Качая головой, она подошла ближе; слабая тень улыбки играла на ее губах.
— А я не уверена, что тебе нужно исцеление, Айан. Но перед тем как конюшню снесут, я хотела бы сделать здесь кое-что.
В таком настроении она была силой, с которой приходилось считаться. Не отдавая отчета в своих действиях, принц одним шагом сократил расстояние между ними. Стоять с ней рядом и не касаться ее — сродни нежеланию дышать. Они смотрели друг на друга, они говорили друг с другом, оценивали друг друга. И вдруг принц ощутил себя окруженным теплотой. Теплоту эту порождало не его собственное желание, кипящее в венах. В этот раз Айан осознанно хотел проиграть ей. Подчиниться ее воле.
Дрожащими пальцами он коснулся лба принцессы. Зохра громко выдохнула.
— У тебя ничего не болит? — спросил Айан, зарываясь носом в ее волосы, втягивая в себя их запах. — Нигде?
Подняв подбородок, она посмотрела ему в глаза:
— Так просто меня не сломать.
Слова прозвучали как вызов, как гонг, как сигнал к действию. Нет, он сможет ее сломать. Он единственный, кто сокрушит ее неукротимый дух.
Зохра провела пальцами по подбородку принца, и он закрыл глаза. Ее прикосновения были легкими, как пух. Они разжигали в нем искры желания, светящиеся в его глазах. Сколько самообладания потребовалось Айану, чтобы воздерживаться от этого два долгих дня!
Наслаждение быть с ней сродни наркотику. Поняв, что ее муж медлит, Зохра сказала:
— Ты не откажешь мне в этом.
— Понравилось отдавать приказы, принцесса?
— Отнюдь, — ответила Зохра, проводя рукой по его шее. — Просто пользуюсь тем, что я твоя жена.
Она коснулась губами его щеки, зубами оттянула мочку его уха. Она видела, как венка на его шее запульсировала быстрее. Нежные пальцы принялись расстегивать его хлопковую рубашку. Желание билось в его животе, в брюках стало тесно.
Зохра прижала его к стене, и принц не сопротивлялся. Ему нравился вызов в ее горящих глазах. Он хотел узнать, как далеко она зайдет. Сняв рубашку с его плеч, принцесса стала целовать его грудь.
— Ты словно сталь, покрытая бархатом, — шептала она. — Пальцы так и тянутся, чтобы коснуться тебя, расцарапать тебя, оставить на тебе следы, как ты на мне.
Айан едва мог дышать.
— Сделай же это, — сказал он, удивляясь, как легко Зохра подчинила его своей власти.
Она теребила ногтем один из его сосков, а он сжал в кулаки опущенные по бокам руки. Принц не дышал, он хрипел. Кожа его стала слишком горячей, чтобы находиться в ней дольше. Зохра высунула розовый язычок и облизала его сосок. Эрекция принца стала невыносимой.
Подобно кошке, слизывающей сливки, принцесса покрывала грудь и живот Айана мягкими, влажными поцелуями. Его мышцы стягивались в такой тугой узел, что принц практически чувствовал боль. Но он не поднимал рук, как ему ни хотелось запустить их ей в волосы. Закрыв глаза, принц прижался затылком к стене. Чтобы сдержаться, не нужно представлять ее влажный рот там, внизу. Он чувствовал, как ее пальцы расстегнули пуговицу. Затем поползла вниз молния.
Кровь кипела в венах Айана, мышцы горели от напряжения. Он разжал пальцы и вцепился ей в волосы.
— Остановись, Зохра, — сказал он, и в голосе его было больше мольбы, чем приказа.
Но принцесса опустилась на колени и посмотрела ему в глаза. Сколько похоти было в ее взгляде!
— Помнишь, ты сделал мне подарок, Айан?
Он кивнул, пытаясь сглотнуть слюну. Но рот его был абсолютно сухим.
— Наверное, и невеста должна сделать подарок жениху, — сказала Зохра. Как соблазнительно звучал ее голос, сколько искушения было в нем! — Я хочу, чтобы в следующий раз, когда ты вспомнишь эту конюшню, единственным твоим воспоминанием была я. Стоящая перед тобой на коленях. Доставляющая тебе оральное наслаждение.
Возбуждение принца достигло верхней точки.
— Тебе не обязательно это делать, Зохра.
— Но я хочу. Так же как ты хотел изучить и отведать на вкус всю меня.
Он не сможет забыть эту похотливую, полную страсти улыбку. Именно с ней Зохра стянула с принца брюки и трусы-боксеры, высвободив на волю его стальную эрекцию.
Стиснув зубы, Айан зажмурил глаза. Он слышал шепот ее дыхания, когда она взяла в руку его твердый член. Пальцы крепко вцепились в него, начав движение вверх и вниз.
Ноги принца задрожали, прилив удовольствия ударил ему в пах. Но это было только начало. Он почувствовал, как ее мокрый язык облизал ему головку. Тело Айана горело огнем.
— О, — протянула Зохра. И он ощутил ее дыхание на кончике члена.
Втянув в себя воздух, принц пытался вновь научиться говорить.
— Что? — только и смог произнести он.
— Теперь я понимаю, почему тебе так нравится это делать. — Розовый язык снова провел по его влажной головке. — Каждый раз, когда я делаю вот так, — она провела языком еще раз, — я возбуждаюсь до боли.
Зохра неспокойно переминалась на коленях, прежде чем облизать его снова. Принц вжался головой в стену. Протяжный рык раздался из его горла, когда мокрые губы Зохры обхватили ему головку.
— Где?! — прорычал он. Мозг Айана мог выдавать только отдельные слова.
Он слышал, как сладко она простонала, прежде чем ответить.
— Там, — протянула она. — Между ног. Каждый раз, когда я беру его в рот, мне приятно и больно там.
Плечи принца дрожали, ноги подкашивались, пот покрывал все его тело.
А она продолжала ублажать его ртом и языком, пока он трясся от наслаждения; пока ругательства одно за другим срывались с его губ; пока принц не ощутил приближение сокрушительного оргазма. Но, словно схватившись за последнюю нить, отделявшую его от извержения, Айан подхватил принцессу под руки и поднял.
Кожа ее багровела румянцем, взгляд горел похотью. Резко и нежно одновременно принц сорвал с Зохры трусики, взял ее на руки и прижал к стене. Ноги принцессы обвили его спину как раз в тот момент, когда он вошел в нее медленно, но решительно.
Наслаждение было таким острым, что граничило с болью. Он мог кончить в любую секунду, но не хотел этого. Слишком прекрасна была женщина, на которой он женился и внутри которой находился сейчас. Он хотел разорвать ее на части, хотел слышать, как она кричит его имя. Здесь — в самом страшном для него месте, — где он навсегда оставил что-то важное.
Принц знал, что его звериную страсть не удовлетворить. Теряя самоконтроль, он поднял ее тонкий топик. Глаза заволокла дымка при виде обнаженной кожи Зохры. Айан потянул за тесьму, и взору его открылся розовый, набухший сосок.
Он зажал его между пальцами, и Зохра застонала в истоме. Он целовал ее в рот, наслаждаясь, как она произносит его имя. Воздух вокруг вибрировал от их стонов.
