— Тучи пыли, скажите лучше. Это при вашей-то предрасположенности к легочным заболеваниям. Вы надевали респиратор, как я вам предписывала?
По виноватому лицу мистера Темплтона Сьюзан поняла, что респиратор он не надевал.
— Грешен, не делал этого, — сказал он. — Но теперь исправлюсь.
— Мне казалось вы достаточно взрослый человек, чтобы выполнять рекомендации врача, — с досадой сказала Сьюзан. Она выписала Темплтону рецепт. Интересно, подумала она. Он когда-нибудь уделял должное внимание своему здоровью? — Обязательно пройдите флюорографию.
— Конечно, доктор.
После того как ушел последний пациент, Сьюзан быстренько навела порядок на рабочем столе и сладко потянулась. Потом протянула руку за курткой, но стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Она подняла глаза — на пороге стоял Кристофер.
— Сумасшедшее утро? — поинтересовался он с ходу.
— Ты вернулся! — воскликнула она, чувствуя, как ее захлестывает горячая волна счастья, но тут же устыдилась своей ребячьей радости. — Да, последние два дня отбою нет от пациентов.
— Не вовремя я уехал… Но ты, кажется, справлялась до сих пор? — широко улыбаясь, спросил он.
— Разумеется. Как твоя поездка? — Сьюзан никак не удавалось скрыть переполнявшей ее радости.
— Более чем нормально. Есть над чем подумать, некоторые вещи вполне можно использовать и в наших условиях, — деловито ответил Кристофер.
— А Луиза? У нее тоже все в порядке? — Сьюзан с гордостью отметила, что голос у нее даже не дрогнул. — Вы, надо думать, проводили вместе свободное время?
— Судя по всему, все у нее складывается даже лучше, чем она рассчитывала, — бесстрастно произнес Кристофер.
— Ну, еще бы! — Спохватившись, что она впадает в чрезмерно саркастический тон, Сьюзан кашлянула и с прежней небрежностью продолжила: — И как же вы развлекались в свободное время? Или это слишком нескромный вопрос?
— Мы посетили пару театров, — чуть улыбнувшись, сказал Кристофер. — Я умудрился достать билеты на премьеру, правда, за сумасшедшую цену. Впрочем, увиденное того стоило. В общем, отлично провели время.
— Рада за вас, — отозвалась Сьюзан, пытаясь и вправду казаться веселой под пытливым взглядом его голубых глаз. Чувствуя, что этого не получается, она круто развернулась и натянула на себя куртку.
— Что ты собираешься делать на Рождество? — спросил Кристофер. — Пойдешь к родителям?
— Да, побуду у них пару дней. А затем снова выходить на работу — надо дежурить. А какие у тебя планы? — поинтересовалась она.
— Такие же, как у тебя, один к одному. Прихвачу бабушку и рвану на побережье к родителям, — мечтательно произнес он.
— Счастливо отдохнуть, — в голосе Сьюзан прозвучали нотки разочарования.
— Взаимно, — невозмутимо подхватил Кристофер.
После этого разговора она его почти не видела. Приезжая в Центр, она узнавала, что Кристофер уехал на вызов или отбывает смену в больнице. Не успела Сьюзан оглянуться, как наступил сочельник.
Она заехала в Центр во время ланча и снова не застала Кристофера, он уехал к больному, у которого заподозрили аппендицит, и вернуться предполагал не раньше четырех часов. Сьюзан почему-то почувствовала себя обманутой, опустошенной и совершенно потерянной.
Но оказалось, он оставил ей подарок, завернутый в сверкающую рождественскую фольгу и перевязанный золотой ленточкой. Сьюзан стиснула сверточек пальцами, словно прикосновение к нему могло приблизить Кристофера. Она тоже купила ему подарок — компакт-диск с записями классической музыки — он как-то обмолвился, что предпочитает классику всему остальному.
Родительский дом встретил ее серебряным сверканием «дождя». В холле в углу стояла большая рождественская елка. Отец всегда гордился тем, что собственноручно наряжает дерево игрушками и разноцветными огнями, только на этот раз Максимилиану впервые доверено было украсить ветки мишурой, и он заливался смехом, когда колючая хвоя осыпалась на пол.
Рождественский завтрак состоял из горячих сандвичей с беконом. Взрослые еще дожевывали их, когда сгорающий от любопытства Максимилиан принялся распаковывать свои подарки. Сьюзан хлопала в ладоши и смеялась, когда сын издал один восторженный вопль за другим, а затем, улучив момент, открыла свои подарки. В свертке, оставленном Кристофером, оказался флакон с ее любимыми духами, а в бархатной коробочке — пара изумрудных сережек в форме капелек. Ей захотелось броситься на шею Кристоферу, расцеловать его, но Кристофер был далеко, и она принялась обнимать и целовать отца.
— Какие красивые и изысканные, — сказала Виктория, рассматривая, как изумруды сверкают под лампой. — А это что, духи? Можно я подушусь ими?
Джон, посадив внука на колени, начал читать ему только что подаренную книжку. Зрение у него вполне восстановилось, и он пользовался любой возможностью, чтобы с ребячьей кичливостью продемонстрировать это.
Поймав взгляд дочери, он сказал:
— Я чувствую себя заново родившимся. Ты не поверишь, что за сильное это чувство. И вообще, нынче самое счастливое Рождество в моей жизни.
Время промелькнуло незаметно, и снова началась работа. Сьюзан с радостью окунулась в повседневную рутину, благо дел накопилось великое множество.
Снимок легких мистера Темплтона поступил сразу после праздника, и, к громадному облегчению Сьюзан, никакого намека на опухоль не обнаружилось. Речь шла, как она и предполагала, об обычной, хотя и запущенной инфекции, и выписанные лекарства должны были помочь.
Последней в очереди на прием к Сьюзан оказалась Мэнди Симпсон. По тому, как неловко она вошла, как исказилось ее лицо, когда она садилась, Сьюзан поняла, что ревматизм у нее прогрессирует.
— Вы были в больнице у ревматолога? — спросила Сьюзан, переводя взгляд на дисплей. — Каковы результаты?
— Пока не знаю, — сказала Мэнди. — Доктор Картер сказал, что о результатах можно будет говорить через одну-две недели, но он тоже подозревает ревматический артрит и прописал мне таблетки… Вот беда, название забыла… пенициллин, не пенициллин, не помню…
— Я пока еще не получила материалы из больницы, — сказала Сьюзан. — Проходит обычно немало времени, пока они кочуют из отделения в отделение, кроме того, праздники… Полагаю, он говорил вам о пеницилламине.
— Вот-вот, кажется, именно так он и говорил. Еще он сказал, что до окончательной постановки диагноза я могу выписать таблетки у вас.
— Да, конечно, я сейчас же выпишу рецепт. Как боли, мучат вас по-прежнему или нет?
— Еще бы! Все болит. Правда, он показал мне, как накладывать шины на запястья, это великое дело! Еще он выдал специальный воротник, чтобы поддерживать шею. Если бы можно было вылечиться!..
