А, вот к чему боа!
Парень отмахнулся с видом человека, которому сильно не до того. Кажется, Том похоронил в себе звезду ринга.
Они вывели парня на улицу. Он изъявил желание посидеть на ступеньках.
— Ты правда с ней живешь? — уточнил он напоследок.
— Да. — Том усмехнулся. И ведь чистая же правда!
Парень ничего не ответил. Он был похож уже не на арабского жеребца, а на пьяного человека, которому к тому же дали по башке. Алкоголем от него не пахло, впрочем, кто его знает…
— Держись от нее подальше, — сказал он. Настолько искренне, насколько можно быть искренним, произнося шаблонную фразу.
Уже в лифте Том бросил взгляд на Кейси. У нее налицо были признаки смущения, что, мягко говоря, очень нетипично для девушки с панели.
— Что такое? — спросил он.
— Ну… — Она замялась. — Ты хочешь втроем? — И покраснела, что совсем уж из ряда вон.
— Что — втроем? — не понял Том. То есть понял, но не сразу. Когда понял, то и сам ощутил, как щеки потеплели от прилива крови.
Образ, мгновенный, как будто освещенный вспышкой молнии, образ чего-то запретного…
Нет, если честно, «втроем» он не хотел бы, даже если бы была возможность. Но вот оказаться с Эмили тет-а-тет в спальне…
Фантазия родилась так же быстро, но не исчезла в тот же миг, согрела его теплым розовым светом, прежде чем неохотно раствориться в мыслях. Осталось тягучее ощущение в паху.
— Нет, — отрезал Том.
— А как же тогда? — удивилась Кейси. — Чтобы мы с тобой, а девушка просто смотрела?
Дверь открылась.
Том перехватил изумленный взгляд Эмили. Изумление мешалось с отчаянной злостью.
— Нет, — повторил он. Естественно, на него повлияло внезапное появление Эмили, но… Как бы там ни было, это «нет» прозвучало не так уверенно, как предыдущее.
— А что же тогда? — игриво поинтересовалась Кейси.
— Разберемся, — буркнул Том. Он смотрел в глаза Эмили. Она стояла на пороге уже без кастрюли, но такая же смятенная и взъерошенная.
Тому казалось, что происходит что-то очень серьезное — и плохое, а он недопонимает что.
— Так мы войдем или как? — просто спросила Кейси.
Том готов был поспорить, что, если бы Эмили была волчицей, шерсть у нее встала бы дыбом по всей линии от затылка до… до хвоста. Волчицам положен хвост.
Еще он не понимал, почему его никто не спешит отблагодарить за сделанное дело. Все-таки он дрался за честь той самой женщины, что сейчас каменным изваянием стоит на его пути в дом.
— Может, ты нас представишь? — натянуто спросила Эмили.
— Эмили, это Кейси. Кейси, это Эмили.
Эмили так же напряженно, неестественно кивнула и удалилась. Кейси бодро шагнула за порог, повиливая бедрами. Тому показалось, что между ними завязалась странная игра. Между ними — это между ней и Эмили.
— Как там Роберт? — спросила Эмили из кухни.
Спросила делано будничным тоном. Будто это в порядке вещей, чтобы Том кого-то избивал.
Том стиснул челюсти. Ощутил на скулах игру желваков.
— Ах, его зовут Роберт! Надо же! А почему ты нас не представила? — Он махнул Кейси рукой — мол, проходи в гостиную, — а сам остался у входа в кухню, оперся о дверной косяк спиной. Он нарочно сохранял расслабленную позу. И нелегко это ему давалось, ох нелегко!
Эмили уставилась на него — взгляд исподлобья, волосы пышной, небрежной волной ложатся на плечи: ни дать ни взять ведьма. Ведьма сердится.
Том усмехнулся.
— Да, его зовут Роберт, — с вызовом сказала Эмили. — Я тебе про него рассказывала.
— Тот самый, с которым ты прожила что-то около года? — четко спросил Том, хотя ему нелегко было это выговорить.
— Да.
— И чего он от тебя хотел?
— Хотел, чтобы я вернулась к нему. Пожить еще годик-другой.
— А ты не хотела? — осведомился Том.
— Представь себе!
— Я видел: вы целовались.
У Эмили вытянулось лицо:
— Что?!
— Ты его целовала.
— Это он меня целовал! Я вовсе не собиралась этого делать!
— А чего ты оправдываешься?
В глазах Эмили блеснули злые слезы.
— Я оправдываюсь?! Думай, что говоришь! И кто ты такой, чтобы я перед тобой оправдывалась?! Сам привел тут непонятно кого… — Эмили осеклась, как будто последние слова вырвались у нее совершенно случайно.
Том почувствовал, как эта оборванная фраза проникает в него, под кожу, в сердце… Ревность?! Эмили вздумала ревновать его?!
— Ты что, Эм…
Она все же расплакалась. Опять. Он во второй раз довел ее до слез, назвав этим именем.
Том отделился от косяка и порывисто шагнул к ней: кухня, по счастью, была мала как чуланчик, и он смог обнять Эмили почти в ту же секунду, когда возник порыв. Возможно, потому это было так искренне. И напоминало удар током. Он не успел подготовиться, не успел выставить защиты — просто прижал ее к себе, потому что так хотелось.
Эмили… Эмили вырвалась. Том оторопел. Он не ожидал такой реакции.
— Тебя… девушка ждет, — сдавленно проговорила она.
Отвернулась. Гордая: делает вид, что не плачет. Глупая: думает, что это имеет хоть какой-то смысл.
Том растерялся. А потом разозлился. Что за идиотский спектакль? Что за детская игра? Зачем она с ним играет? Они что, два дошкольника?! Нет, пора это прекратить!
Он таким же стремительным шагом метнулся из кухни, ворвался в гостиную.
Кейси сидела на диване, обхватив руками подушку. Посмотрела на него грустно:
— Ты, кажется, не в настроении заниматься сексом?
— Признаться, да.
— Ладно. — Она вздохнула, нехотя встала. — Приятно было познакомиться, красавчик Том.
Том ощутил укол совести.
— Вот. — Он достал из бумажника четыре десятидолларовые купюры. Они были совсем не лишними, но не отдать их Кейси он просто не мог. Лучше уж расстаться с деньгами, чем чувствовать себя сволочью. — Я привел тебя сюда и отнял твое время. Только, ради бога, иди домой в тепло.
Глаза у нее сделались растерянно-счастливыми.
Он вытащил из шкафа куртку и накинул ей на плечи.
— Прости, что так вышло. Ты очень хорошенькая. Но этот вечер не для нас.
Она засуетилась. Вытащила из кармана курточки — своей, тоненькой, — листок с цифрами, написанными карандашом.
— Слушай, если я тебе понадоблюсь, ты только позвони. Пожалуйста. Я всегда рада буду…
Да, она очень хотела ему понадобиться.
— Кейси, а парень у тебя есть? — невпопад вроде бы спросил Том.
Она захлопала ресницами, усмехнулась как-то… не бывает у восемнадцатилетних девчонок таких усмешек.
— Куда уж мне… и так хватает.
— Заведи лучше парня, — серьезно посоветовал Том. — Пусть он тебя любит и согревает. И не вздумай сейчас реветь, — предупредил он. Еще одной плачущей женщины в этой крохотной квартирке он просто не переживет.
