Ознакомительная версия.
Через несколько минут слезы Деллы словно бы закончились вместе с чувствами, оставив девушку сонно-спокойной. Люк намылил мочалку гелем с запахом сандала и начал мыть Деллу, неторопливо и тщательно. Его прикосновения не казались сексуальными, но от их чувственности по ее телу бежали мурашки. Люк повернул ее и намылил грудь и живот, потом ноги, медленно и трепетно, словно поклонялся ее телу. Вода, текущая по его лицу, только усиливала его сходство с падшим ангелом, когда Люк мыл ее ступни. Отложив мочалку, он взбил каплю геля в ладонях и осторожно провел по шее Деллы, по ее лицу, смывая пот и гарь. Она прикрыла глаза, позволяя себе принимать его заботу, его ласку. Она любила этого мужчину всем сердцем.
Придерживая ее за затылок, Люк умыл ее и коснулся ее губ легким, хоть и долгим поцелуем. Чувства захлестнули Деллу, она обвила его шею руками и не дала ему отстраниться, продлевая поцелуй. Стон Люка отозвался эхом во всем ее теле. Делла с трудом заставила себя оторваться от него и потянулась за мочалкой. Смывая пену с его спины, сильных плеч, широкой груди, она целовала чистую бронзовую кожу, спускаясь все ниже. Возбуждение Люка зримо росло, но мужчина не двигался, ни пока Делла мыла его ноги, от сильных бедер до самых кончиков, ни когда она так же нежно умывала ладонями его лицо, которое теперь так хорошо знала и любила. Как и он минуту назад, она завершила процесс легким поцелуем, но Люк прошептал ее имя, и одного поцелуя стало недостаточно. Потянувшись вниз, Делла охватила ладонью горячую твердую плоть и задрожала от стона мужчины. Прежде чем она могла продолжить, Люк локтем выключил воду, осторожно отстранился и схватил с полки мягкое полотенце. Его движения, когда он вытирал Деллу, были далеко не такими сосредоточенными, и широкая грудь часто вздымалась. Наскоро он вытерся сам, взял Деллу за руку и увел к кровати.
Несколькими секундами и одним вскрытым пакетиком позже Делла взяла лицо мужчины в ладони, заставляя его остановиться. Ей важно было, чтобы он знал, что сделал для нее, приняв ее несовершенство так спокойно. Одним простым купанием Люк вернул ей самоуважение, дал ощутить себя желанной. Глядя в его темные от страсти глаза, Делла едва могла поверить, что лежит в постели с мужчиной, который хочет ее такой, какая она есть, целиком и полностью.
— Не важно, что случится завтра, — сказала она дрожащим голосом. — Я всегда буду тебя помнить, всегда буду тебе благодарна.
Люк сдвинул брови, пытаясь понять ее слова сквозь туман желания, застилающий его мысли. Делла его благодарит? Он сходил с ума от желания, а она ему благодарна? Как будто он спал с ней из жалости! Благодарность за сегодняшний день — это одно, но Делла явно говорила не об том. Как она вообще могла думать о чем-то, когда он тут едва дышит?
— Я хочу, чтобы ты знала кое-что, — прорычал он сквозь сжатые зубы, впиваясь в ее губы жадным поцелуем, чтобы показать, что она делает с ним. — Я хотел тебя с первого же дня. И сейчас я хочу тебя еще больше.
Одним сильным движением он вошел в нее и вдохнул восхищенный возглас с ее губ. Он хотел сделать эту ночь долгой и нежной, но сейчас важнее стало показать Делле его страсть, дать ей увидеть, как близко к черте он из-за нее. Каким настоящим все было между ними, более настоящим, чем вся остальная его жизнь.
Его мощные быстрые толчки заставляли Деллу судорожно цепляться за его спину, плечи, руки, и боль от ее хватки Люк принимал как доказательство ее желания. Опустив руку между ними, он тронул центр ее наслаждения и ощутил, как тело Деллы напряглось под ним, потом содрогнулось в разрядке, утягивая его следом. Дрейфуя в дымке наслаждения, Люк чувствовал, что никогда не станет прежним. И это было правильно.
Проснувшись, Делла моргнула и огляделась. Люк сидел на краю кровати, уже одетый в легкие брюки и рубашку поло, и держал поднос с дымящимся кофейником, двумя стаканами апельсинового сока и тарелкой с выпечкой.
— Доброе утро, соня, — сказал мужчина, целуя Деллу в лоб.
— Доброе утро, — отозвалась она, зевая. — Кофе пахнет просто божественно.
— Это ты выглядишь божественно, — улыбнулся Люк.
У Деллы потеплело в груди, но потом воспоминания о вчерашнем дне всплыли в ее памяти. Она отдаст «Кору Мэй». Люк уедет, возможно, сегодня. Сердце Деллы дрогнуло и сжалось.
— Который час? — спросила она пересохшими губами.
Люк наполнил чашку и протянул ей:
— Шесть. Я не знал, нужно ли тебе на работу с утра.
— Нет, Кэл в утреннюю смену, но мне все равно пора вставать. — Сделав глоток кофе, она прикрыла глаза. Богатый, насыщенный вкус немного примирял ее с судьбой.
— Я тут подумал… — протянул Люк, наливая кофе и себе.
Вся надежда на неспешный завтрак, который мог стать их последним, исчезла, — его тон был деловым.
— Если речь о продаже моей доли, я не передумала.
— У меня есть встречное предложение.
Делла немедленно насторожилась.
— Расскажи. — Она взяла рогалик с яблочным джемом и надкусила его.
— С утра я позвонил в офис и велел выставить несколько отелей на продажу. На эти деньги я намерен открыть собственную круизную линию.
Делла чуть не подавилась рогаликом, и Люк спокойно подал ей стакан сока.
— Собственную линию? — переспросила она, откашлявшись.
Люк кивнул, словно резкая смена курса по сравнению с еще вчерашним была в порядке вещей.
— Три корабля для начала, а там постепенно расширимся.
— Три корабля, — повторила Делла слабым голосом. Все это время она уговаривала Люка сохранить один корабль, а теперь он хочет три. Взгляд серых глаз был совершенно серьезным, даже предвкушающим.
— Я не смогу все время жить на борту, как это делал Патрик, но намерен проводить на этих кораблях много времени. — Встав, Люк пересек комнату и вернулся, словно возбуждение от новой идеи не давало ему сидеть спокойно. — Конечно, днем буду работать, как в офисе, зато вечером все удовольствия будут в моем распоряжении. Не говоря уже о выходных в разнообразных портах.
Делла чувствовала себя так, словно они поменялись ролями, и теперь он убеждает ее в прелестях круизной жизни. Она глотнула кофе, чтобы дать себе секунду подумать.
— Впечатляющая перемена.
— Пожар заставил меня задуматься. — Снова сев рядом с ней, Люк взял ее за руку. — Меня впечатлила сплоченность команды, и этот образ жизни я тоже успел полюбить. Благодаря тебе.
— Я не думала, что была так уж убедительна, — слабо сказала Делла.
Люк усмехнулся, глядя на нее:
— На «Коре Мэй» я расслабился впервые за бог знает сколько лет. Умирая, я хочу оглянуться назад и увидеть не только карьеру, но и хорошо прожитую жизнь. Без сожалений.
Ознакомительная версия.
