— А он?
— Известный авторитет, Лер, — вздыхает Тимофей. — Вот губернатор и хочет узнать, в какие сроки я превращу Шанск в пристанище для уголовников.
— А ты разве связан с криминалом? — охаю я в трубку.
— Я — адвокат, Лерочка. И хоть старался всегда избегать уголовки, но поверь, она попадается. Поэтому кое-кого из этой братии знаю. Но с Аниным отцом никогда знаком не был, — терпеливо объясняет муж и спохватывается на полуслове. — А у тебя что за письмо?
— Интересное… — замечаю я горько. — Ты и моя сестра. У вас любовь, а меня просят не мешать. Вы имеете право на счастье.
— Так, — негодующе рычит муж. — Отложи в сторону эту гадость. Я на обратном пути заеду пообедать. Обсудим. И не вздумай себя накручивать. Я тебя одну люблю, Лера! Понимаешь ты это, глупая женщина?
— Хорошо, Тимочка, хорошо, — улыбаюсь я, вытирая слезы.
Положив фотографии на стол, бросаю непроизвольный взгляд не на обнимающуюся парочку, а на второй план.
Размытая барная стойка и лысый мужик, подающий кому-то бокал.
Лица не разобрать. Но я точно знаю, где сделан этот снимок.
«Массимо»!
И это мы танцуем с Морозовым. И это я прижимаюсь к нему!
Лихорадочно пересматриваю все фотографии. Теперь уже более тщательно обращаю внимание на детали.
Точно, «Массимо» и корпоратив. Вон на заднем плане танцует пара. Кажется, Света с Русланом.
Очень интересно!
Но если так, то это глобальная подстава. Мало того что мужа хотят опорочить, но еще и лишить поддержки семьи. Одним ударом выбить почву из-под ног.
«Не на ту напали!», — прикусываю я губу со злости.
И достав из потайного ящика стола ключи от сейфа, быстро складываю в железное нутро компромат.
Хотя стоп!
Это теперь доказательства. Может, с помощью этих фотографий Тимофею удастся найти заказчика травли.
Заперев сейф, спускаюсь на кухню.
Муж обедать приедет! Нужно стейков нажарить. Тима любит.
Быстренько отбиваю огромные, словно лапти, куски мяса. Выкладываю по два на раскаленную сухую сковородку и переворачиваю время от времени. Остается только присыпать сверху тонко нарезанным чесноком, и деликатес готов.
Я как раз успеваю поставить на стол тарелки и разлить по стаканам компот, когда во двор въезжает серебристый внедорожник Морозова.
— У тебя все готово? — спрашивает муж, входя дом. Прижимает меня к себе. Нежно проводит пальцами по затылку и шее. И отстранившись, спрашивает очень тихо: — Фотки где?
— В сейфе, — рапортую я, раздумывая, где бы лучше накрыть стол. В кухне или на террасе.
— Тогда давай в спальне и пообедаем, — решает за меня Тимофей.
Кивнув Надежде, добавляет устало:
— Мне бы полежать…
Быстрым зайчиком несусь на кухню. Выставляю на поднос тарелки, на которых еще дымятся стейки и запеченный картофель, рядом ставлю стаканы с компотом. И уже хочу подхватить тяжелый поднос, как муж решительно отстраняет меня в сторону.
— Я сам, Лера.
Поднявшись следом, наблюдаю, как Тима расставляет тарелки на письменном столе. Наверняка за этим предметом арт-дизайна никто и никогда не обедал.
— Прошу, мадам, — шутливо приглашает к столу Тимофей. А сам, стащив галстук и пиджак, запирает обе двери в нашу спальню. — Пусть Надя подозревает нас в разврате, — произносит насмешливо.
— Тебе мало на сегодня подозрений? — улыбаюсь я печально.
— Хватает, — соглашается муж, усаживаясь напротив. — Где они? — спрашивает, деловито разрезая стейк.
Как по команде, ныряю под стол и возвращаюсь обратно с пакетом. Молча передаю мужу.
— Это вроде «Массимо», — цедит он, пролистывая снимки. — Вон сбоку Руслан танцует с женой.
— Я тоже так решила, — киваю я на автомате.
— Ну хоть меня не подозреваешь в низменных пристрастиях, — улыбается довольно Тимофей. — И это главное. Все остальное я разрулю.
