Кристина Ролофсон - Среди песчаных холмов

С веранды донесся громкий и ясный голос Мэтта:

– У Мэттью в голове одно: не лезь в чужие дела и включи телевизор. Дай мне знать, как работает двенадцатый канал.

Эмма почувствовала, как кровь прихлынула к ее лицу, а Рут проглотила комок в горле. Они отвели друг от друга взгляды. Потом Эмма встала и включила телевизор.

– Хорошо, – сообщила Рут, когда на экране возник репортаж футбольного матча. – Мы пока понаблюдаем, как топчется на поле «Нотр-Дам», а позже в игру вступит «Небраска». Просто обожаю схватки между студенческими командами, а как вы?

Он не знал, что ему делать. Эмма хочет уехать, Рут в гостиной на диване смотрит футбол и раздает поручения, у Макки все еще не спал жар, и ко всему прочему нужно торопиться с продажей телят, пока цены на говядину достаточно высоки, чтобы получить от продажи кое-какую прибыль, а вырученные деньги вложить в счет оплаты нового трактора, который доставили на ферму в прошлую пятницу.

Мэтт задумался, где он допустил ошибку. Он полагал, что поступил правильно, когда нанял домработницу. Он думал освободить от домашних забот Рут и перехитрить Стефани. Вместо этого он вызвал одну сумятицу.

Он пошел на кухню, достал с верхней полки кухонного шкафа бутылку виски и налил себе маленькую стопку. От виски сразу стало спокойнее. О, он знал, что ему нельзя было ее целовать. Да, но как было, черт возьми, удержаться? Как он мог не поцеловать ее, когда она стояла там, смотрела ему в глаза и говорила об отъезде? Из-за разговора об отъезде он потерял рассудок и поцеловал эту женщину средь бела дня, посреди кухни, где любой мог их увидеть. Где и увидела их Марта.

Его влекло к Эмме. Всевышнему известно, как его влечет к Эмме, однако после почти четырех лет воздержания он мог бы научиться принимать взвешенные решения. Рут, возможно, права. Из Эммы не выйдет идеальная фермерша, но он и не ищет, на кого бы свалить часть работы по ферме и по дому. Ему нужна жена, партнерша, возлюбленная. Он хочет чтобы ночами рядом с ним было теплое женское тело. Хочет слышать, как женщина жалуется на его холодные ноги. Хочет чувствовать, как женщина – его женщина – прикасается к нему глубокой ночью, перед тем как уснуть. Его не волнует, как она стряпает или убирает в доме или способна ли отличить телку от бычка. Главное, чтобы она любила его.

Вот в чем проблема, решил Мэтт. Любовь. Он никого не любил. Если бы перед ним стоял выбор, он взял бы Элис или Герту. Или другую миловидную женщину из местных, с которой даже еще не знаком. Он никогда бы не выбрал прекрасную незнакомку, которую встретил в магазине фирмы «Голд», женщину, которая настояла, чтобы его озорные дочурки имели собственные балетные туфельки, женщину, которая думала, будто «круглый бифштекс» действительно должен быть «круглым».

Мэтт допил виски и потянулся за своей шляпой. Сейчас в доме было пять женщин, которые хотели бы с ним поговорить и принудить к какому-то выбору. Мэтт опять сел и налил себе еще одну порцию виски. Он переговорит со всеми ними позже, а теперь хочет наслаждаться тишиной и покоем.

Кроме того, Эмма причиняла ему боль. Он не думал, однако, что это любовь. Это было совершенно другое.

Паула ничего не понимала.

– Выбирайся оттуда немедленно. Я пришлю тебе денег, куда пожелаешь. Ты не можешь там оста ваться, Эм. Ты в своем уме?

Эмма не нашлась что ответить.

– Во-первых, я намерена уехать, но сейчас не могу. У Макки воспалилось ухо, а у Рут приступ артрита. Я им нужна.

– А тебе нужно пойти к психиатру.

– Мне нужно зарабатывать деньги, – ответила Эмма, протянув телефонный шнур через всю кухню, чтобы ни Рут, ни девочки не могли подслушать. – Ты знаешь, что тем, у кого нет богатых мужей или преуспевающих отцов, нужно зарабатывать?

– Ты никогда не говорила мне, что станешь экономкой.

– Я знала, что ты подняла бы меня на смех.

– Золотце, ты никогда не обременяла себя чем-то большим, чем прочитать меню, – четко и медленно произнесла Паула; ее голос звучал теперь скорее весело, нежели ошарашенно. – Как, ради всего святого, ты собираешься справляться с работой?

– До сих пор я справлялась замечательно. И получала от этого удовольствие. – Последнее было правдой. – Это лучше, чем сидеть дома с отцом.

– Да, – признала Паула, – думаю, в твоих словах есть резон. Твой отец заявил прессе, что ты все еще больна и что свадьба переносится на неопределенное время, пока тебе не станет лучше. В «Новостях» показали несколько кадров с Кеном, как он стоит с весьма озабоченным и усталым видом на лестнице больницы Милосердия.

– Он притворяется, будто навещает меня в больнице?

– По-моему, это идея твоего отца. Джордж Грейсон ищет сочувствия у избирателей. – В голосе Паулы появилась резкость. – Однако будь осторожна. Бульварные газетчики все еще вынюхивают, что к чему. Стоит тебе засветиться, и пресса придет в неистовство. С твоей стороны будет разумно позвонить отцу и договориться об условиях твоего возвращения.

– Нет никаких условий для возвращения, мой отец отрекся от меня, помнишь?

– Он простит и позабудет. Просто сядь без лишнего шума в самолет и не забудь надеть темные очки и шляпу, чтобы никто не узнал тебя.

– Паула, я сказала тебе, что не вернусь домой в ближайшее время. Я собиралась, но не могу. Мэтт… нуждается во мне.

– Мэтт?

– Отец детей. Фермер.

– Понимаю. Ты превратилась в мамашу. Ты спишь с ним?

Она сдавила телефонный шнур между пальцев.

– Паула, конечно, нет!

– Он зануда?

– Нет, что ты. Он очень… красив.

Мелисса вошла в комнату и обвила руками колени Эммы.

– Что у нас на ужин?

– Одну секунду, милая, – прошептала Эмма.

Паула повысила голос:

– Хорошо, почему же тогда ты с ним не спишь? Ты могла бы использовать свой маленький отпуск на полную катушку и получить удовольствие.

– Я сейчас повешу трубку, – предупредила Эмма, поглаживая рукой шелковистые волосы Мелиссы. – Я не могу больше говорить, дети хотят есть.

Паула захихикала:

– Дети хотят есть. Это бесподобно!

– Я позвоню тебе на следующей неделе. И оплачу все телефонные звонки. – Внезапно у нее пропало всякое желание говорить со своей подругой. Она не хочет выслушивать шуточки по поводу Мэтта или собственной жизни здесь на ферме.

– Эм, прости, мне не следовало тебя дразнить, – ответила Паула. – Только поддерживай со мной связь.

Она сняла руки малышки со своих ног, чтобы дойти до стены и повесить трубку. Почему же ты не спишь с ним? Будто секс – это что-то побочное, что-то неважное. Она хотела полюбить, прежде чем ложиться с мужчиной в постель. Она думала, что они с Кеном влюблены друг в друга, но он уговорил ее не заниматься любовью до первой брачной ночи. Говорил, что потерпеть с этим так романтично.