— Все нормально, оставайся, — спокойно сказал Дэнни. — Люсиль справится сегодня. Всегда справлялась. Девочке ты сейчас нужнее.
В этот миг Брук поняла, что всю прошедшую неделю стыдилась покровительства Дэнни, но именно его покровительство позволяло ей решать проблемы, которые казались неразрешимыми. И если ее покойный супруг мастерски создавал трудности, то Дэнни Финч с такой же легкостью эти трудности ликвидировал. Брук никогда не стыдилась безалаберного Кэла Финдли, так почему же ее смущает опека Дэнни Финча? Этого она понять не могла. Возможно, причина крылась в ее страхе перед общественным мнением. А может быть, она привыкла считать себя одинокой еще до того, как овдовела. Ведь фактически так и было. Кэлвин Финдли долгие месяцы мог не появляться дома, а от осознания своего одиночества и беззащитности Брук спасали малыши и видимость благополучия, которое было утрачено вместе со смертью Кэла... Или заботливость Дэнни воспринималась Брук как укор ее покойному мужу? Она не могла разобраться в своих сомнениях.
Бесспорным же было одно. Дэнни искренне любит ее. Он ласков с ее детьми. Он готов многим пожертвовать ради них. Он верный. Его верность простиралась на все сферы отношений. На дружбу, уважение, коллегиальность... И если бы Брук не имела прошлого, она бы жаждала приобщиться к его верности в любви.
Лишь прошлое останавливало ее. Как сказал Дэнни Финч, для всех она навсегда останется женой легендарного гонщика — лихого спортсмена, любимца публики, женского угодника. Она останется его скромной женой, смирившейся со сложным характером мужа, обрекшей себя на безосновательные надежды, на нескончаемое ожидание его возвращений. И если она сейчас не решится на перемены, то погрязнет в своем прошлом, лишит себя шанса жить полноценной жизнью, шанса, который ей дает Дэнни.
Отправляясь в офис, Дэнни еще раз бросил на растерянную Брук беглый взгляд.
— Дэнни, постой, — окликнула его Брук.
— Что? — остановился он.
— Я знаю, что мне не удастся увести из этого дома своих детей, не ранив их чувств. Я пробовала говорить с Лили. Все бесполезно. Полагаю, Бью будет реагировать так же. И дело не в Бакли и не в любимых комнатах. Дети привязались в первую очередь к тебе. Ты дал им то, чего они были лишены из-за постоянного отсутствия Кэла, — чистосердечно созналась Брук.
— Договаривай то, что хотела сказать, Брук.
Брук подошла к Дэнни и нежно поцеловала его в губы.
— Я бесконечно благодарна тебе за то, чем ты стал для моих детей.
— Это все, что ты хотела мне сказать? Я спешу, Брук.
— Подожди, Дэнни, — вновь остановила она его. — Дэнни...
— Я слушаю тебя, Брук, — сосредоточенно посмотрел на нее Дэнни.
— Я думаю, что и для меня ты больше, чем друг, — осторожно проговорила женщина.
— Ты думаешь?
— Нет-нет... Я уверена, что для меня ты больше, чем друг, — поспешила она исправиться.
— И кто же я для тебя, Брук? — терпеливо выспрашивал Дэнни.
— Ты тот, кто достоин быть любимым. Ты тот, кого бы мне хотелось любить.
— Потому, что ты благодарна мне?
— Нет. Потому что ты необыкновенный человек и потрясающий мужчина, — выпалила она.
- И?
— Мне сложно говорить об этом, Дэнни, — замялась Брук. — Я так же, как и мои дети, не хочу никуда уезжать. Не хочу остаться без тебя. Мне кажется, я влюбилась в тебя, Дэнни.
— Кажется... — с сомнением повторил за ней Дэнни Финч.
— Прости меня за вчерашний разговор, — смущенно произнесла женщина.
— Вчера останется в прошлом. Я сегодня хочу слышать только правду, Брук, — сухо проговорил он.
— Тогда поцелуй меня, Дэнни, — попросила Брук. — Я должна знать, что мое чувство к тебе взаимно.
— Ты ставишь условия, Брук. Ты чувствуешь себя окрепшей для новой жизни. Рад слышать, — с удовольствием заметил он и, обхватив женщину за талию, поцеловал.
Брук не ошибалась. Его поцелуи будили в ней новую жажду. Сильные, сочные, страстные, они заставляли ее забыть о прошлом и пожелать будущего, одного на двоих.
— И ты готова выйти за меня замуж? — прервавшись, спросил Дэнни.
— Готова, — коротко ответила она и вновь прильнула к его губам.
Следующие шесть недель пролетели незаметно. Дэнни вел двойную жизнь. С утра до вечера он, как многие годы, успешно продвигал свой спортивный бизнес, принимал активное участие в общественной и светской жизни, наслаждался славой и влиянием. А с вечера до утра он был рачительным семьянином, заботливым отцом, любящим мужем, пылким любовником. И это было тайной для всех, до тех пор, пока газеты не опубликовали официальное объявление о предстоящей свадьбе завидного холостяка Дэнни Финча и овдовевшей матери двоих детей Брук Финдли... А через несколько дней все та же газета опубликовала свадебную фотографию гордого жениха и счастливой невесты. Снимок был восхитительным. Молодожены выглядели влюбленными. Никто не осмелился, вопреки всем страхам и опасениям Брук, искать в этом союзе иную подоплеку, кроме любви. И с этого дня Дэнни стал для всех образцом семейной добропорядочности. Его уже невозможно было представить без Брук и детей, которые гордились отчимом.
Лили наконец смогла познакомить всю семью с черепахой-невидимкой Майки, который был ее постоянным партнером по играм в бассейне аква-парка, куда с некоторых пор зачастило все семейство Финч-Финдли. Бью под инструктажем Дэнни занимался дайвингом, морским боем, торпедированием, Брук поддерживала светские беседы с Лили и Майки, и одного решительного слова Дэнни бывало достаточно для того, чтобы дети послушно выбрались из воды и засобирались домой.
— Ты мой, — сказала Брук, прижавшись к Дэнни. — Какое это счастье знать, что ты мой, и только, мой.
Дэнни поцеловал ее и произнес:
— Жаль, что так и не получилось ни разу пригласить тебя на свидание. Но ничего. Я исправлюсь.
— Дэнни! Мамочка! — окликнула их Лили. — Посмотрите, я умею задерживать дыхание.
Малышка втянула в себя воздух, надула щеки, плотно сжала губы, зажала пальчиками носик и, зажмурившись, нырнула, а через пару секунд с визгом вынырнула.
— Как?! Хорошо?! — спросила она взрослых.
— Очень хорошо! — одобрил Дэнни и рассмеялся. — Почти так же замечательно, как Майки!
