вежливо отказываюсь и беру вилку в руки.
Эрик пробует мой завтрак на скорую руку. И по выражению его лица понимаю, что ему нравится, и от этого испытываю еще большее наслаждение от еды.
— Чем занимаешься сейчас? — интересуется Эрик, как бы между прочим.
— Если пообещаешь не строить козни и не договариваться с руководством о моем увольнении, тогда расскажу.
Эрик усмехается, протирает рот салфеткой и, отложив приборы в сторону, говорит:
— Алина, не воспринимай меня как врага, я не собираюсь делать ничего подобного. Тем более я тебе уже говорил, что мне даже выгодно, что ты в одном здании со мной, — играет бровями, намекая на пошлости, хотя, стоит заметить, ни разу за эти дни данной возможностью не пользовался, подмечаю про себя и удивляюсь этому. Это что получается, я надеялась, что он придёт во время работы?!
— Да-да, свежо предание… — подтруниваю над ним, что вызывает у него удивление и интерес. Да, нарываюсь, но разве он сам не обещал мне горячий секс? В конце концов, иногда нужно снимать стресс! — Так, ладно, пошутили — и хватит. О работе… Я работаю интервьюером…
И рассказываю ему вкратце суть того, чем занимаюсь.
Он слушает меня с интересом, вставляет какие-то замечания о звездах, которые принимают там участие. И наша беседа проходит в довольно легкой и приятной обстановке.
Оказывается, он многое знает о закамерной жизни: как проводятся съёмки и на что следует обращать внимание. Чем меня очень удивляет. Я же думала он просто белый воротничок и по факту ничего не смыслит в работе режиссеров, операторов, монтажеров. А выясняется, что он знает всю внутреннюю кухню рабочего процесса.
— Откуда такие познания? Я думала, ты не работал ранее на телевидении. Ходили слухи, что ты в этом деле новичок.
— Когда учился, многим увлекался, отец заставлять изучать финансы и право, и я изучал. А курсы режиссеров посещал как хобби. Потом курсы операторов, немного того, другого, и за семь лет в Европе много чего интересного узнал.
— Ммм, — мычу восхищенно. А я тут просто факультет журналистики окончила, черт побери, и на учебу не семь, а четыре года потратила. — Это круто. Но все же, наверное, есть разница между работой европейских коллег и нашими методами?
— О да, — усмехается он и рассказывает, как в первые дни у него взрывался мозг от действий наших работников и их спецприёмов. Довоенных, как он их назвал, советских времен.
После завтрака, убрав все в посудомойку, не знаю, что делать дальше. Вроде как я тут не должна находиться. Чувствую дискомфорт от этой неопределённости. Но и задерживаться я не имею права, а то, может, еще подумает, что напрашиваюсь. Нет, не хочу такого.
— Ладно, мы пойдем, — намекаю на себя и Лорда, — спасибо за завтрак.
Эрик хватает меня за руку, не позволяя сделать и шага.
— У тебя есть сегодня работа? Или, может, встречи какие-нибудь?
— Да нет, планировала проваляться в постели, — говорю и понимаю, что как будто сама намекаю на что-то. Хочу выдернуть свою руку. — А, есть, совсем забыла, — легонько бью себя по лбу, стараясь выглядеть убедительнее, — скоро! Так что мне пора. Ло-о-орд, — зову этот комок шерсти, — пошли, пора домой!
Эрик лишь усмехается на мою постановку и, сделав шаг вперед, заключает в свои объятия.
— А я не пущу, — и, заглядывая в глаза, добавляет убедительно, — поняла?
Мужчина действует так открыто, прямо и искренне, что я лишь киваю ему в ответ, и тогда он, широко улыбнувшись, целует меня. Его прикосновения и объятия буквально плавят мою решимость сбежать, и я иду на поводу у своих желаний и обнимаю его в ответ, сильнее прижимаясь к твердому накачанному торсу.
Его руки исследуют мое тело, сжимают ягодицы, а после ощущаю небольшой шлепок по одной из них.
— Эй, — возмущаюсь его действиям.
— Я кому говорил юбку носить?!
А после Эрик одним движением поднимает меня и заставляет обвить его ногами.
— Ты говорил о работе! — из чувства противоречия вставляю свое «фи».
— Что-то я не заметил в тот день голых ножек, шла себе в джинсах, улыбалась, счастливая…
Глава 24
В шоке от его заявления, хочу уже возразить, как вдруг в его дверь звонят. Эрик явно удивлен. Не опуская меня на пол, он нажимает кнопку домофона, и на экране появляется стоящий у двери подъезда мужчина в годах, позади него — еще двое, с папками наперевес.
Эрик, устало выдохнув, ставит меня на ноги. Закрыв глаза, трет лоб, до тех пор пока звонок не повторяется.
— Эрик, ты действительно заставишь меня тут стоять? Я знаю, что ты дома, открывай, — требует визитер.
— Отец, я не одет, — отвечает ему в домофон Эрик.
Я же от шока прикрываю рот рукой, потому что вот-вот в квартиру, где я нахожусь с Эриком, войдет один из самых богатых и властных людей нашей страны. Вспоминаю, что видела на федеральном канале трансляцию встречи нашего президента и этого мужчины. И он отец Эрика?! Кошмар!
— Сын, тебе не стыдно предъявлять такую отговорку?! Мы срочно должны провести совещание о слиянии с «ГазНефтью», — название компании кажется мне знакомым, кажется так же звучит одна из фирм Ромы Урусова, жениха Любы. Получается, что Эрик знаком с Ромой? И у них будет общий бизнес? — В офис ты отказался ехать, а мне нужна твоя консультация, и ты должен объяснить всю схему, что рассказал мне, теперь и моим юристам.
— Черт! — сердится Эрик, понимая, что не избавится от гостей так просто.
Я же осознаю, что мне пора валить.
Он очень сейчас раздражен, я понимаю это по напряженным мышцам его тела, поэтому осторожно касаюсь его плеча.
— Я пойду, не буду вам мешать.
Зову Лорда,
