Ознакомительная версия.
— Не знала, что ты такой романтик.
Он посмотрел ей в глаза:
— Это означает «да»? Или тебе нужно время подумать?
Ее сердце сжалось. Как она может отвергнуть его?
— Да.
Он улыбнулся широкой, совершенно неотразимой мальчишеской улыбкой:
— Слава богу. Я порой думал, что ты оставишь меня одного у алтаря.
Он поддразнивал ее — но она внутренне дрожала, зная горькую правду. Зейл ощутил мурашки на ее руках и притянул ее поближе к себе:
— Тебе холодно?
— Немного.
Она крепче прижалась щекой к его груди — и вспомнила «Золушку». В этой сказке волшебство кончилось, когда часы пробили полночь. Карета превратилась в тыкву, Золушкино платье — в лохмотья, а она сама снова стала никем. Песня кончилась. Зейл поднес руку Ханны к губам и поцеловал ее пальцы:
— Спасибо.
Она посмотрела на него, на его прекрасное лицо, которое так глубоко запало ей в сердце.
— Ты когда-нибудь любил по-настоящему?
— Да.
— И она была простой девушкой?
Он кивнул.
— И что случилось?
— Мои родители умерли, и я стал королем.
— И тогда ты расстался с ней?
Он снова кивнул и нежно откинул локон с ее лица.
— Было больно, — признался он, — но я должен был порвать с ней. Иначе я не был бы сейчас здесь с тобой.
Зейл увидел, что ее щеки порозовели, а цвет ее глаз стал сапфировым от навернувшихся слез. Она никогда еще не была такой прекрасной — и в то же время такой ранимой и хрупкой — со дня приема в честь их помолвки. Но он понимал, что она была измотана прошедшей ночью — они оба мало спали.
— Смотри, вон наши друзья, — сказал он, указывая в дальний конец комнаты и беря ее за руку. — Пойдем поздороваемся.
Весь вечер он представлял ее разным людям — членам правительства, парламента, важным персонам со всех уголков мира. Но теперь он вел ее к близким друзьям, людям, которых Эммелина любила. Это были греческий принц Ставрос Каллас и его невеста, блистательная греческо-английская наследная принцесса Деми Ноулз. Принц Ставрос приходился Зейлу двоюродным братом и с детства дружил с Эммелиной. Когда Ставрос сделал Деми предложение, Эммелина была счастлива — она много лет общалась с Деми. Они с ней часто бывали вместе в элитных ночных клубах Европы.
— Эти двоих ты наверняка знаешь, — сказал Зейл. — Может, ты представишь меня им?
Эммелина не ответила. Она смотрела в пол, и он заметил страх в ее глазах.
— Ваше высочество, — дразнящим тоном проговорил он, — сделайте мне честь…
Эммелина улыбнулась, но ее лицо было напряжено. Она протянула руку Ставросу:
— Я очень рада снова увидеться с тобой.
Ставрос посмотрел на руку Эммелины, потом на Зейла, снова на Эммелину и, наконец, медленно взял ее за руку.
— Я тоже, — смущенно ответил он. — Отлично выглядишь, Эммелина.
Зейл нахмурился, Деми тоже была в замешательстве. Вдруг выражение ее лица прояснилось.
— Ах, Эми, теперь я поняла! Ты потешаешься над американцами с их странными замашками. Ты же только что вернулась из Палм-Бич, с турнира по поло. Говорят, там было полно народу.
— Да, — вежливо согласилась Эммелина. — Вы здесь надолго?
За вопросом Эммелины последовало неловкое молчание, и даже Деми нахмурилась.
— До вашей свадьбы, разумеется, — растерянно ответила она. — Если только ты не решила исключить меня из числа подружек невесты.
Ставрос и Деми озадаченно переглянулись. Зейл взял Эммелину за руку — она дрожала.
— Нет, — ответила Эммелина, нарушая тягостное молчание. Она улыбалась, но явно нервничала. — Не говори ерунды. Как я буду выходить замуж без тебя?
Ставрос улыбнулся, а Деми обняла Эммелину. Но Зейла было трудно обмануть — он понимал, что с Эммелиной что-то не в порядке.
Они отошли в сторону.
— Все нормально? — тихо спросил Зейл.
Она покачнулась:
— Мне нехорошо.
— Я вижу. — Он обнял ее за талию и повел через узкую дверь, спрятанную в стене зала, в маленькую комнатку, где он подхватил ее на руки и уложил на кушетку, стоявшую в углу.
Она лежала с закрытыми глазами, не двигаясь.
— У тебя слабость?
Она кивнула.
— Тебе что-нибудь принести?
Из-под ее ресниц потекли слезы.
— Ничего.
Зейл вызвал лакея:
— Бренди и воды, пожалуйста.
Лакей быстро вернулся с бокалом бренди и водой. Зейл протянул бокал Эммелине:
— Выпей, тебе полегчает.
Она села, вытерла слезы и сделала глоток обжигающей жидкости, затем еще. Зейл поднялся.
— Теперь тебе лучше?
— Да.
Но ее зубы стучали, и она все еще была бледна. Зейл снял пиджак, накинул его на ее плечи, а сам встал перед холодным камином.
— Ты не узнала их, — резко сказал он. — Ты до сих пор не знаешь, кто они.
Она подняла голову и посмотрела на него из-под опущенных ресниц:
— Не знаю.
— Но ты же пожала руку Ставросу! Вы с ним дружили в детстве.
— Я… я поставила тебя в неловкое положение.
— Нет. Дело не в этом. Я просто не понимаю — как ты можешь не знать их?
Она сидела, сконфуженно опустив голову, и молчала. Но Зейлу не нужны были извинения — он хотел ответов.
— Ты принимаешь лекарства? Стимуляторы, успокоительные, анальгетики?
— Нет.
— Таблетки для похудения?
— Нет.
— Куришь, нюхаешь что-нибудь.
Она посмотрела на него в ужасе:
— Нет!
— Так что же с тобой происходит, черт возьми?!
— Я просто устала. Я очень мало сплю в последнее время…
— Дело не в этом. Ты же вечно путешествуешь.
— Но последние дни выдались очень тяжелыми! У нас были проблемы, и до свадьбы остается всего несколько дней…
— Не верю, что тебе так уж тяжело. Ты же Эммелина д’Арси, стресс для тебя — обычное дело. Скажи мне, почему ты так себя вела. Что случилось?
— Я и говорю, но ты не слушаешь.
— Ты лжешь мне. По твоему лицу все видно. А мне нужна правда.
Она сделала еще один глоток бренди:
— Может, присядешь?
Он вспыхнул:
— Я лучше постою.
Она кивнула:
— Тебе будет нелегко.
— Прошу тебя, — нетерпеливо простонал он. — Не надо сцен.
Она подняла голову и посмотрела на него ничего не выражающим взглядом. После долгого молчания она наконец произнесла, пожимая плечами:
— Я не Эммелина.
Зейл заскрежетал зубами. Не Эммелина? Что за вздор!
— Сейчас не лучшее время для выяснений, — сказал он, стараясь сохранять самообладание. — Давай побыстрее разберемся с этой темой и вернемся в зал, к нашим гостям.
— Я не Эммелина, — бесстрастно повторила она. — Я Ханна. Ханна Смит.
Ознакомительная версия.
