— Мне это неинтересно. Я не встречаюсь с женатыми мужчинами, Хантер, - заявила Гретхен.
— Я рад за тебя. В таком случае тебе лучше уйти, — ответил он, затем взял ее за локоть и проводил вниз.
Ему хотелось поскорее выпроводить ее из своего дома и поговорить с Марджи. Убедить ее в том, что Гретхен ничего для него не значит. Что ему нужна только она.
Но Гретхен никуда не торопилась. Она с интересом разглядывала роскошный интерьер фойе, отделанного тонированным стеклом и панелями из полированного дерева.
— Но если ты в процессе развода, это все меняет. Я с удовольствием тебя подожду.
— Нет, - отрезал Хантер, пронзив ее суровым взглядом. — Ждать нет необходимости. Я уже сказал, что развода не будет. - По крайней мере, он сделает для этого все возможное.
— Похоже, я совершила ошибку, — промурлыкала она, проводя кончиками пальцев вниз по его груди, - если, конечно, мне не удастся тебя переубедить...
Гретхен хотела его соблазнить, но это не вызвало у него ничего, кроме раздражения,
— Тебе лучше уйти, Гретхен. Жаль, что из-за меня тебе пришлось проделать такой долгий путь.
Она мгновенно отпрянула и, опустив глаза, процедила сквозь зубы:
— Прекрасно. Отправляйся к своей рыжей толстой женушке. Пусть она тебе нарожает кучу рыжеволосых детишек, таких же толстых и заурядных, как она сама.
Детишек? У него перед глазами нарисовался образ Марджи, ждущей от него ребенка, и он друг осознал: что хочет этого. Хочет создать с Марджи настоящую семью. И будь он проклят, если позволит ей уйти.
Презрительно фыркнув, Гретхен направилась к двери, продемонстрировав всю грацию, какая только могла быть у жердеобразной модели ростом в шесть футов. Закрыв за ней дверь, Хантер облегченно вздохнул. Обычно эта женщина так легко не сдавалась.
Где были его глаза, когда он думал связать жизнь с этой злобной, самовлюбленной, алчной истеричкой? Марджи не была толстой. У нее была женственная фигура и добрая душа. И она любила его.
Тогда какого черта она хотела с ним развестись?
Вечеринка удалась на славу, и Марджи была довольна. В конце концов, это было ее прощание с Спрингвиллом, Саймоном и всем, что она успела полюбить. Чтобы никто не заметил ее печали, ей приходилось широко улыбаться гостям, искренне благодарившим ее за такой чудесный праздник.
Несмотря на то что в дальнем конце зала был растоплен камин, Марджи замерзла. Она провела руками по обнаженным плечам, но это не помогло, потому что холод был внутри. И этот холод был слишком хорошо ей знаком.
Холод одиночества. Отвержения. Безразличия. Никто за всю ее жизнь ни разу не выбрал ее. Никто
не пытался убедить ее в том, что она лучшая.
Господи, как же ей хотелось стать лучшей для Хантера.
Ее взгляд самопроизвольно скользнул по толпе в поисках этого мужчины. Найти его не составило труда. В своей парадной белой форме Хантер Кэбот выделялся на фоне остальных гостей. Он разговаривал с Саймоном и его друзьями, и Марджи снова почувствовала себя лишней.
Это место больше не было ее домом. Ей следовало уехать, не дожидаясь вечеринки, и теперь она. жалела, что не сделала этого
Неожиданно Хантер обернулся, и их взгляды встретились. Ее сердце учащенно забилось, по венам разлилось пьянящее тепло. Затем он быстро что-то сказал своим собеседникам и направился к ней. Словно загипнотизированная, она наблюдала за тем, как он пробирается сквозь толпу. Каждое его движение было исполнено решимости. Его взгляд был таким пронзительным, что она не смогла бы отвернуться, даже если б и захотела.
— Потанцуй со мной, Марджи, — попросил он, протягивая ей руку.
Все вокруг наблюдали за ними. Саймон довольно улыбался. Разве могла она отказаться? Допустить, чтобы все вокруг сплетничали о них, строили догадки? Не проще ли притвориться еще на один вечер, что все в порядке?
Кроме того, разве она могла упустить последнюю возможность побыть рядом с Хантером, прикоснуться к нему?
Кивнув, она вложила свою ладонь в его, и ее бросило в жар. Они оказались на танцполе в тот момент, когда оркестр закончил играть одну мелодию и начал другую. Марджи узнала песню, поскольку Саймон был большим поклонником творчества Фрэнка Синатры. Несмотря на то что сейчас ее исполнял другой человек, она не потеряла своего очарования.
- Ты отлично выглядишь, — произнес Хантер низким чувственным голосом, глядя ей в глаза.
— Спасибо. - Смущенная, Марджи отвела взгляд. Она не могла смотреть в эти голубые глаза. Ей было невыносимо видеть в них сожаление и неизбежность расставания.
— Ты меня избегала, — сказал он, плавно покачиваясь в такт музыке.
— Да. — Господи, когда закончится этот танец? Марджи попыталась немного отстраниться, но в ответ Хантер лишь крепче прижал ее к себе, и она почувствовала, как бьется его сердце.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала, Марджи. Прошу тебя, останься.
— Не надо, — произнесла она надтреснутым голосом. — Мне и так тяжело.
— Иначе и быть не может. Ведь ты сказала, что любишь меня.
Марджи посмотрела на него, и ей показалось, что все огни, горящие в зале, отражаются в его глазах. Ей пришлось призвать на помощь всю смелость, чтобы не отвернуться.
— Да, — с трудом произнесла она. — Я люблю тебя и именно поэтому не могу остаться.
Хантер усилил хватку, и ей стало трудно дышать.
— Я не был помолвлен с Гретхен.
Марджи заставила себя спросить;
— Ты не делал ей предложения?
В зале было много красивых женщин, но Хантер смотрел только на нее.
— Я дал ей понять, что подумываю о том, чтобы обзавестись семьей. Но...
— Нет. Ты хотел Гретхен, — неистово возразила Марджи. — Меня ты никогда не хотел. Ты выбрал себе в жены ее, а не меня.
— Но не она моя жена, а ты.
Марджи покачала головой.
— Это не имеет значения, Хантер. Неужели ты не понимаешь?
Песня закончилась, но Хантер не отпускал ее. Его руки по-прежнему крепко держали ее, его взгляд был прикован к ней. Он отказывался ее отпускать.
— Разумеется, имеет, — возразил Хантер, едва сдерживая гнев. Черт побери, он дал ей время как следует обдумать его предложение и не мог допустить, чтобы все завершилось прощанием на танцполе на глазах у жителей Спрингвилла.
Словно прочитав его мысли, она прошептала:
— Пожалуйста, Хантер, не усложняй ситуацию.
Но Хантер не привык сдаваться. Отпустив ее на мгновение, он схватил ее за локоть.
— Пойдем поговорим наедине.
