В холле Фрэнк встретил Ралфа, который усердно натирал мраморные плиты пола, и на секунду позавидовал его простой жизни. Но потом понял, что на самом деле чувствует не зависть, а стыд.
— Доброе утро, сэр.
Ралф всегда держался несколько чопорно и отстраненно в отличие от Паулы. Экономка, наоборот, считала себя почти членом семьи и с фамильярностью слуги, проработавшего в доме долгие годы, высказывала хозяевам все, что думала о них.
— Доброе утро, — ответил Фрэнк, заглядывая в столовую. — Ммм… Вы не знаете, где сейчас мисс Прайд? Она уже позавтракала?
Ралф некоторое время удивленно смотрел на него, и Фрэнк забеспокоился. А слова дворецкого его просто поразили.
— Она уехала, сэр, — невозмутимо произнес Ралф, пожимая костлявыми плечами. — Она уехала сразу после завтрака. Разве вы не знали?
Фрэнк едва сдержал ругательства, готовые сорваться с языка. Всегда неприятно, когда над тобой смеются, а Ралф наверняка прекрасно знал, что он только что проснулся.
Итак, Элис сбежала, и это привело его в бешенство. И унизило, хотя Фрэнк не хотел даже думать об этом.
— Нет, я не знал, — холодно сказал он, пытаясь скрыть бушевавшие в нем чувства. — И куда же она отправилась?
— Назад в Хьюстон, полагаю, — раздался вдруг хорошо знакомый голос. — Хотя не могу сказать, что это очень интересует меня. Доброе утро, дорогой. Ты выглядишь очень усталым. Я же говорила, ты слишком много работал в последние дни.
Самолет приземлился в хьюстонском аэропорту около семи утра. Элис чувствовала себя совершенно измотанной: ужасный перелет больше напоминал плавание ночью по бушующему океану, к тому же собственные тяжелые мысли не давали ей уснуть.
В здании аэропорта было слишком прохладно в этот ранний час для человека, вернувшегося из субтропиков. Но внутренний холод мучил гораздо сильнее и никак не был связан с температурой воздуха… Элис поежилась, подхватила свою сумку и пошла получать остальной багаж…
На небе не было ни облачка, утро обещало хорошую погоду, и Элис подумала, что надо будет открыть все окна в доме, чтобы комнаты проветрились. И заехать в супермаркет: в морозилке что-то валяется, но точно нет ни хлеба, ни масла, ни сахара.
Водитель такси, который вез ее в город, оказался общительным и дружелюбным человеком.
— Вы сильно загорели, — заметил он. — Где-то отдыхали?
— На Багамах, — вежливо ответила Элис, пытаясь не думать о неприятном. — Вы когда-нибудь были там?
— Не довелось, — улыбнулся водитель. — Но ведь вы летели не прямым рейсом?
— Да, я… я сделала крюк.
Элис почувствовала, что краснеет. Она не могла сказать ему, что купила билет на первый же самолет, на котором оказалось свободное место.
По счастью, водитель не проявил излишнего любопытства, и всю дорогу они поддерживали довольно милый, но пустой разговор. Элис не было в Хьюстоне две недели, и она расспрашивала о том, что случилось в ее отсутствие, выслушивая в ответ разные ужасные истории — в частности, о бомбе, заложенной террористами…
В квартире было душно, к тому же из кухни доносился неприятный запах: она забыла на столе пакет с молоком. Выливая молоко в туалет, Элис почувствовала головокружение и пожалела о том, что не позавтракала в самолете.
Надо что-нибудь поесть, решила она. Вернувшись в кухню, Элис насыпала кофе в кофеварку и, оставив ее закипать, поднялась наверх. Распаковывая сумку и убирая вещи в шкаф, она почувствовала себя лучше. Я вернулась домой! — как молитву повторяла она. Все, что произошло в последнее время, осталось в прошлом, сейчас надо думать о будущем.
А Дина и Фрэнк… Им не место в ее жизни, и чем скорое они исчезнут из памяти, тем лучше.
Элис обнаружила на кухонной полке коробку с бисквитами и съев несколько штук с черным кофе почувствовала, как головокружение отступило. Конечно, такой завтрак не сравнится со стряпней Паулы, но о том, как ее кормили на острове, тоже нужно забыть…
Внезапно ее губы задрожали, и она изо всех сил сжала их. Все будет хорошо, надо только не думать о пережитом кошмаре! Нельзя сказать, чтобы это было очень просто, но она постарается. Ведь она прекрасно знала, что не нравится Дине еще до того, как та вернулась из Чикаго. Разбросанные бумаги на столе в кабинете оказались всего лишь поводом для того, чтобы выставить ее из дома.
Ведь я же сама хотела уехать! — с болью в сердце подумала Элис. После того, что случилось между ней и Фрэнком, она уже не могла оставаться. Элис сознавала, что сама во всем виновата, что вела себя как последняя дура и за это придется расплачиваться. И все-таки надеялась первой сообщить Дине о своем решении и покинуть остров, сохранив остатки достоинства…
Элис прекрасно понимала, что мать скоро вернется, но все равно, увидев ее утром в столовой, испытала потрясение. Выходило, что Дина провела в Чикаго всего пару часов. Появление ее было абсолютно неожиданным, и Элис почувствовала, как кровь приливает к щекам.
— Даже хорошо, что вы так смутились, мисс Прайд. — Голос Дины был холоден, как арктическая зима. — Это означает, что у вас сохранились остатки совести. Понимаю, вы не ожидали, что я вернусь так быстро. Но во что вы умудрились превратить мою комнату за столь короткий срок?!
— Вашу комнату? — проговорила Элис еле слышно. Но ведь это была комната Фрэнка, он сам так сказал! — крутилось у нее в голове.
— Я имею в виду кабинет, — язвительно пояснила Дина. — Не стойте как истукан, делая вид, что ничего не понимаете. Все бумаги вывалены на стол и абсолютно перепутаны! Как я могу работать в таком беспорядке?!
— О, бумаги!
Элис облегченно вздохнула и поняла, что в ее голосе прозвучало слишком много радости.
— А что еще? — насторожилась Дина. — Только не говорите мне, что вы сломали компьютер! Он слишком дорогой, и…
— Я ничего… не ломала, — пробормотала Элис, с трудом заставив себя сосредоточиться. — Вы ведь сами попросили меня разобрать бумаги, и я подумала, что вы не будете возражать, если я поработаю на вашем столе. Уверяю вас, ничего не пропало, все бумаги у вас в кабинете…
— Но вы могли перенести их в свою комнату, пока меня не было! — отрезала Дина. — Вы превратили мой кабинет в какой-то склад! Это недопустимо, мисс Прайд. Совершенно недопустимо!
— Вы правы, — почти спокойно ответила Элис.
Ей пришло в голову, что Дина, очевидно, именно так расправлялась со всеми ее предшественницами. В другой ситуации она, вероятно, попробовала бы возразить более решительно, но сейчас ей даже хотелось, чтобы Дина уволила ее.
— Это все, что вы можете сказать в свое оправдание? — Дина, видимо, ожидала совсем другой реакции. — Не кажется ли вам, что несколько извинительных слов оказались бы весьма кстати? Я доверяла вам, мисс Прайд! Мне не хотелось бы думать, что вы рылись в моих личных бумагах.