— Как? — вздыхаю я печально. — Если против тебя восстал кто-то влиятельный…
— То он пойдет знаешь куда, — зло огрызается Морозов и роняет задумчиво: — Даже хорошо, что они эту фальшивку прислали. Через нее можно выйти на исполнителя и потом на заказчика…
— Ты уверен?
— Абсолютно, Лерочка. Тут же все просто. Смотри. «Массимо» принадлежит Годаровым. На ваш чудесный корпоратив ресторан закрывался. А значит, персонал и гости известны поименно.
— Ты прав, — тяну я несмело.
— Едем дальше, — продолжает муж с интонацией Шерлока Холмса. — Меня никто не приглашал, правильно? Я за тобой приехал спонтанно. А значит, кто-то фотографировал нас из спортивного интереса. Найти этого чудо-блогера не составит труда. А у него уже спросим с пристрастием, кому были переданы фотки.
— Отличный план, Тимочка, — шепчу я довольно.
— Я — гений, Лера! — откидывается на спинку стула Морозов и, вытянув длинные ноги, просит требовательно: — Иди сюда.
Глава 33
Тимофей
Не верь, не бойся, не проси.
Три главных арестантских заповеди срабатывают инстинктивно.
В кабинет губера я попадаю не сразу. Видимо, наш дорогой губернатор окончил кулинарные курсы и точно знает, как мариновать мясо, а заодно и подчиненных в своей приемной.
Тихонько сижу в дальнем углу. Листаю в телефоне Лерины и детские фотки. Должен психовать. Но даже не нервничаю.
Солдат спит, служба идет. Так и у меня. Отъехал к губернатору. Не беспокоить.
Мимо снуют красивые девочки на каблучках и солидные мужики. Косятся на меня недоверчиво. Кое-кто из знакомых, не считав сигнал «опасно для жизни!» подходит поздороваться. Но основная масса старается отвести глаза и проскочить мимо, будто у меня выявили холеру, ВИЧ и лихорадку эбола.
Но меня этот игнор не трогает.
За много лет практики меня с кем только судьба не сводила. И обижались на меня многие, и даже убить грозились. А ничего… Жив, здоров и невредим!
Через час с небольшим встаю, желая размять ноги. Секретари и помощники смотрят на меня с ужасом.
Ну извините, ребята! Физиологические потребности!
— В конце коридора, — еле-еле шелестит губами самая догадливая из секретарей.
— Спасибо, — киваю я спокойно.
— И сразу назад, — несется вслед глупая команда.
— Прибегу при первой возможности, — роняю я, не поворачиваясь.
А сам, выйдя за дверь, медленно бреду по коридору, устланному мягким ковром. Лениво оглядываю таблички на дверях. За каждой из них в уютном кабинете сидит человек и не покладая рук трудится во благо области.
Один я тут прохлаждаюсь. Да еще с криминалом связан. Скотина!
Глаз цепляет знакомую фамилию, выгравированную на позолоченном металле.
Литвин Георгий Степанович.
Очень интересно!
Кажется, незабвенный Паша хвастался великими связями.
«У тебя кто-нибудь в области есть?» — пишу я на ходу.
«Ага! Дядька родной. Нужно помочь?»
«Навряд ли он справится», — печатаю в ответ. И даже сам не знаю, для чего затеял этот дурацкий разговор.
«Обижаешь, — приходит грустная мордочка. — Он же у меня мастодонт перестройки. Еще по молодости попал на руководящую работу. Ни одна зараза сдвинуть не может. Что надо, скажи. Он с губером порешает. Это его человек».
Нормальный поворот, блин!
Вломившись в сортир, запираюсь в кабинке. И быстро печатаю сообщение. Я, конечно, не люблю обращаться к клиентам за помощью. Но сейчас все средства хороши.
— А зачем она к тебе вообще в администрацию припиралась? — задает вполне резонный вопрос Паша Литвин.
Хороший вопрос! Вот только у меня на него даже легенды нет, а правдоподобного объяснения тем более.
— Так Анна Дашино дело вела. А я спонсировал, — ляпаю я первое, что приходит в голову. — Там у нее расходы были, которые ты в суде отказался оплачивать. Пришлось мне.
И сам себе готов отвесить затрещину. Это же надо быть таким дураком! Нашел причину, блин!
Признался в помощи оппоненту. Ну молодца, Тимофей Сергеевич! Последние мозги растерял.
В трубке слышится сопение, затем глубокий вздох. Видимо, Литвин соображает, как далеко меня послать с дурацкими просьбами. Но он неожиданно выдает:
