— Тебя? — Гарольд нахмурился, и она сразу сообразила, что зашла слишком далеко, подталкиваемая постоянным чувством вины. — У меня нет повода говорить о твоей обманчивой внешности. Не хочешь ли ты сказать, что тебе есть, что скрывать?
Ну вот, сейчас можно выговориться, покаяться, и… все разрушив, распрощаться.
— Ты прав… — Она попыталась улыбнуться. — Я зря затеяла этот разговор.
— Верно, — согласился Гарольд. — Зря. — Он взял ягоду, макнул в сливки и съел. — Давай поговорим о чем-нибудь другом. О тебе. Расскажи мне что-нибудь интересное, чего я не знаю.
Лора растерялась.
— Да что я могу рассказать? — уклончиво пробормотала она. — Мало интересного и еще меньше того, чего ты не знаешь. Уверяю тебя, ты через пару минут умрешь со скуки.
— А ты рискни.
Если он на что нацелился, его с пути не свернуть. Лора покачала головой и умоляюще взглянула на него.
— Я бы лучше занялась чем-нибудь другим, — нашлась она.
— Из девственниц прямиком в нимфоманки, — прошептал он севшим голосом. — Как ты полагаешь, не должен ли я чувствовать себя виноватым? Ведь совратил…
— Ни в коем случае. — Она обмакнула палец в сливки и прижала его к губам Гарольда. — Соврати меня еще…
* * *
Уже смеркалось. Закутавшись в купальный халат, Лора сидела за письменным столом и писала письмо, которое сочинила, пока принимала душ.
Чувство вины омрачало ее счастье. Объяснить все в разговоре не хватало смелости, а если изложить на бумаге… Писать о чувствах бесполезно, а вот о том, что наделала, просто необходимо. Надо рассказать Гарольду об обиде сестры и своем безумном решении отомстить, и чем скорее, тем лучше.
Заслышав шаги на лестнице, она быстро сложила листок бумаги и торопливо спрятала его в карман халата.
— Что ты здесь делаешь? — Гарольд казался заинтригованным. Остановился в дверях, прислонившись к косяку. Он был обнажен, только вокруг бедер обмотано полотенце. — Я думал, ты подождешь меня наверху.
— Мне… мне показалось, я услышала шум. — Ей было противно врать, но что-то надо было придумать. — Вот и решила взглянуть.
— Здесь? — Гарольд нахмурился и оглядел комнату. — Какой шум?
— Да пустяки! — быстро ответила Лора. — Мне померещилось.
— Ты выглядишь напряженной. — Гарольд подошел к ней и игриво прижал к себе.
— Да немного устала, вот и все.
— Честно? — Он не сводил с нее глаз. — Значит, ты без сил? И я виноват — такая физическая нагрузка. Значит, не будем сегодня возвращаться в Филадельфию.
— Ты сказал секретарше, где ты? Я-то думала, что телефон будет трезвонить непрерывно.
— Мисс Холдер знает, что меня здесь нельзя беспокоить. Мои служащие послушные, особенно эта старая дева, — насмешливо сказал он, подхватывая Лору на руки.
Она тут же вспомнила заплаканное лицо Мэгги и спросила:
— А почему ты не назначил ее своей личной секретаршей, когда моя предшественница ушла?
— Потому что у мисс Холдер престарелая мать, занимающая каждую минуту ее времени, вот почему. А, кроме того, она далеко не так привлекательна, как ты.
— Скажи, пожалуйста, а твоя предыдущая секретарша была привлекательной?
Гарольд на секунду остановился на первой ступеньке лестницы, удивленный серьезным тоном, которым был задан вопрос.
— У нее приятное лицо, хороший характер, — спокойно ответил он. — Мне было жаль, что она ушла.
— В самом деле?
— С чего бы это мы столь любопытны?
Лора собралась с духом и продолжила:
— Ты, наверно, испытываешь сладкое чувство власти, управляя такой большой компанией и решая людские судьбы.
— Ну, теперь тебя совсем занесло. — Гарольд нахмурился и опустил Лору на ноги. — Ну-ка признавайся, в чем дело?
Она умудрилась вызвать его подозрения. Возможно, в глубине души ей именно этого и хотелось.
— Мне просто интересно, как чувствует себя человек в твоем положении, — быстро нашлась она. — Больше тысячи подчиненных…
— Увиливаешь от ответа? — перебил ее Гарольд. — Не хочешь сказать, зачем затеяла этот разговор?
Лора понуро опустила голову — продолжать не хватало смелости. Боялась потерять то, что имела. И что же я имею? — спросила она себя. Ее-то душа полна любовью к этому человеку, а как относится к ней он? Ему нравится ее тело, все никак не может насытиться, приятно ее общество, вот, пожалуй, и все. Чтобы продолжать отношения, требуется много больше — надо быть честной с собой. Перестань надеяться неизвестно на что. Перестань мечтать!
— Зачем затеяла разговор? Да так просто. — Она начала подниматься по ступенькам к спальне. — Излишнее любопытство с моей стороны.
— Да нет. — Звук шагов за спиной показался ей зловещим. У дверей спальни Гарольд схватил ее за руку и повернул к себе. — Здесь что-то не так! — мрачно изрек он. — Вижу по твоему лицу. — Он бросил на Лору пронзительный взгляд, приводящий в трепет служащих компании. — Перестань таращиться на меня и говори, что у тебя на уме!
— Успокойся, пожалуйста! Все ерунда, правда! — Выдернув руку, она вбежала в спальню. Гарольд не отставал.
— Тогда почему ты так расстроена?
Он пристально следил за ней, настолько пристально, что девушке захотелось расплакаться.
— Я ведь и не представляла, что все так повернется, — промолвила она с горечью. — Думала, что буду тебя ненавидеть, и ведь ненавидела сначала…
— Что за ерунда, ты о чем? — резко спросил он. — Хочешь сказать, что сожалеешь обо всем, что между нами произошло?
— Нет, нет! — в отчаянии воскликнула Лора, закрыла глаза и приказала себе быть сильной. Сунула руку в карман халата и нащупала сложенное письмо.
— Ты прощаешь тех, кто ошибается? — прошептала она.
— Так ты все же про нас? — Гарольд повысил голос: — Иди сюда!
— Нет.
— Ты мне возражаешь? — нахмурился он.
Лора разозлилась — даже сейчас этот человек не может отрешиться от начальственного тона.
— А что тебя удивляет? — спросила она. — Ты хочешь, чтобы я затрепетала и поползла к тебе на коленях?
— Эй! Эй! Что на тебя нашло? — Он изумленно смотрел на девушку. — Ты и впрямь думаешь, что я такой тип? Тиран, навязывающий свою волю другим?
— Ты — очень сильная личность и подавляешь окружающих, — выпалила Лора. — Ты бываешь жесток!
— Господи, что с тобой случилось? — Он в недоумении умолк, терпеливо ожидая ответа. — Не дождавшись, спросил — Ты хоть можешь сказать, что произошло? И почему именно сейчас? — В голосе слышалась неприязнь, и даже злость.
— Гарольд… — прошептала Лора сквозь слезы, готовая, во всем признаться.
