В его словах не было ничего особенного, но нечто в тоне, какая-то едва заметная модуляция, задело Эйлин, заставило вздрогнуть. Зеркала, огромные окна, почти болезненное стремление к простору…
— Ты случайно не страдаешь клаустрофобией? — Она обернулась к Полю, почти уверенная в ответе.
Он пожал плечами.
— Немного.
Нет, совсем не немного, мысленно возразила Эйлин.
— Так было всегда?
— Нет, не всегда.
Резкостью тона он дал понять, что не желает углубляться в эту тему и удовлетворять ее любопытство. В следующее мгновение Поль взял Эйлин за руку и усадил на уютный небольшой диванчик.
— Расслабься и наслаждайся видом, — посоветовал он, подавая ей бокал с вином.
Легче сказать, чем сделать. Эйлин села, сведя колени и чопорно выпрямив спину. Итак, в казавшейся непроницаемой броне Поля Дасте отыскалась-таки трещинка — клаустрофобия. Весьма показательно: она знала этого человека уже много недель и ни о чем подобном не догадывалась. Почему-то Эйлин это открытие не доставило радости.
— Ты уже готова рассказать мне о нем? Она вздрогнула, как испуганный жеребенок, но тут же взяла себя в руки.
— Он разбил тебе сердце? — грубовато напирал Поль.
Как же это несправедливо! Ничего не говорить о себе и требовать, чтобы я излила перед ним душу! Эйлин гордо вскинула голову.
— Его звали Робертом. А как звали ее?
— Ее? — В глазах Поля появился холодок.
— Да, ее. Должна же быть она. — Эйлин била наугад, но по выражению лица Поля поняла, что попала в точку.
— Ты мне, я тебе?
Она побледнела, задетая его тоном, но решила не отступать. Хватит ходить кругами, а именно этим она и занималась на протяжении всего знакомства с Полем.
— Вот именно, — твердо ответила на вызов Эйлин. — Или ты еще не готов? Думал, что я расскажу тебе о себе все, да?
Он долго смотрел на нее и молчал.
— Я не собирался… — пробормотал он наконец и замолчал. — Или собирался. Черт, я не знаю, чего хотел!
То, что Поль — пусть на мгновение — потерял самообладание, доставило Эйлин огромное удовольствие. Это уже начало, не так ли?
Поль вздохнул и холодно посмотрел на нее.
— Тебе вряд ли понравится то, что ты услышишь, и никакого толку от этого не будет.
— Позволь мне самой об этом судить, — спокойно парировала она. — Я не лгала тебе, Поль, я всегда была с тобой искренней. С самого первого дня. — Эйлин немедленно почувствовала укол совести, но не стала прислушиваться к ее слабому голоску, напомнившему, что она так и не призналась Полю в своих чувствах. Это совсем другое дело, совсем другое.
— Я всегда ясно давала понять, что мимолетный роман не для меня. Я и знаю тебя, и не знаю. А ты ничего о себе не рассказываешь.
— Ну-ну, — насмешливо проронил Поль, — продолжай.
— Да, ты был добр к моему брату и племянникам, я никогда не забуду этого, ты изумительно щедр, но это только деньги, так ведь? — Она смотрела в карие глаза и старалась не думать о том, как Поль красив, как близок — стоит только протянуть руку.
— А это, конечно, ничто, — язвительно протянул Поль.
— Да, ничто! — жестко бросила Эйлин, поддаваясь внезапно нахлынувшей злобе. — Конечно, с деньгами легче, но у Нэнси и Фрэнка было что-то такое, чего не купишь ни за какие деньги. И, зная это, почувствовав это, я никогда не соглашусь на меньшее.
— Опасно возносить отношения на высокий пьедестал и довольно самоуверенно с твоей стороны полагать, что знаешь, каким в действительности был их брак. — Поль говорил холодно и бесстрастно. — Однажды ты можешь вдруг понять, что всю жизнь следовала за некой иллюзией и оказалась в тупике.
— Я видела их в разных ситуациях и знаю, как они старались делать все, чтобы их брак был успешным, — твердо сказала Эйлин. — Я не смотрю на их отношения через розовые очки, если ты к этому клонишь.
Поль сердито нахмурился.
— Какие мы спорщики! А я ведь всего лишь хотел…
— Приятного и доверительного разговора? — с язвительной улыбкой подсказала Эйлин.
— Спокойного и полезного для нас обоих.
Спокойного и полезного? Как же! Эйлин едва удержалась от того, чтобы не выплеснуть содержимое своего бокала в сердитое лицо сидящего рядом мужчины.
Поль вдруг усмехнулся, и Эйлин почувствовала, как ее гнев улетучился.
— Вы трудный противник, мисс Стейвор.
— Противник? Я полагала, что мы друзья, а у друзей случаются расхождения во взглядах.
— Верно. — Поль кивнул и с иронией осведомился: — Что еще позволено друзьям?
— Ты хочешь сказать, что у тебя никогда не было друзей среди женщин? — Эйлин невольно нахмурилась, недовольная тем, как скованно прозвучал ее голос.
— Только не такие, как ты. Не с глазами цвета бирюзы и волосами из шелка, — прошептал Поль. — Ты околдовала, приворожила меня, понимаешь? Ты вошла в мои мысли, в мои сны. Я только о тебе и думаю.
Признание прозвучало столь неожиданно, что Эйлин не вполне поверила в его искренность.
— Я серьезно. — Он читал ее мысли как открытую книгу.
Возможно, подумала Эйлин. Сейчас. Но «ceйчас» превратится во «вчера», и что тогда мне делать?
— Ее звали Мари-JIу.
— Что?
— Ты спросила, как ее звали. Мари-Лу.
Эйлин не желала знать ее имени. Не желала знать ничего об этой женщине, которую Поль любил и о которой думал. И вместе с тем ей хотелось знать все.
— Мы познакомились в университете, — спокойно сказал Поль. — Мы были вместе два года, а потом все закончилось.
Была ли она красива? Любил ли он ее всем сердцем? Почему все закончилось? Где она сейчас? От этих вопросов голова у Эйлин шла кругом, но задать она не успела ни одного, потому что Поль, не меняя тона, спросил:
— А Роберт? Кто такой Роберт? Роберт — ничто. Эйлин вздохнула.
— Вначале это был просто соседский парень. Мы росли вместе, когда я приехала к Фрэнку и Нэнси. Мы были обручены, но за несколько недель до свадьбы он разорвал помолвку.
— Почему?
— Встретил другую. — Эйлин отвернулась и, сделав глоток вина, добавила: — Дочь своего босса. Она была очень богата. Точнее ее отец. Спустя несколько месяцев они поженились.
— Он глупец, — мягко заметил Поль.
— Да. — Эйлин изо всех сил старалась говорить бесстрастно. — Но позднее я поняла… — когда встретила тебя и узнала, что такое любовь, мысленно уточнила она, — поняла, что, если бы я вышла за него замуж, это было бы большой ошибкой.
— Серьезно?
Эйлин обернулась и посмотрела на него.
— Да, это не бравада. Я обожала его, когда мы были еще подростками, в моих глазах Роберт долгое время оставался героем, не способным ни на что плохое, вот почему я пережила шок, когда он попросту предал меня. Но какое-то время спустя я осознала, что сама создала образ, совершенно не соответствовавший действительности. Детская любовь, слепое увлечение. Брак с Робертом был бы катастрофой.
