— Ну с вас-то взятки гладки. — Элли протянула ему запотевший стакан. — Можете хоть голышом ходить, Надин вам слова не скажет.
— Уже сказала. Как только вы ушли. — Он сделал глоток и поморщился. — Без виски?
— Виски — днем? — Элли вопросительно изогнула брови. — А вот за это Надин вас точно по голове не погладит.
— Она не узнает. — Грегори вылил почти всю минеральную воду в вазон с пальмой и плеснул в стакан изрядную порцию виски. — Так-то лучше.
— Вы тайный алкоголик?
— Нет, я на отдыхе и могу делать то, что мне хочется. — Он встряхнул стакан, и кубики льда, ударившись о стенки, издали мелодичный звон. — Здорово жить в номере класса «люкс», правда? Обычно я себе не позволяю так роскошествовать.
— Да, у Надин есть, по крайней мере, одно преимущество перед остальными людьми: она может выбрать любой номер в отеле.
— А я могу сесть за любой столик в собственном ресторане и бесплатно поесть, — усмехнулся Грегори. — Вот только если я вздумаю заказать коллекционное вино двухсотлетней выдержки, то мне придется-таки за него заплатить.
Он подошел к Элли, которая стояла у окна и задумчиво смотрела на солнце, уже клонившееся к закату. Она подняла взгляд. Грегори выпил еще пару глотков и поставил стакан на журнальный столик.
— Я вам говорил, что у вас отличная фигура?
— Нет, не говорили, — смущенно сказала она.
— А вот здесь, — Грегори дотронулся рукой до ее живота, — у вас очень милая родинка. Я успел ее рассмотреть. И попка у вас такая упругая…
— Прекратите сейчас же, Грег, — строго приказала Элли, отводя взгляд.
— Прекратить? Почему? Только из-за того, что вы смущаетесь, как девочка?
— К чему эти дифирамбы?
— Вы мне нравитесь. Я думал, вы догадались об этом. — Его насмешливые глаза смотрели на нее выжидательно. — Ну давайте, признайтесь мне, что я тоже вам симпатичен.
— Надин заждалась нас…
Он положил ладони ей на бедра и потянул к себе. Элли уперлась руками в его грудь. Неожиданно Грегори запустил руку в карман брюк, вытащил белоснежный носовой платок и принялся вытирать ее губы.
— Эй, что вы… — она замолчала, пытаясь увернуться.
— Ненавижу помаду, — сказал он. — Она на вкус отвратительна. Не понимаю, как вы, женщины, это терпите.
Он кинул платок на пол. Элли удивленно смотрела на Грегори, не зная, что сказать. Наконец она произнесла:
— Мистер Уикленд…
— Что?
— Поцелуйте меня! — потребовала вдруг Элли.
Она закрыла глаза и запрокинула голову, ожидая, что Грегори немедленно откликнется на ее призыв.
Однако ничего не произошло. Она слышала, как тикают настенные часы. Через тридцать секунд Элли открыла глаза и с удивлением обнаружила, что Грегори с крайне озабоченным видом роется в карманах. Он кинул на нее быстрый взгляд и, оправдываясь, сказал:
— Потерял зажигалку. У вас нет?
— Зачем вам зажигалка? — опешила она.
— Чтобы выкинуть ее. Я бросаю курить. Сигареты я уже отправил в мусорный бак.
Элли заморгала так быстро, словно ей в глаз попала соринка. Что происходит? С каких это пор мужчины перестали реагировать на просьбу женщины о поцелуе? И вообще… что за чушь несет Грегори?
— Я не логичен? — спросил он, видя ее замешательство. — Привыкайте. Ведь вам придется провести со мной всю свою жизнь.
— Что? — переспросила она, по-прежнему ничего не понимая.
Он перестал выворачивать карманы, шагнул к Элли и обнял ее за талию.
— Я старомоден и считаю, что обязан жениться на женщине, если поцелую ее так, как сейчас собираюсь поцеловать вас.
Он приник своими губами, которые так часто складывались в ехидную усмешку, к ее влажным алым губам. Элли охнула от неожиданности, чувствуя, как его язык проник в глубины ее рта. Это был не тот поцелуй, которого она ждала с тех пор, как очнулась после аварии, но замена оказалась удивительно приятной.
Элли обняла его, ее пальцы гладили густые волосы на его затылке. Грегори поглаживал ее спину. Он продолжал целовать Элли, а ее тело отзывалось на каждое его прикосновение. Неожиданно запищал сотовый телефон, лежавший на журнальном столике. Элли вздрогнула и резко отодвинулась от Грегори.
— Это Надин…
— Конечно, она, — проворчал Грегори. — Кто же еще способен испоганить прекрасный момент.
— Нам пора, — сказала Элли, сбрасывая звонок. Она не смотрела на Грегори, что чрезвычайно рассмешило его.
— Ладно, раз вы такая скромница, не будем пока разговаривать о том, что только что произошло. Кстати, вы не забыли, что я пару минут назад практически сделал вам предложение?
— Я его не приму, — выпалила она.
— У вас не будет другого выхода. — Он подошел к двери и отворил ее. — Вам лучше пойти к Надин одной. Я спущусь позже. Так, кажется, поступают все великие конспираторы?
Грегори вышел. Элли дотронулась пальцем до своих губ, которые все еще горели от поцелуев, и улыбнулась.
Кажется, у нее начинается роман. Грегори, разумеется, погорячился, когда заявил, что собирается жениться на ней. Наверное, он просто хотел показать серьезность своих намерений. Что ж, она оценила этот жест.
Элли снова кинула взгляд на пляж и море. Пейзаж — совсем как в ее сне. Вот только рядом другой мужчина… Она при всем желании не могла бы назвать его своей второй половинкой. Однако поцелуй Грегори заставляли ее тело трепетать, будоражили чувства, вдохновляли и окрыляли.
Принц не появится, подумала она, выходя из номера. Но так ведь и я отнюдь не принцесса…
Надин доедала порцию жаренной на гриле рыбы. Она даже не взглянула на Элли, когда та села за столик. Однако едва помощница взяла в руки меню, Надин сказала:
— Положи обратно. Поешь позже, за ужином.
Элли вскинула голову.
— Позже?
— Да, у нас слишком много дел. Я ждала тебя полчаса. И мне пришлось напрягать повара, так как время обеда давно прошло. Ты опоздала. Так что остаешься без еды. И это целиком твоя вина.
Элли надеялась, что урчание в ее животе не достигнет ушей Надин, и кивнула:
— Как скажете, мисс Миллер.
— Ты заметила что-нибудь, что тебе не понравилось?
— Поскольку еду я не пробовала, — не без издевки произнесла Элли, — то могу высказаться лишь относительно обслуживания. Номер в идеальном состоянии. Ни пылинки. Пляж — отличный, но я другого и не ожидала. Персонал отеля — вежливый и внимательный. При мне на ресепшен обратилась женщина с ребенком, которая просила заменить в ее номере шторы. Малыш вылил на них молоко. Портье записал ее просьбу и, насколько я знаю, через десять минут шторы поменяли.
