— Я позже заполню их, — заявил Джош, отодвигая бумаги. — А сейчас я пойду с ними. — Он показал на Дэни, которая отдала Майкла сестре и пошла за нею по коридору.
— Мне все равно, когда вы их заполните, — ответила миссис Сапперстайн. Потом она улыбнулась. — Я рада, что вы вызвали мистера Белдона. Не люблю отказывать детям, но… у меня связаны руки.
Когда Джош принял ее извинение, пробормотал «спасибо» и последовал за Дэни, женщина крикнула:
— Желаю удачи вашему сыну.
Он — мой, во всех отношениях.
Джош торопливо пошел по холлу за Дэни. Она втянула плечи, как будто приготовившись к удару. Сжала пальцы в кулаки, но не могла унять дрожь. Он, не глядя, знал, что она кусает губу.
Подоспел как раз вовремя и услышал слова сестры:
— Отравление при выбросах некоторых химических веществ может вызвать у таких маленьких детей постоянное нарушение мозговой деятельности, если у них не оформилась дыхательная система. А вы не знаете, выделялись ли в результате горения какие-нибудь опасные вещества?
— Когда мы сможем увидеть врача? — перебил Джош медсестру. Схватив Дэни за руку, он ободряюще сжал ее.
Теперь он был нужен ей больше, чем когда-либо. Но только не сидящий в нем всепоглощающий страх или паническая беспомощность. Поэтому он спрятал их. У него есть опыт: недаром в течение шести лет держал себя в плену у злости. Наконец-то его страдания сослужили полезную службу: помочь несчастным пережить еще одно страшное испытание.
— Мы уже оформили его, — сказала сестра, указывая им на зал ожидания и отвозя Майкла в комнату с разными техническими приспособлениями.
В зале ожидания в этот предрассветный час не было посетителей.
Джош и Дэни ждали, не разговаривая. Держась за руки. Вскоре после рассвета в угол, где они сидели, ворвался молодой энергичный доктор, увлек их в отделение для новорожденных и завалил вопросами сначала Дэни, потом Джоша. Не ответив ни на один из их вопросов, молодой человек быстро отстал от них и склонился над картой Майкла, бормоча что-то себе под нос. Ребенок лежал на боку в плексигласовом боксе, беспокойный и растерянный, но живой.
Они еще подождали. Джош с трудом сохранял самообладание, сосредоточившись на единственно разумной вещи, которую мог сделать: заботе о Дэни. Он принес ей сок, заставил съесть что-то похожее на лепешку с мясом и бобами. Уговорил сестер помочь, когда у Дэни… ну, побежало молоко.
Время тянулось. Пришла другая смена. По крайней мере, форма проходивших мимо санитарок, санитаров и дежурных была другого цвета.
Джош напряженно ждал новостей о Майкле. Хороших новостей.
Их не было, и Джош ощущал, что это — ад. Настоящий ад. Потому что он не мог ничего изменить. И прекратить любить Майкла и уйти тоже не мог. Должен был просто сидеть здесь и беспомощно переживать.
Но не один.
Он не смог бы сделать это один. И не стал бы делать этого ни для кого, кроме Майкла. И Дэни. Даже для Кэрри и потерянного шесть лет назад ребенка. Это поразило его. Сначала как молния. Потом, после того, как прошел первоначальный шок, осознание факта стало похоже на глубокий каменный пласт, твердый, неизменный, старый, как вечность.
Он любил Дэни. Своего прекрасного ангела, который пробудил в нем самое лучшее. Он и Майкла любил тоже. Хотел быть его отцом на всю жизнь, даже если придется расплачиваться бесконечным, изнурительным беспокойством и страхом, годами потерянного сна из-за неизвестных опасностей каждодневной жизни.
Он не захотел бы испытать отцовства ни с кем больше, кроме Дэни.
Они с Майклом были нужны ему, чтобы вылечить сердце, обрести смысл в жизни.
Они с ним.
Пока не уехали.
Нет! Джош вскочил со стула, выронив из рук вчерашнюю газету, которую пытался читать.
Они должны остаться. И не просто на несколько недель.
— Что? — вскрикнула Дэни, обеспокоенная его внезапным движением. — В чем дело?
— А… я… показалось, что пришел доктор, — ответил он.
— Нет, — она с вздохом покачала головой. — Я слежу. Он еще не возвратился из другого крыла.
Джош, казалось, хотел еще что-то сказать, но через секунду пожал плечами и снова опустился на виниловое сиденье.
Ничего не произошло в течение еще одного нескончаемого часа.
Ожидание, сопровождаемое холодком в животе, было бесконечным.
Она испытала подобный ужас в больнице в последние часы жизни Джимми. Ей, конечно, хотелось кричать и швырять вещи, но она знала, что это бесполезно. Поэтому сложила руки на коленях и ждала.
— Как ты можешь быть такой спокойной? — вдруг взорвался Джош.
Потому что ты со мной. Ей бы никогда не пережить часы беспомощного ожидания без крепкой силы и постоянной заботы Джоша.
Сразу после того, как доктор отпустил их, Джош даже позволил ей выплакаться у него на груди. И хотя слезы ничего не могли изменить, поплакав, она почувствовала себя лучше. Дэни взглянула на Джоша. Правда то, что они держали друг друга за руки, не улучшало его настроения.
Вид у него был хмурый.
— Пока он жив, есть надежда, — настаивала она.
— Я… Господи, помоги мне, — запинаясь, прошептал он, проводя рукой по небритому подбородку. Его волосы были взъерошены, а глаза подозрительно влажны. — Я хочу быть сильным ради тебя, Дэни. Для тебя и Майкла, но я… не знаю, сколько еще смогу вытерпеть! — Он встал и стал расхаживать по залу, глубоко засунув руки в карманы. — Все эти годы я жил с болью из-за потери ребенка, которого Кэрри лишила меня, но это всего лишь… призрачная мечта, которой не суждено было сбыться. А Майкл… я держал его на руках, купал, играл с ним. Я знаю, как он пахнет. Я укачивал его, чтобы он уснул… Ах, Дэни, что если… О господи, как люди могут пережить такое? Даже если с ним будет все в порядке на этот раз, дети всегда…
— Остаются детьми, — закончила за него Дэни с грустной улыбкой. — Это жизнь. Она полна опасностей. И слишком коротка.
И только любовь придает смысл борьбе.
Она глубоко заглянула в усталые, озабоченные, глаза и не смогла приукрасить для него действительность. И для себя тоже.
— Плохое случается, Джош. Умирают мечты. Люди умирают. Даже де…
— Ш-ш. — Джош прижал ее голову к себе между шеей и плечом и так держал, а она снова мочила слезами его рубашку. — Что бы ни случилось, — пообещал он, — мы будем справляться с этим вместе.
— Вы родители Майкла Колдуэлла? — перед ними стояла девушка в халате из лаборатории.
— Да. — Они оба встали, и Дэни стиснула руку Джоша.
— Как… как он? — спросил Джош, сжимая ее пальцы.
Девушка поиграла стетоскопом.
— Я доктор Давила, — представилась она, потом улыбнулась. — Майкл хочет кушать.
