Ознакомительная версия.
– Ты ничего не должна, – произнес устало Брайан, – пожалуйста, давай закончим на сегодня.
– Но между нами не осталось ничего невысказанного?
– Нет, не осталось. Только успокойся. И дай мне немного побыть одному.
– Где же тебе дать побыть одному? – с иронией уточнила Энн.
Брайан ничего не ответил, махнул рукой и ушел в спальню.
Звука включаемого телевизора, радио или компьютера оттуда не донеслось.
Энн задалась вопросом: а ел ли сегодня Брайан хоть что-нибудь?
Когда позже она пришла в постель, захватив с собой на тарелочке нарезанные груши, сыр и вяленые бананы, Брайан уже крепко спал.
Он даже и не подумал дождаться ее.
– Привет, – тихо произнесла Энн в телефонную трубку.
– Энн, радость моя, это ты!
Дома, в Миннеаполисе, трубку схватила Элисон. Энн мысленно порадовалась этому обстоятельству.
– Почему ты так давно не звонила? – возмущенно кричала в трубку сестренка.
– Я… ну… Видишь ли, было очень много дел.
– Каких?
Элисон все было интересно.
– Мы обустраивались в доме. Нужно было все почистить, помыть, разложить.
– Большой дом, да? – с оживлением спросила Элисон.
– Да, я же рассказывала.
– Вы ведь могли вызвать специальную службу по уборке!
– Да, но, знаешь, мне было приятней заниматься этим самой. Когда у тебя появляется свой дом…
Энн запнулась на слове «свой».
– Давай, продолжай, рассказывай, – болтала без остановки Элисон. – Вы часто ходите на пляж? А до него далеко? А там подают коктейли? Слушай, мама так обрадуется, что ты позвонила! Она постоянно спрашивает меня – нет ли от тебя писем по электронной почте, нет ли писем… Правда, почему ты совсем не пишешь?
Энн вздохнула:
– Я же говорю… было много… много дел. И мне еще приходится… помогать Брайану по работе. Да, я помогаю ему по его работе, – она ухватилась за эту мысль, как за спасительную ниточку.
Что ж, разве нельзя считать выглаженную для мужа рубашку и сваренный с утра кофе помощью в его нелегком дне?
Наверное, можно…
Вот только, кажется, Брайану уже и этого от Энн не нужно.
– Он много работает, да? А как вы развлекаетесь? Ходите на премьеры, да? На спектакли, на выставки? Или в аквапарки? Энн, почему ты молчишь? Рассказывай, мне ведь все интересно!
– Да, были на одной вечеринке, – автоматически сказала Энн. – Тут все очень красивые и… и доброжелательные. Наряды словно с красных дорожек.
Про анорексию и озабоченность брэндами Элисон вряд ли стоит знать…
Хм, впрочем, если она и впрямь собирается поступить на учебу в Калифорнию…
Ладно, ей надо узнать об этом, но только не сейчас.
Энн позвонила сестре за поддержкой, а не за тем, чтобы читать ей всяческие нравоучения.
Вот только с поддержкой ничего не выходило. Чтобы получить поддержку, Энн нужно было пожаловаться, то есть рассказать, как дела обстоят на самом деле. Обнаружилось, что поделиться своими неприятностями Энн просто не в состоянии…
Ей было и неловко, и стыдно, и неудобно. Словно она пришла в жалком положении просительницы. Что она хочет услышать?
Что во всем виновата сама?
Что она недостаточно хорошо старается?
Что ей нужно стать похожей на звезд голливудского кино, ведь «здесь» у всех так принято?
Что Брайан – законченный негодяй и циник, и от него нужно держаться подальше?
Что Энн следует как можно быстрее сесть в самолет и вернуться домой, в родной Миннеаполис?
Кстати, там ведь тоже скоро лето…
Всего этого Энн слышать не хотелось.
Может быть, от каких-то слов и был бы толк, но она пока была к этому не готова. Чем может помочь ей Элисон, находясь на таком расстоянии отсюда?
Энн поговорила с сестрой еще немного, выдавливая из себя какие-то общие, натянуто радостные фразы. Чуть-чуть рассказала про дом, про погоду, про магазины, но про отношения больше не прозвучало ни слова.
– Передавай привет маме с папой, детка.
– Обязательно! Звони еще – они будут очень рады тебя слышать!
– Хорошо, я позвоню. И я была очень рада услышать тебя. Целую. Пока!
– Пока! Здорово, что хотя бы одна из нас по-настоящему счастлива!
Энн повесила трубку и еще некоторое время пыталась осмыслить услышанное.
Счастлива?
Да нет же, это неправда!
Она была счастлива. Была, но в какой-то момент все поломалось. Вот только в какой? Где она ошиблась, была неправа, что-то сделала не так?
В чем она виновата перед Брайаном?
Может быть, в том, что так скоропалительно согласилась выйти замуж за почти незнакомого человека, толком не зная ни его самого, ни его жизни – настоящей жизни, а не эпизодического существования в Миннеаполисе, штат Миннесота.
* * *
Теперь Энн было уже практически все равно, что делать, о чем (о ком) думать и куда идти.
Для Брайана ее почти не существовало.
Для родных же, напротив, в настоящем моменте существовала только замужняя Энн, которая должна была преуспеть в этом предприятии или же вернуться домой разочарованной и «на щите».
Стоило ли добавлять, что второй вариант ими не рассматривался, а если даже и всплывал в голове, то упорно изгонялся за пределы разума – куда-нибудь подальше в темные уголки подсознания.
Итак, полдень, Окленд, холл двухэтажного коттеджа Брайана Гринвуда, и Энн, сидящая на диванчике, поджавшая под себя ноги, ожесточенно думающая, что ей предпринять и как провести сегодняшний (хотя бы!) день.
Наконец Энн поднялась с места. Ей под руку попался какой-то полотняный мешок, и она, невзирая на то, что там уже что-то находилось, принялась складывать туда все, что под руку подвернулось.
Под руку подвернулись журнал о моде и стиле, огромное красное яблоко, солнцезащитные очки, чупа-чупс, лосьон для загара, щетка для волос… На щетке Энн притормозила. Секунду глядя на нее, она решила, что лучше уж причесаться перед выходом на улицу – не хватало еще, чтобы ее остановила полиция нравов.
Куда идти, Энн так и не придумала. Выйдя из дома и заперев за собой дверь, она двинулась в неизвестном направлении. Проходя мимо особняка, расположенного в цветочном лабиринте, она с опаской покосилась на него. Но дом не подавал признаков жизни.
Ноги привели Энн к городской площади. Там хватало достопримечательностей – фонтан, сквер, напротив сквера возвышался сверкающий стеклянными гранями куб нового торгово-развлекательного центра.
Было еще не слишком людно, было пока не очень жарко. Мимо проезжали роллеры в минимальном количестве одежды, проходили женщины с детишками, проезжали «форды» и «ягуары», причем преобладали последние. Энн подумала про себя, что в Миннесоте было наоборот.
Она опустилась на скамейку неподалеку от фонтана, чтобы капли воды, прилетающие от него, помогали бы ей хоть немного охладиться.
Ознакомительная версия.
