— Да, но…
— Что ты хотела бы на ужин?
— Не знаю. Я как-то не думала…
— В получасе езды отсюда есть ресторанчик, где подают превосходные блюда французской кухни.
Кристина рассмеялась.
— Французская кухня? Здесь?
Сидней усмехнулся.
— Тина, мы же находимся не на Марсе!
— Конечно. Я только хотела… Впрочем, ты, наверное, решишь, что я сошла с ума…
— А что?
— Нет, не обращай внимания. Вполне сойдет и французская кухня. — Кристина с улыбкой передернула плечами. — Только не заказывай козий сыр!
Сидней рассмеялся, затем прислонился к стене и сунул руки в карманы джинсов.
— Насчет козьего сыра можешь быть совершенно спокойна, — заверил он. — А все-таки что ты хотела сказать?
Сидней шестым чувством угадал, что он сейчас услышит.
— Ты будешь смеяться, — улыбнулась Кристина, — но когда я обнаружила в холодильнике… Сид, давай останемся здесь и поджарим на огне колбаски!
Это была ошибка.
С самого начала, с первой минуты, когда они с Кристиной покинули Сан-Франциско, и сейчас, когда сидели в гостиной на ковре у камина, лакомясь колбасками под тихую музыку, льющуюся из радиоприемника, — все это было ошибкой.
Сидней делал вид, что слушает болтовню Кристины, а сам следил за игрой отсветов пламени на милом лице жены. Кристина рассказывала об одной из пациенток «Оазиса», которая была уверена, что ее родиной является Юпитер. Сидней смеялся, потому что Кристина хотела, чтобы он развеселился, но сердце его сжалось — он понял, что будет лучше, если память к жене не вернется. И еще к одному заключению пришел Сидней — он снова по уши влюбился в Кристину.
— Сид, ты не слушаешь? Что случилось? — донесся до его сознания голос жены.
Сидней поднялся с ковра.
— Тина…
У него было намерение объявить Кристине, что они уезжают, что пока не поздно, надо покинуть этот как будто заколдованный дом. Но Сидней не сказал этого, а просто протянул ей руку:
— Давай потанцуем?
Их взгляды встретились. Щеки Кристины медленно окрасились румянцем. Она взяла руку Сиднея и, опираясь на нее, поднялась с пола.
Они вышли на середину гостиной. Ему действительно вдруг очень захотелось потанцевать с Кристиной. Когда Сидней обнял ее, крепко прижав к себе, и начал двигаться в такт музыке, Кристина слегка напряглась, и ему показалось, что она сейчас откажется. Но в следующий момент ее руки обвили шею мужа, и она сама прильнула к нему, растворяясь в его крепких объятиях.
Как приятно было Сиднею обнимать жену, ощущать ее упругое тело, чувствовать тепло груди… Он провел рукой вдоль спины Кристины, затем опустил и другую руку и еще плотнее прижал к себе всю ее, чтобы она ощутила его нарастающее желание и поняла, что с ним происходит.
Кристина глубоко вздохнула, почувствовала, как ей передалась ритмичная пульсация, идущая от мужа, и осознала, что желанна, что Сидней хочет ее… Нечто подобное происходило и вчера в лимузине, но тогда все было не так, все было иначе. Вчера была одна страсть, одно желание…
А сегодня — любовь. Кристина была уверена в этом. Она любила Сиднея всем сердцем. И Сидней любил ее. В каждой его ласке сквозила нежность.
Кристина слегка отстранилась от мужа и посмотрела в его глаза.
— Ты мой? — спросила она шепотом.
— Итальяночка… — тихо произнес Сидней. — Моя Итальяночка…
Затем его губы прильнули к губам Кристины, под ладонью оказалась ее грудь, и они оба, не сговариваясь, медленно опустились на ковер перед камином, чтобы погрузиться затем в головокружительный водоворот чувственности…
Сиднея разбудил тихий стук дождя по крыше. Он не сразу сообразил, где находится, и несколько минут лежал с открытыми глазами. Комната была освещена лишь пламенем камина. Затем, ощутив тепло тела Кристины, лежащей рядом, вдохнул аромат ее волос. Его сердце наполнилось радостью.
Голова Кристины покоилась на плече Сиднея, рука лежала на его груди, а левая согнутая нога легко прижимала его ноги.
В прошлом Кристина и Сидней всегда засыпали так после любви. Но это было давным-давно, и Сидней уже не надеялся, что подобное когда-либо повторится. И вот сейчас Кристина вновь в его объятиях. Что это — чудо, или новая злая насмешка судьбы? Изменится ли Кристина после возвращения памяти или останется такой, как сейчас?
Ни на один из вопросов ответа не было.
Сидней потихоньку повернулся на бок, обнял и притянул жену к себе. Отсветы огня играли на ее лице, подчеркивая его тонкие изящные линии. После занятий любовью Кристина бывала особенно красива. Сидней всматривался в лицо спящей жены и понимал, что, по крайней мере, в эту ночь не надо задавать себе никаких вопросов.
Он с наслаждением втянул в себя запах Кристины — смесь аромата цветов, солнца и… любви. Сидней поцеловал Кристину в плечо, затем потянулся к шее и губам. Кристина что-то невнятно произнесла и пошевелилась. Сидней нежно сжал ее грудь.
— Сид… — вздохнула Кристина, обнимая мужа за шею.
Сидней улыбнулся.
— Здравствуй, дорогая!
— Я уснула?
— Да, мы оба спали. — Сидней снова поцеловал жену. — Уже поздно. — Еще один поцелуй. — Дрова в камине догорают, пора перебираться на постель.
Кристина тихонько засмеялась.
— Зачем на постель? Мы и здесь неплохо устроились.
Сидней провел рукой вдоль тела Кристины.
С губ Кристины слетел легкий стон удовольствия.
— Даже лучше, чем можно было предположить, — прошептал Сидней. — Но сейчас я хочу заняться с тобой любовью, так сказать, со всеми удобствами.
— Звучит заманчиво, — согласилась Кристина. — Сид, а мы… когда-нибудь спали в одной спальне до того, как со мной произошел несчастный случай?
Она почувствовала, как напрягся Сидней, и подумала, что неосторожным вопросом испортила прекрасную ночь. Но вместо того, чтобы отодвинуться, как боялась Кристина, Сидней вздохнул и повернулся на спину, не выпуская жены из объятий.
— Да, — сказал он через минуту. — Когда-то они действительно спали вместе, и вообще все делали вместе. Но упомянув об этом, Сидней должен будет рассказать и о разводе, и о том, что Кристина сейчас изменилась… — Да, — повторил он.
Кристина легла на живот, подперев руками подбородок.
— Даже на вилле в Сан-Франциско? — уточнила она.
— Даже там. — Сидней ласково убрал волосы с ее лица. — Мы спали в моей спальне до тех пор, пока…
— Пока что? Давно ли мы спим отдельно?
Сидней снова вздохнул. Он не знал, что ответить Кристине.
Правда заключалась в том, что они никогда не решали спать раздельно. Это получилось само собой. Сидней все чаще стал ночевать в кабинете под тем предлогом, что ему неудобно будить жену поздно ночью, когда он возвращается с работы или с деловой встречи.
