красота Банни затмила всех остальных. Как и остальные, она чувствовала себя непринужденно, расхаживая по гостиной голышом.
Молли прикусила губу. Неудивительно, что все конкурсантки нашли себе покровителей! Казалось, они рождены быть любовницами.
— Далила.
Банни указала на золотистое платье, которое досталось Молли.
— Ах да, — сказала Молли.
Ее пульс участился. Шторы не были задернуты, а двери… Даже не; закрыты, и пару минут назад мимо них прошел лакей!
Джоан рассмеялась:
— Далила? Почему ты не раздеваешься? Ты самая странная любовница: из всех, кого я встречала.
— В скромности нет ничего плохого, — сказала Банни, влезая в новое платье. — Некоторые мужчины предпочитают скромниц.
Молли благодарно улыбнулась.
— Мне ничего не стоит раздеться, — заявила она. — Однажды я даже пробежала через лужайку совершенно голая.
— Неужели? — Банни явно была под впечатлением.
— Да, — солгала Молли, — на глазах у целой компании охотников.
Она ушла в угол, защищенный от нескромных глаз пальмой в кадке, и, положив золотистое платье на столик, начала раздеваться.
Джоан закатила глаза:
— Почему-то мне не верится, что ты носилась по лугам голая.
— Она врет, — сказала Хильда.
Афина рассмеялась:
— Конечно, она выдумывает. По-моему, ты пытаешься произвести на нас впечатление, Далила.
— Ничего подобного, — заявила Молли, пряча свою наготу за старым платьем, которое держала перед собой как щит.
— Правда? — Шагнув к ней, Джоан вырвала платье у нее из рук. — Давай пробеги вокруг дома. Прямо сейчас.
— Подождите. — Молли лихорадочно пыталась придумать ответ. — Теперь вы пытаетесь поймать меня на слове.
— Испугалась? — хмыкнула Хильда.
Едва прикрытая пальмой, Молли содрогнулась, но не от холода.
В глазах Банни отразились сочувствие и невысказанный вопрос.
— Что-то в тебе не так, Далила, — сказала Афина, устремив на нее проницательный взгляд.
Молли судорожно сглотнула, внезапно осознав, что у нее нет выбора. Если она хочет победить в этом конкурсе, все должны поверить, что она настоящая любовница. А она отчаянно хотела победить.
Ставка — Лондон, с его театрами, новыми платьями и мужем, который будет любить ее и считать более интересной, чем осколки древней вазы.
Если она хочет иметь все это, она должна обежать вокруг дома голая.
Сейчас.
— Ладно, — сказала Молли и вышла из-за пальмы.
На ней не было ничего из одежды, и оставалось только молиться, чтобы холостяки не оказались поблизости, а лакеи были чем-нибудь заняты в доме, а ее мать, пребывавшая на небесах, не наблюдала в этот момент за своей дочерью.
— Если я это сделаю, — сказала она, — мы не будем препираться из-за платьев, хорошо? Пусть Банни сделает выбор за всех. Она сама шьет платья и знает, кому что подойдет. Если понадобится переделка, она ее сделает. Да, Банни?
Банни кивнула, и, как ни удивительно, все согласились с ее условиями.
Гордо подняв голову, Молли прошествовала мимо них и вышла из гостиной. Было слышно, как женщины бросились к окнам. Миновав главный холл, она потихоньку открыла дверь, чтобы не привлечь внимание Финкла, и спустилась по ступенькам на гравиевую дорожку.
Ветер взъерошил ее волосы.
И тут Молли побежала. Она чувствовала себя как лань, несясь вокруг дома. Она мчалась со всей скоростью, на которую была способна. И даже перепрыгнула через белку. Выбежав из-за последнего угла дома, она услышала мужские голоса и смех, доносившиеся из-за деревьев. Но она не осмелилась оглянуться. Проскочив в открытую дверь, она пробежала по коридору и влетела в гостиную.
